Наталья Якобсон - Шанс для чародея

РАНЕНЫЙ АНГЕЛ

Следы Аллегры вели не в Лары, а куда-то мимо них, в леса. Я долго проискал правильное направление, но безуспешно. Мне осталось лишь заночевать в той же таверне, где в первый раз я дожидался ее по дороге в Лары. На этот раз здесь было пусто. Никакой нечисти, словно все разбежались.

Значит, спать мне будет комфортнее. Лучше ночевать одному, чем в компании неизвестно каких сверхъестественных существ. После побега из Рошена и поисков в лесу я порядком устал и нуждался в хорошем отдыхе.

Мне снился Эдвин. Во сне я целовал его кожу и ощущал холод мрамора. Могильный холод. Он исходит зимой от скульптур, возведенных на кладбищах, но разве может быть так холоден тот, кто внутри весь из огня. Это было странно. Даже во снах. Я ощущал, что в его жилах вместо крови бурлит практически вулканическая лава, но кожа над ними оказалась так холодна. Я будто занимался любовью со статуей, но это меня не пугало. Я хотел Эдвина, каким бы он не был. Легче умереть, сгореть заживо в его объятиях, чем жить без него.

Я проснулся, и сон вдруг стал явью. Его губы на моих, чуть опаленные золотистые ресницы, бесстрастные глаза. Только кожа не такая холодная. Это будто был и не он. Но мне так часто снились наши соития, что я решил, будто сам создал эту иллюзию. Однако нет. Видение было живым. Оно двигалось. Разве только огнем не дышало. Я вдруг понял, что это не Эдвин и резко оттолкнул его. Так, что он упал в кресло рядом с постелью.

Ответом на мою вспыльчивость стал громкий издевательский смех. Золотистые волосы существа, скорчившегося передо мной в кресле, внезапно потемнели. Я узнал его не сразу. Это был Магнус, и он хохотал так, что, казалось, стенки тряслись.

- Ну, что попался!

Он окинул меня вызывающим взглядом. Я хотел резко возразить, но вдруг понял, что ему больно. Не шутка ведь принять облик самого опасного создания, какое только есть. Наверняка, за это положено какое-то наказание. Можно притворяться кем угодно, но только не им. Глаза Магнуса щипало от яркого света, и он щурился, будто даже крохотный огонек свечи теперь мог его обжечь.

- Не шути с огнем, - сурово заметил я, и совершенно неожиданно он кивнул.

- Кажется, я перестарался на этот раз.

- Оно и видно.

- Проклятый мальчишка, - Магнус ощупывал опаленную кожу, но ничего не мог предпринять, его исцеляющие штучки не срабатывали. - Даже на миг примерить его шкуру стоит адских мучений, будто тебя в расплавленном олове сварили живьем.

- Каково же ему самому носить такую шкуру, - с трудом выдавил я.

- Но, похоже, тебя эта шкура очень даже привлекает.

Я вспыхнул, наверное, потому что Магнус снова рассмеялся, но на этот раз его смех отдавал горечью.

- Отлично я тебя разыграл.

- И зря сделал, - внезапно я вспылил от боли, гнева и разочарования. - Не смей дурно говорить о нем...

- Иначе ты... - он с вызывающим видом поднялся.

- Думаешь, я не смогу справиться с тобой, - я тоже вскочил, отбросив чуть опаленное одеяло в сторону.

- Потише, мальчик, - он шутливо поднял руки, будто хотел защититься, и я заметил, что они тоже обожжены.

- Не смей меня так называть, - прошипел я.

- А если бы тебя так назвал он?

И почему каждое слово о нем действовало на меня, как удар? Он! Тот, кого я называл своим ангелом, хотя он был злом. Красивым злом в восхитительной личине. Я чувствовал себя свободным, пока не встретился с ним. Теперь я будто был скован. Магнусу, на миг принявшему его облик, тоже было не лучше.

- И потянуло же тебя на такие эксперименты, - хмыкнул я, оглядывая урон. - Будто в печку залез. Глупец.

- Но ведь тебя это впечатлило.

- Ненадолго, - признал я.

- А как долго ты собираешься обдумывать мое щедрое предложение?

- О Рошене? - я хмыкнул. - Там осталось хоть что-то кроме пепелищ.

Теперь засмеялся он.

- Ты постарался на славу. Чудный был пожар, но огонь, знаешь ли, можно и погасить. Ты ведь не дракон, и город уцелел.

- А инквизиция?

- Ну, здание придется восстанавливать.

- Тогда займись этим, - посоветовал я. - А мне хочется снова увидеть прекрасные сны.

- Тебе лучше было бы сегодня не спать вообще, - обронил он, дойдя до окна.

- Почему же? - я уже накидывал на себя чуть пожженное одеяло.

- Потому что утром ты об этом пожалеешь, - он глянул на небо. - Сегодня знаменательная ночь.

Когда он исчез, его слова стали пустым звуком. Я не хотел думать о них, пока моих ушей не достигли тревожные новости. Крохотное существо шептало о них.

Я не сразу понял, что это писклявый голосок Аманды вырывает меня из забытья. Она плакала, шепча что-то о ритуале и своей обреченной сестре.

Меня ударило, как будто зазвенел адский колокол.

- Аллегра! - я тут же вскочил.

- Она была там.

- Где? - я не сразу понял.

- В Соборе Грома. Она решилась на это, - Аманда причитала и заламывала руки.

Что же это за место? Мне снились разные жуткие образы, практически лишающие рассудка картины мраморного ада, извращенной религии и живых красивых, но чудовищных божеств, а также их жертв. Мое сознание будто засасывало в колодец или в воронку, внутри которой оживали статуи, мрачные боги говорили, а их прародители приносили самих себя в жертву, чтобы восстать из собственного праха более сильными и более злыми. Собор Грома это мясорубка, где потерянные падшие ангелы вскрывают заживо свои человеческие тела и отдают собственные внутренности на съедения адским тварям, чтобы в боли и крови восстановить свою неземную сущность. Но она приобретала мрачный оттенок. Кариатиды на округлых безразмерных стенах оживали, манили меня пальцами, встряхивали локонами похожими на оживающих змей. Альковы и колонны вытягивались в вышину, будто ползя по вечности, потому что до потолка не достать. Купол есть, под ним слышаться птичьи крики падших, дерущихся и озлобленных, но он так высоко, что до него не дотянуться. У этого места нет размеров. Оно и есть ад. Хуже ада. Но в нем средоточие мира.

И туда пошла Аллегра. Ради своего нечеловеческого возлюбленного. Моя возлюбленная Аллегра. Меня пронзил страх. Неужели сейчас она лежит там в крови и умирает, медленно и мучительно, пока твари на полу пожирают ее выпущенные кишки, а ее возлюбленный ангел, наверняка, смеется над ней. Как легко он ее туда заманил. Ведь она сама не его подобие, она не переродится, как падшие, она просто умрет. Собор Грома поглотит ее останки. Стены там алчные и живые, как и кариатиды на них. Как и твари с крыльями, ползающие по колоннам. Как и Денница, однажды павший туда.

Его крик стоял у меня в ушах, как полное безумие. Эдвин! Меня пронзила новая боль, как раскаленный кинжал. Неужели и ему предстоит туда пойти?

Кто же мне, в конце концов, важнее: Аллегра или Эдвин? Я не мог с этим определиться, и гномы смеялись надо мной, выныривая из темных углов. Один самый наглый запрыгнул на мой сундук. Я вскочил, согнал его и начал в спешке одеваться. Причитания Аманды еще больше подогревали мое отчаяние. Как это фарфоровое бездушное создание вообще смеет рыдать, если больно мне, а не ей.