Анна Хель - Дорога к предательству

— Это восхитительно! Не идет ни в какое сравнение с тем, что стоит на прилавках в моем мире!

— Надо же, — приподнял брови герцог. — Что же за вино у вас продают, если даже это, отнюдь не лучшее, вызывает такой восторг?

— Не лучшее? Тогда я хочу попробовать еще какое-нибудь!

— Ты с этим, для начала, справься.

Зря он это сказал. Я не знала, как вели себя местные женщины, но мне разгульная юность, к стыду, принесла умение и желание пить редко, но много и весело. А уж такой стимул, как огромное количество отменного вина, только подливал масла в огонь. В общем, когда я изрядно подвыпила, наконец расправившись с первой бутылкой практически в одиночку, и потребовала добавки, аглар спросил, усмехаясь:

— А надо ли?

— У нас есть отличная фраза! In vino veritas, что переводится, как «истина в вине»! И что же плохого в истине?

— Ох, сомневаюсь, что вторая бутылка откроет тебе какую-либо истину, но раз уж так просишь, то отказывать бесполезно. Сама, в случае чего, справишься, а это, как я успел заметить, чревато последствиями.

С этими словами герцог придирчиво осмотрел полки и, в конце концов, достал большую бутыль, наполненную янтарной жидкостью. Надо ли говорить, что вкус у нее оказался превосходным? К великому сожалению, я уже была достаточно пьяна, чтобы не оценить это прекрасное вино по достоинству. Пришлось в который раз убедиться, что хорошие напитки следует не пить, а дегустировать.

Приятное головокружение и легкость во всем теле, как водится, развязали язык и подтолкнули на откровенные разговоры.

— Вот готова поспорить, что женщины от тебя без ума!

— Что ж, жаловаться на невнимание прекрасного пола не буду.

— А знаешь почему? Да потому, что на самом деле ты тот еще гад! — в сердцах воскликнула я и, с видом, будто открываю великую тайну, прибавила. — Мы таких любим, знаешь ли.

— Полагаю, стоит считать это заявление за комплимент, — философски заметил герцог. — И что же такого ужасного ты успела во мне усмотреть?

— Ну как? На корабле покалечил? Покалечил! Печать, — я демонстративно тряхнула рукой. — Поставил? Поставил! И вот не надо говорить о благих целях. Надменно себя ведешь? Надменно! Да я до утра могу перечислять все то, что создает образ обворожительного циника!

Астарт, ничуть не пьяный, слушал меня с насмешливым интересом. Полагаю, что, несмотря на его возраст, проведенные в отрешении годы, сделали из аглара молодого старца. Хотя по человеческим меркам ему немногим за тридцать, под маской могущественного герцога явно скрывался двадцатилетний мальчишка, настрадавшийся и рано повзрослевший. Сейчас он отбросил весь пиетет и лукаво уточнил:

— То есть, ты считаешь меня обворожительным?

Только тут я поняла, что сболтнула лишнего, но когда кровь горячит вино — смущению места нет. Поэтому я воскликнула:

— Да, черт возьми! Считаю! И вообще, давай танцевать.

— Здесь нет музыки, — хохотнул аглар.

— Нашел беду. Я и без менестреля справлюсь.

С этими словами я вскочила и стала отплясывать, напевая незамысловатый мотивчик, который услышала в одном из провинциальных постоялых дворов, где мы с д'рахмами порой оставались на ночлег. Разумеется, Астарт ко мне не присоединился, но смотрел на эту небольшую импровизацию благодушно.

Долго эта идиллия продолжаться не могла, поэтому я споткнулась о какой-то хлам и упала на пол, сопроводив все громкими ругательствами. Герцог, уже привыкший к роли опоры, встал со скамейки и помог подняться.

— Не стоит столько пить, если перестаешь держаться на ногах.

— Ой, одним синяком больше, одним меньше — какая уже разница?

По закону доброго дяди Мерфи, стоило мне отпустить подставленную Астартом руку и сделать шаг, как я тут же споткнулась снова и едва не повалила аглара вместе с собой. Ослабевшее тело повисло на герцоге, а неудержимый смех нарушил покой подземелий. Но как только я подняла голову — все веселье словно рукой сняло. Лицо аглара оказалось слишком близко, а взгляд, лишенный опьянения, но полный чего-то другого, куда более сильного, прожигал насквозь.

Не в силах контролировать себя, я потянулась чуть вверх и поцеловала его. Меня не волновало, что этот поцелуй мог оказаться самой большой ошибкой за все время проведенное здесь. Мне просто этого хотелось, и герцог отнюдь не возражал против подобных домогательств. Даже не знаю, куда все это могло завести, потому что с каждой секундой поцелуи становились все смелее, кровь горячее, а я нашла необъяснимую прелесть в слишком теплых для человека губах.

К сожалению, в самый неподходящий момент ноги подкосились, и Астарту пришлось подхватить меня на руки.

— Кажется, кому-то следует проспаться, — насмешливо произнес он, вновь обретя самообладание.

Аглар пошел неизвестно куда, не обращая внимания на слабые протесты. Он, как всегда, не говорил ни слова, а мне оставалось только замолчать и тихо краснеть, делая вид, что злюсь. Герцог принес меня в одну из жилых комнат и, не сильно заботясь об учтивости, бросил на кровать. К тому времени глаза уже слипались, и руки схватили одежду Астарта из последних сил.

— Не уезжай завтра, останься еще на день, — сказала я самые сентиментальные слова в своей жизни, а затем прибавила. — Хочу потренироваться. Уж теперь-то я тебя заколю-у-у…

Сразу после этого сознание отключилось, и я почти не услышала искреннего, безудержного смеха, вызванного столь самонадеянным заявлением.

Отсмеявшись, аглар аккуратно разжал тонкие пальцы скользящей и посмотрел на ее умиротворенное лицо. Кто же знал, что эта гордая, самодостаточная девочка напьется в хлам и устроит подобное?

Аглар подумал, что Ирида очень похожа на свою мать. Валария тоже выглядела сущим агнцем, когда спала, но стоило проснуться, и ангел превращался в бестию, в ходячую катастрофу. Вот только горячую кровь скользящей сильно разбавила другая, наполненная холодным и рассудительным достоинством. В Ириде не было той бесшабашной надменности, той циничности и бездумной непоследовательности, которыми блистала ее мать.

Тем опаснее был дар, едва сдерживаемый печатью. Астарт сразу понял, что противоречивая натура Иры не выдержит всей магической власти, которая прилагалась к родству со скользящими. И хотя магессе явно не нравился этот отличительный знак, герцог не собирался прощаться с возможностью присматривать за проблемной девицей на расстоянии и контролировать развитие ее силы.

— Как же удачно ты свалилась на мою голову, — тихо произнес он, собираясь уходить.

Единственное, что доставляло серьезное беспокойство, так это гость, побывавший на корабле. Его появление все меняло, и аглар уже не мог так просто позволить Ириде попасть в неприятности с д'рахмами. Еще и Совет начал подозревать неладное. Хочет она того или нет, но долго разгуливать по миру не удастся, так как при всей симпатии, Астарт видел в Ире ключ к решению своей проблемы. И это оставалось главной причиной, по которой он находился здесь и заботился о начинающей магессе.