Белая Альшер - Шанакар. Тайны сумрака

Люцианель занял своё законное место за письменным столом, что сразу придало его виду серьёзности. Чтобы занять себя чем-то, он принялся аккуратно собирать раскиданные расчёты и договора в ровную пухлую стопку. Вместе с бумагами собирались и мысли, скомканность встречи отвлекла полуэльфа от одного немаловажного обстоятельства.

— А как Вы попали сюда?

— Маленькие наёмничьи хитрости.

— Но у меня самая совершенная охранная система. Заклинания совсем свежие, разработаны всего лишь неделю назад.

— Мне довольно часто и хорошо платят за умение проникнуть в недосягаемые места. Кроме того, совершенства в этом мире не существует, увы. И не нужно так бледнеть, Ваша сокровищница по-прежнему под Вашей чудодейственной защитой.

— Вы демон.

Шерри рассмеялся.

— Я просто мастер своего дела. И раз уж речь зашла о делах, к ним давайте и вернёмся. Что Вы нашли, Сурриаль?

Ювелир потянулся к ящику и вытащил на свет своей закатной лампы бархатную коробочку, раскрыл и жестом, не лишённым самолюбования, развернул к гостю. На чёрной атласной подушечке внутри всеми цветами радуги вспыхнули россыпи камней на металле. Люцианель торжественно презентовал:

— Брошь, работа арши. Бриллианты мельчайшей огранки, идеального качества. Цвет, чистота — эталонные. А само тело… Вы не поверите!

— Платина, знаю, — прервал равнодушно Шерри поток словесного вдохновения ювелира и взял в руки брошь, аккуратно отсоединив её от подушечки. — Отличительная привилегия аристократии арши.

Сурриаль следил, как тонкая рука в чёрной облегающей перчатке ласково скользит по сверкающей поверхности. На миг ему даже почудилось, что под этими почти родственными прикосновениями камни заиграли как-то по-особенному, голубоватым живым светом. Но, конечно, только почудилось.

— Мне не доводилось раньше держать в руках вещи из этого металла. Удивительное чувство, совсем иная плотность.

— Не доводилось, потому что они не покидают границы Шанакарта без хозяев, — ответил Шерри, рассматривая вещицу, словно заново узнавая её. — Как правило. Тем интереснее, кто Вам её принёс.

Блондин перевёл испытующий взгляд на собеседника.

Люцианель себя почувствовал неуютно, как на допросе, а изощрённым орудием пытки стали именно эти глаза, будто вырезанные из зелёного камня спокойствия, с прожилками ледяной настойчивости и неугасаемой иронии. Чёрный круглый зрачок казался непреклонной точкой, которую он, несомненно, поставит сам в разговоре.

— На самом деле, — осторожно начал Сурриаль, подаваясь вперёд, — это действительно интересно. Мне принесла её странная девушка. Человек, лет двадцать на вид. И поверьте, одета она была вовсе не как владелица подобных вещей.

Зеленоглазый змей в кресле только кивнул:

— Я удивился бы гораздо больше, если бы к Вам пришёл арши с этой брошью.

Люцианель улыбнулся, впервые за вечер.

— Думаю, мне всё-таки удастся Вас удивить.

— Как же?

— Когда я спросил, откуда у леди такое украшение, она ответила, что это её наследство.

— Наследство?!

Идеальная чёрная бровь скользнула вверх отточенным движением: Шерри был действительно удивлён, искренне и до глубины души, если она существует у таких, как он. Собираясь сегодня в Лерду, он строил разные догадки относительно того, кто и зачем мог вернуть в мир живых и дышащих одну из родовых побрякушек рода Шанакарт. Но чтобы возвращающий имел глупость назваться наследником, а точнее, наследницей, как в данном случае, такого он точно не ожидал. Но эта неожиданность, если подумать, была всё-таки приятной, потому как манила неразгаданной загадкой и, если ещё и повезёт, новыми неприятностями. И чем сложнее задачу подкидывала ему судьба или заказчик, тем жить было интереснее.

— А от кого наследство получила, не сказала?

Сурриаль развёл руками:

— Это было уже настолько не моё дело, что я не спрашивал.

Шерри понимающе кивнул.

— И кто она, Вам не известно?

— Точно, конечно, не известно. Раньше не видел, иначе бы запомнил. Внешность у неё яркая для человека — бледная брюнетка с синими глазами. С очень синими глазами.

— Так, раз девушка понравилась, нужно было познакомиться поближе.

— Кто же знал, что за десять лет Ваши запросы вырастут со списка ювелирки до юных человеческих дев.

— Вы знали, Люцианель. Я говорил, что продавец мне тоже будет нужен, — обличил Шерри, небрежно поигрывая брошью. — Кроме того, это вполне очевидно. И как мне найти эту синеглазую наследницу?

— Помимо примечательных глаз, у неё была примечательная одежда. Форменная кожаная куртка с жестяным гербом.

— Что за герб?

— Род Фор Судор. Сейчас из всего рода остался в живых только Родер Фор Судор, престарелый заслуженный алхимик короля, — любезно пояснил Люцианель, кладя перед собой скрещенные ладони. — Похоже, девчонка служит у него.

— Родер Фор Судор, значит. Что ж, давненько я не навещал старого придворного отравителя…

Шелара нехотя вошла в кабинет Марвелла и бесшумно прикрыла за собой дверь. Язычок ручки насмешливо цокнул, соскальзывая в паз. Ей здесь не нравилось. И не только из-за хозяина, отношения с которым никак не желали налаживаться, но и из-за скупой казенной обстановки, больше подходящей для помещений городского полицейского Управления, чем для кабинета заместителя воровского Дома. Приам жил и обставлял владения всегда на широкую ногу, подчёркивая свой статус и власть дорогостоящими прихотями, а вот Марвелл так презирал и опасался своих коллег по цеху, что не держал здесь ни одной мало-мальски ценной вещи. Всё было очень просто и аскетично: зеленый стол со старой лампой, пыльный стеллаж, сотни растрёпанных от времени и совсем ещё новых папок на его полках, деревянные стулья и тесные, давящие стены. Из вещей достойных здесь стояло, разве что, его рабочее кресло. Кожаное, набитое мягким пухом. Свой комфорт мужчина всё же ценил.

— Пришла, — констатировал Марвелл и встал из-за стола. Но не для того, чтобы приветствовать даму, а чтобы взять со стеллажа серую жесткую папку. — Сразу почему не пришла, мне интересно знать?

— А что такого случилось, что сам Марвелл искал меня по городу, мне интересно знать? — парировала Шелара, по-хозяйски усаживаясь на стул и вытягивая длинные стройные ноги.

— Как что? Проблемы.

Он небрежно кинул папку на столешницу перед девушкой, бумага громко шлёпнула по поверхности, из неё вылетели пара листочков. Шелара подняла их с пола, не вставая, и покрутила в руках, но там только чьей-то торопливой рукой были записаны даты и места.

— Узнаёшь?

Шелара пожала плечами, укладывая листочки на стол. Надписи были знакомы, кое-что их объединяло.

— Мои вылазки, помню.

Мужчина злобно прищурился. Светлые глаза превратились в угрожающие щёлки.