Александр Гарин - Пути стражей

Кусланд положил руку поверх протянутой руки Эамона. Эрл ободряюще кивнул ему и отошел. Его место занял Алистер, с такой силой стиснувший друга в объятиях, что у не надевшего доспех Командора перехватило дыхание.

- Осторожнее там с эльфами. Эти твари стреляют раньше, чем начинают говорить.

Алистер усмехнулся.

- Ты тоже будь любезнее с обитателями подземья. Пониже кланяйся, чтоб не причинять им неудобства дышать тебе в пупок.

Кусланд покачал головой и еще раз сам обнял Алистера. Постояв, они выпустили друг друга. Обернувшись к Лелиане, Айан некоторое время в молчании глядел в ее большие синие глаза.

- Я все сделаю, как ты сказал, - через силу выговорила, наконец, девушка. - Присмотрю за будущим королем.

- Да уж, сделай милость, - не сдержался Алистер. Айан улыбнулся.

- Я надеюсь на вас обоих. И на Винн. За делами, - поторопился добавить он, видя ползущую по щеке лучницы слезу, - время пробежит незаметно. А там разобьем порождений тьмы, победим архидемона, посадим на трон нашего Алистера, и...

- ... и заживем обычной мирной жизнью Серых Стражей, - негромко подсказал Алистер, как бы про себя. - Будем каждый месяц лазить на глубинные тропы, и воевать там с остатками порождений тьмы, в грязи и скверне...

Кусланд с силой ударил его в бок локтем. Дождавшись, пока выдохнувший, но не могущий вдохнуть Алистер припадет на колено, обнял Лелиану и нежно поцеловал ее. Девушка притиснулась к нему всем телом и судорожно всхлипнула, высвободив губы, и прижимая щеку к его шее. Айан зарылся рукой в ее волосы и притиснул к себе. Миг или два они простояли так, обнявшись. Потом, бросив взгляд на мнущегося капитана, Кусланд выпустил Лелиану и обернулся к Амеллу.

- Дайлен! - громче, чем в том была нужда, гаркнул он. - Пора!

Лучница отошла, вытирая глаза и щеки, и остановилась рядом с кривящимся перекособоченным Алистером. Дайлен в последний раз долго и пылко поцеловал свою девушку и, нехотя отпустив ее руки, подошел к трапу. Крепко обняв поморщившегося Алистера, и поклонившись эрлу, еще раз обернулся на Кейтлин, и взошел на борт, остановившись рядом с Морриган.

Айан поднялся последним. Трап тут же убрали. По-видимому, у капитана все было давно готово. Едва только был забран удерживавший судно канат, корабль, расправляя паруса, отошел от берега и, подгоняемый свежим холодным ветром, устремился по неспокойным темным водам зимнего озера на север, к далекому горному Орзаммару.

Фигуры провожавших, видеть которые мешал усиливавшийся снегопад, все быстрее таяли вдали.

Эрл Эамон оказался прав в большей степени, чем сам предполагал. Озеро Каленхад, не подпитываемое теплыми источниками юга, на севере покрылось льдом. Случилось это задолго до того, как впереди показались темные крыши поселка, что стоял у перепутья между Имперским трактом к далекому перевалу Герлена, и добротной, мощенной камнем дорогой южнее до самого гномьего Орзаммара. Стражи и их спутники получили неоспоримую возможность убедиться в мастерстве капитана, сумевшего найти пригодное место для того, чтобы подойти к самому берегу, и выгрузить их без потерь вместе с лошадьми. Погода также благоприятствовала походу. После памятного снегопада в день отплытия внезапно резко потеплело, и все последующие дни сияло солнце. Освещаемые его ярким светом предгорья казались гостеприимными и приветливыми, и навевали веселые настроения.

Особенно это было заметно по ехавшему впереди рядом с Кусландом Дайлену. Молодой маг то и дело вырывался вперед, и тут же приостанавливался, заставляя лошадь гарцевать на месте и чудом удерживаясь в седле, драл шишки со склонявшихся к тракту елей, кидался ими в скачущих по веткам грызунов и беспрестанно зубоскалил. Такие настроения настолько не были свойственны для всегда сдержанного молчаливо-угрюмого Амелла, что Айан долго не знал, что думать, и понял до конца, только мельком углядев на шее мага крученый многоцветный шнурок. Такие одевали своим возлюбленным незамужние ферелденские девушки в знак принятого жениховства.

- ... ну а он, значит, большой такой муж, солидный. Несёт себя бережно, пузо - вперёд, глаза преисполнены значимости от собственной персоны, и губы - одна на другой, как лепешки. Даже Хосек тогда прибалдел, а этого обычно ничем не проймешь. Все-то думают - по меньшей мере, посланник от короля, по большей - из Вал Руайо инквизитор по их души прибыл, чтоб за нерадение песочить. А этот, пыхтя, в сопровождении двух слуг потощее, но наряженных так же пестро, через весь зал допереваливался до капитана, постоял, поотдувался и гордо так, спрашивает свысока - мол, скажи друг храмовник, где тут у вас уборная? А то ему, как проверяльщику уборных, заранее бы там все осмотреть да поправить, чтобы господин его купец, что вот-вот прибудет следом и крайне щепетилен в этом отношении, всем остался доволен. Хосек стоит перед ним красный, и глазами лупает, а сказать ему нечего - впервые за всю жизнь, наверное. Остальные, и храмовники, и маги, тоже замерли, кто где, а этот свин сопит все требовательнее - ответа ждет. Как он смог так разожраться на такой-то должности - ума не приложу.

Кусланд улыбнулся. Представившаяся его мысленному взору величественная фигура капитана храмовников, кланяющаяся проверяльщику уборных для какого-то странного купца, и впрямь показалась забавным зрелищем. Амелл закончил историю, и взялся рассказывать следующую, которых у него, как оказалось, под настроение, было великое множество. Имперский тракт, почти не петляя, вел невеликий отряд из четырех конников в горы, мрачность обступившего дорогу леса из высоких, колючих деревьев развеивалась яркими солнечными лучами, свежий морозный воздух кружил голову, и даже мрачное настроение последних недель начало потихоньку развеиваться. Глядя на непривычно счастливого товарища, Кусланд помимо воли стал думать о Лелиане. Бывшая послушница искренне и беззаветно любила его, и это было понятно даже молодому Айану с его невеликим опытом в подобных делах. Но любил ли ее он - на этот вопрос у Командора не было однозначного ответа. Вне всяких сомнений, внимание настолько красивой девушки ему льстило. Лелиана обладала многими из тех качеств, которые нравились ему в женщинах. Бойкая и веселая, лучница была хорошим товарищем, верным и надежным. Ее большие глаза глядели на него с искренним восхищением, а полные губы словно были созданы для поцелуев. Девушка была неглупа, незлоблива и рассудительна. Ее интересовал он сам, Айан, а не милорд Айдан Кусланд, тем более что стараниями тейрна Логейна, он лишился даже принадлежности к дворянскому сословию. И все же было в Лелиане что-то, что удерживало Айана от того, чтобы полностью отдаться в ее отношении тому самому чувству, которое теперь заставляло неумно улыбаться всегда бывшего неглупым Дайлена. Что-то такое, в чем разобраться до конца Айан толком не умел. Это, а не иное было причиной, по которой Лелиана вместо того, чтобы ехать с ним в Орзаммар, отправилась под командованием Алистера на другой конец Ферелдена. Айану не хотелось заставлять девушку обманываться, тем более, что любовь к нему у подруги была настоящей, в этом он не испытывал ни малейших сомнений. Прежде всего Кусланду нужно было определиться в ее отношении самому.