Дмитрий Видинеев - Предел. Дети палача

Невея поджала губы, развернулась и быстро пошла дальше.

— Святая Дара, ну что за девчонка?! — проворчала Севера, после чего вынула меч и догнала Невею, больше не собираясь ее останавливать. Дарнии самой хотелось ввязаться в схватку, и если бы не девочка, давно бы так и сделала, но уж очень она боялась за Невею.

Зрачки Тангары перестали метаться и резко расширились. Правой половиной лица она ощутила жар. Колдунья содрогнулась от неожиданно нахлынувшего глубинного страха. Такого с ней еще не случалось, быть может, только в детстве, которого она не помнила. Тянущиеся из ее пальцев нити продолжали беспорядочно рассекать воздух над сражающимися отрядами, и лишь случайно и не принося вреда задевая людей и тварей.

Тангара повернулась в сторону дышащего на нее жара и увидела приближающуюся девочку и женщину. У колдуньи перехватило дыхание — от девочки исходили невидимые, но чувствительные для сущности Тангары волны. В сознании с ужасом пронеслись слова, сказанные ей же самой Фарамору: «Появится сила, которая попытается тебя остановить!»

— Нет! — закричала колдунья. Изо всех сил она попыталась сосредоточиться. Красные нити сплелись воедино, образовав извивающийся хлыст, который, описав в воздухе дугу, полетел на девочку и женщину.

Севера обхватила рукой плечи Невеи и внутренне сжалась, ожидая смертельный удар колдовской плети, но та, врезавшись в невидимую преграду, с шипением распалась на красные, мелкие как снег хлопья.

Тангара завизжала от пронзившей все тело боли.

— Убейте ее! Убейте! — истерично заорала она, указывая дрожащей рукой на девочку.

Некроманты выдернули из ножен клинки, да и некоторые ворхи и мертвецы услышали приказ колдуньи.

Несмотря на рану в ноге, Мархат все еще крепко держался в седле. У его лошади была распорота когтями шея, располосованы бока. Командир снес голову бледной твари — тело ворха, размахивая лапами, пробежало еще несколько шагов и рухнуло в грязевое месиво. Мархат видел, как красные нити слились воедино и метнулись куда-то в сторону, после чего больше не появлялись. Это воодушевило командира и солдат. Мертвецы хоть и яростно, но бездумно размахивали оружием и воины, чаще всего, успешно парировали удары нежити и уклонялись.

Два ворха, не добежав несколько шагов до Невеи и Северы, взвизгнули, отскочили и, шипя, начали пятиться. Послушница поняла: твари не могут приблизиться и подумала, что затея девочки ввязаться в схватку не такая уж и безумная.

Красные хлопья, оставшиеся от колдовского хлыста, подхватил ветер и унес в сторону леса. До маленького человека, к которому стремилась Невея, оставалось не больше двух десятков шагов. Мертвец в разодранном доспехе и мечом в руке упорно шел через невидимую преграду. Его плоть сначала задымилась, затем вспыхнула желтым пламенем. Объятая огнем нежить, размахивая мечом, закружилась на месте, а Севера, обогнав девочку, приготовилась к схватке с тремя колдунами.

Приближаясь к маленькой фигурке в плаще Невея ощущала, что словно пробирается через плотный обжигающий холодом поток. В груди была тяжесть, и каждый вдох давался с трудом. Из-за рези глаза слезились. Невея слышала шум битвы, и ей невыносимо хотелось, чтобы кровопролитие прекратилось, прямо сейчас, сию же секунду. В душе нарастало страшное ощущение потерянных мгновений, когда каждый ее шаг — это время, за которое в бою с тварями погибает очередной солдат.

Некромант занес клинок, но Севера предотвратила удар, молниеносным движением вогнав меч в горло колдуну. Вырвав лезвие, послушница сделала шаг в сторону, развернулась, описав дугу, и рассекла грудь следующему некроманту. Все это заняло несколько мгновений. Третий колдун моментально оценил ситуацию и бросился бежать в сторону опушки. Севера с презрением и сожалением проводила его взглядом и посмотрела на маленькую фигуру в плаще.

Тангара вытянула вперед руки со скрюченными пальцами и зашипела, выплеснув из себя поток ненависти.

Севера застыла, не в силах пошевелиться. Ноги будто вросли в землю, все тело одеревенело. В сознании вспыхнула паника.

Невея решительно прошла мимо хрипящих умирающих некромантов, бросила взгляд на застывшую Северу…

«Я уничтожу это колдовство! Пожалуйста, потерпи».

… и, собрав всю волю, рванула сквозь ледяной поток к Тангаре.

Мархат вспорол брюхо бледной твари. Солдаты будто обрели второе дыхание. С яростным напором они теснили нечисть и нежить, втаптывая в грязь искромсанные тела врагов и продвигаясь вперед.

«Надо бежать!» — мелькнуло в голове Тангары, но ужас поглотил все силы. Девочка приближалась. Колдунья чувствовала, как внутри зарождается огонь, жар обволакивал легкие и желудок.

Невея не знала, что это за существо, оно не походило не на мужчину ни на женщину.

«Так выглядит зло!»

Севере не хватало воздуха. Она не могла сделать даже малейшего вдоха. Краем зрения дарния увидела, как на нее несется бледная тварь.

Ноги Тангары подкосились. Колдунья упала на колени больше не в силах выдержать разрывающий тело жар. Для нее громовым раскатом прозвучали слова подошедшей девочки:

— Сейчас ты умрешь!

Зубы ворха впились в плечо Северы, когти вонзились в спину и грудь, разодрали меховой полушубок и проткнули легкий кожаный доспех. Разум дарнии завопил от злости и бессилия.

Невея, словно сквозь густое ледяное крошево протянула руку, коснулась пальцами лба маленького существа, через мгновение отдернула ладонь и обессилено отошла.

Солдат проткнул копьем спину ворха, с напряжением поднял древко и отшвырнул визжащую бледную тварь от упавшей в неестественной позе Северы.

Перед глазами Тангары встала темнота — безразличная, давящая, та, что хуже самой ужасной боли. Колдунья уже чувствовала наполненное вечным отчаянием дыхание Великой Пустоты. «Не может быть! — вопил угасающий разум — Это неправильно! Я не могу так умереть, не могу!..» Тангара подняла лицо вверх. Из глазниц и открытого рта со звериным ревом вырвались желтые языки пламени.

«Не могу!..»

Огонь разорвал горло, превратив рев в хрип. Вспыхнула одежда. Пламя рвалось из тела, с жадностью пожирая плоть и одежду.

Невея попятилась, ощущая невыносимый жар. В ее глазах отражались желтые всполохи огня.

Уже на грани потери сознания Севера сделала глубокий вдох. Пахнущий гнилью и кровью воздух показался глотком чистейшей родниковой воды. Дарния неуклюже заворочалась, чувствуя, как в онемевшее тело возвращаются не только силы, но и боль.

Мархат отрубил лапу бледной твари. Его конь встал на дыбы и копытом отшвырнул мертвеца. Теперь исход боя виделся командиру вполне четко: отряд, как он и ожидал, понес серьезные потери, но и тварей осталась небольшая горстка. Мертвецы и ворхи не пытались бежать, с глупым отчаянием продолжая драться. Солдаты сгоняли их в небольшие горстки, окружали и забивали мечами, протыкали копьями.