Наталья Якобсон - Шанс для чародея

Огромные песочные часы в углу, как будто измеряли саму вечности. Размером они явно превышали человеческий рост. Их стенки с обоих сторон обвили два лазуритовых дракона. Сделаны они были на удивление хорошо и казались живыми. Третий дракон из слоновой кости держал в лапах две чаши. Вероятно, это были весы. Я не видел здесь трона, только высокое кресло из нефрита, но от него веяло величием. Возле возвышения на нем что-то копошилось. Я не сразу определил, что это за существо. Оно сливалось с мраком. Это не был дракон, но, во всяком случае, что-то на него похожее. Я метнулся назад к дверям, едва ощутил сильный запах гари, но оно опередило меня. Когти куда более длинные, чем сами пальцы, схватили меня и прижали к стене. На них остались следы чернил. Видимо, это существо писало что-то, когда я его потревожил. Но откуда же тогда запах гари. От его кожи? Я плохо различал его в темноте, но все-таки начал узнавать в нем что-то знакомое.

- Вот мы и встретились, - раздвоенный как жало язык чуть не лизнул меня по щеке. - Ты ведь этого не ждал?

Я остолбенел. А жуткая тварь все еще шипела на меня. Та самая незрячая тварь. Теперь она видела. И ее когти снова тянулись к моему лицу. Огненный шепот обжег мне щеки.

- Спасибо, малыш. Ты очень мне помог.

- И ты убьешь меня за эту помощь? - хотел спросить я, но конечно же не решался вымолвить ни слова. Я не ждал благодарности от дьявола. Она может быть лишь перевернутой, как и весь его мир, посыпанный прахом растертых черепов, золой и пеплом. Скорее всего, за то, что я вернул ему зрение, он вырвет теперь глаза мне самому. Но он не спешил. Он будто изучал меня. Принюхивался не к запаху моей плоти и крови, а к чему-то глубоко сокровенному, что таилось в душе.

В итоге он хлопнул своими когтистыми ладонями чуть не с радостью.

- Я знаю, что тебе предложить, новый член сообщества.

- И что же? - я смотрел на него с подозрением.

- Участие в одном выгодном деле.

Он вдруг очутился уже у дверей. Его жуткие конечности волочились по полу, как у Серены, и, кажется, жили сами собой.

- Идем, - он поманил меня своими длинными когтями. - Займемся делом.

- Каким?

Наверное, мне лишь показалось, что я услышал ядовитый смешок.

- Если оно выгорит, то станешь первым министром.

Первым министром? В Рошене? Где все посты уже заняты... Это невозможно, разве только кто-то умрет и освободит свое место, да, и то на него выберут не меня, а личность посолиднее. Я понял, о чем он говорил только, когда мы оказались в королевской опочивальне.

Кругом роскошного ложа высились полки, заваленные странного вида пергаментами. Я ощутил исходящие от них силу и зло. В запертые двери уже стучалась прислуга. Люди были чем-то встревожены. Возможно, болезнью короля. Я не понимал, зачем мы здесь, пока не увидел, что делает мой спутник. И это меня потрясло.

Его когти обвили горло спящего.

- Жги свитки. Я хочу, чтобы он это увидел.

- Но... - все возражения замерли у меня на устах от его злобного взгляда. Он растерзает меня, если я откажусь. Я сразу же это понял.

Мне оставалось только клясть самого себя за то, что я оказался глупцом и последовал за ним. Теперь выхода у меня не оставалось. Разве только если отрастут крылья и я смогу вылететь в окно.

Кстати за окном с арочным сводом далеко внизу на площади как раз как будто разжигали костер.

- Для осужденных в инквизиции, - промолвил низкий мужской голос рядом со мной. Я вздрогнул и отпрянул, поняв, что со мной заговорил один из каменных василиском, поддерживающих свод окна. На миг статуя ожила и ее тяжелые уста зашевелились. Я с испугом оглянулся на своего когтистого спутника. Неужели это он способен проделывать такие фокусы? Но он был занят тем, что душил спящего короля.

- Беги, глупец, - снова проговорила статуя. Шепчущие каменные губы как будто появились из моих ночных кошмаров.

Мне и самому очень хотелось убежать. Вместо этого я начал снимать свитки с полок и кидать прямо на пол, как внизу на главной площади перед дворцом скидывали вязанки хвороста для костра. Едва факелы коснулись их там, на площади, как и свитки здесь на полу загорелись. Я отшатнулся. Огонь вспыхнул слишком внезапно, хотя я не знал ни одного заклинания, способного призвать его.

Странным было то, что я не почувствовал запаха паленого.

- Ты веришь, что есть материи, которые не горят, как их не жги? - обратился ко мне все тот же самый василиск. Я отрицательно покачал головой в ответ на его слова. Мне стало дурно. Дым ел глаза, голова закружилась, а в сознании ярко замелькали картины какой-то небесной библиотеки. Ножи отрезают крылья поверженных ангелов, чтобы на их коже записать их же кровью те истины, которые, открывшись людям, могут лишь свести их с ума. Еще не лишенные своей красоты падшие ангелы кричат, а те, кто уже стал чудовищами, записывают их кровью и на их содранной коже все случившееся. История, наставление, заповеди, заклинания, предупреждения... И все это под крики тех, на ком это пишут живьем когтями и ножами. Мои уши чуть не разорвались от безумного полного боли крика. Я даже не сразу понял, что кричу я сам.

- Мастерская Мадеэля, - проговорило существо, склонившееся над постелью и наконец обратившее внимание на то, что скудный огонь не может пожрать пергаменты. Видело ли оно в моем сознании то, что видел я сам? Наверное, да. Иначе как оно могло дать название тому месту, которое я только что видел, кажется, в миг его сотворения. Мадеэль. Имя показалось мне знакомым. Одно из имен дьявола, насколько я знал. Красивого дьявола. Так его звали, когда он еще был лучшим и первым в раю. Имя отца Эдвина.

Что-то внутри меня болезненно сжалось.

В дверь уже одержимо стучали. Сейчас засов не выдержит. Я заметил, как когти существа выпускают горло уже мертвого короля. На его шее остались такие жуткие отпечатки, что можно было сказать, что у королевского ложа в миг смерти побывал сам дьявол. Никто не заподозрил бы в столь зверском убийстве юного мальчишку, но ворвавшиеся в дверь успели увидеть лишь меня за миг до того, как мой спутник позволил мне исчезнуть.

Не знаю, как он это сделал. Лишь ему одному были ведомы такие способы перемещения во времени и пространстве, о которых я и помыслить не мог. Мы снова были в его подвале. Ничего не изменилось, кроме того, что своды узкого пространства казались теперь подобными бездонному звездному небу. А еще того, что на этот раз его когти вцепились не в горло короля, а уже в мое.

- Что я сделал не так? - только и сумел выдавить я, превозмогая боль, потому что кровь уже текла у меня по шее.

- Ты забыл запереть дверь, - прошипело оно прямо мне в лицо.

- Но она была заперта.

Я искренне его не понимал. И он вдруг расхохотался над этим непониманием. Так громко, что стены затряслись.