Наталия Московских - Зов Тайрьяры

Я удивленно склонил голову и честно ответил:

- Понятия не имею. С чего ты вообще взял, что он говорил обо мне?

Роанар фыркнул, как недовольный лакомством кот.

- А о ком же еще? Об Ольциге? Мальчишке из Ордена? Или обо мне? Пассажире с проблемным желудком? Да Цартен кроме тебя вообще никого из нас не замечал.

На мое лицо вновь попросилась усмешка, но я сдержался и покачал головой. Неужто барон Экгард так болезненно перенес отсутствие почтительного внимания со стороны Цартена Анрока?

- Кстати, не так уж и бессмысленно, - пожал плечами я, не соглашаясь со скептицизмом друга, - Ольциг - проводник. И уж он-то действительно всегда находится между двумя мирами. Сам ведь помнишь, как мы видели его на той стороне.

Роанар нахмурился.

- Думаешь, Цартен - тоже проводник?

- Цартен скрытен, - неопределенно качнул головой я, - хмур, одинок и чувствует себя изгоем. На самом деле, он может быть кем угодно. И проводником в том числе.

Арбалетчик недоверчиво прищурился и с недовольным видом отшвырнул ветку, которую нашел у своего правого бока.

- Если бы у него был дар, Орден забрал бы его в ученики.

- Нет, если у него проснулся только дар проводника. Они много лет не рождались, и Орден потерял бдительность. Ольциг попал в "Крест и Меч" только благодаря способностям боевого монаха. Ему повезло, что в нем проснулся не один дар, иначе никто не узнал бы и о нем, - продолжал рассуждать я, хотя понимал, что разговор бесполезен: никакого дара у Цартена нет, а изгоем он себя чувствует только потому, что родился в стране, выходцев из которой нигде не жалуют.

Роанар оценивающе приподнял брови, пробуя на вкус мою состряпанную на скорую руку теорию, и она показалась ему вполне правдоподобной, хотя внутренний голос явно говорил другое. Арбалетчик решил это озвучить:

- И все же у меня сложилось ощущение, что Цартен говорил о тебе.

- Выходит, ощущение тебя обмануло. А если и нет, Рон, я понятия не имею, что он имел в виду. Это был очень странный тип. Угрюмый, мрачный, неразговорчивый, с недобрым взглядом. Что за мысли роились у него в голове, одному дексу известно!

Не знаю, отчего, но я разозлился. Возможно, потому что у меня сложилось схожее ощущение с самого начала. Казалось, Цартен Анрок действительно мог говорить это только обо мне. Нахождение между двумя мирами, непохожесть на других... после всех моих снов и туманного предположения Филисити о некоем зове Тайрьяры эти слова меня совершенно не вдохновляли. А главное, чем больше я буду скрывать это от друзей, тем больше вызову подобных подозрений и вопросов.

Вздохнув, я опустил глаза и решился рассказать ему то, что до этого мог сказать только Филисити.

- Ты все спрашивал, что за кошмар был у меня в Лэс-Кэрр-Грошморе.

Роанар виновато потупился, чувствуя, что снова лезет не в свое дело с расспросами, и попытался ретироваться.

- Райдер, я сейчас не пытался тебя задеть, просто хотел понять... - покачав головой, начал он, но я перебил друга.

- Моим кошмаром был Виктор Фэлл.

На секунду повисло молчание. Казалось, даже Варский лес затаился в ожидании.

Рон взглянул на меня так, будто я только что сообщил, что болен проказой. Казалось, он даже хотел отодвинуться дальше, но убедил себя остаться на месте. Его глаза недоверчиво сощурились.

- Ты говорил, что у твоего кошмара не было лица...

- Но это был он. Мне несколько раз довелось убедиться в этом после. Он почему-то снился мне. Снился Fell de Arda, хотя я не был там и никогда не встречал Виктора Фэлла.

Выражение лица Рона не изменилось, и я, закатив глаза, добавил:

- Сам подумай, где бы я встретил его? Не думаешь же ты, что Дайминио частенько звал его отужинать?

Арбалетчику пришлось с этим согласиться. В конце концов, он знал, что я много лет учился в Дираде, и о моей ситуации с Орденом говорили в высших кругах. Наемник Святой Церкви, единственный в своем роде, чья метка стала пустой формальностью - настоящий скандал. Пожалуй, сейчас то, что я привлекал к себе внимание высшего света, сыграло мне на руку.

- Тогда это еще более странно, Райдер, - серьезно сказал Рон, - ты уверен, что Виктор Фэлл выглядит именно так, как тебе видится? Может быть, ты просто страшишься его, и твое сознание рисует тебе образ врага?

Я пожал плечами. Версия Роанара казалась мне более реалистичной. Не вписывалась в нее, пожалуй, только Литиция. Эту женщину я тоже прежде не видел, но ее смерть почему-то явилась ко мне кошмаром в Лэс-Кэрр-Грошморе. И ладно бы она осталась просто видением! Но ведь ее призрак пришел нам на помощь на той стороне, в царстве Смерти. Может, без достаточного количества весомых доказательств, но я всей кожей чувствовал, что эта женщина существовала. И имела непосредственное отношение к Виктору Фэллу.

- У тебя самого-то какие догадки на этот счет? - спросил арбалетчик, вырывая меня из раздумий.

Я качнул головой, сомневаясь в том, к какой версии склоняться. Однако, вздохнув, решил рассказать Роанару теорию Филисити о зове Тайрьяры. Друг слушал меня, не перебивая, хотя и не воспринимал рассказ серьезно. Я предпочел это проигнорировать. В конце концов, поблагодарить арбалетчика стоило хотя бы за то, что он выслушал меня, и у меня поднялось настроение.

В какой-то момент мы услышали глухой треск веток у ручья, и Рон жестом попросил меня замолчать. Я прикусил язык, не успев рассказать о том, как с моей историей связана ставшая человеком наяда по имени Саари. Возможно, об этом и не стоило упоминать. Со мной происходит достаточно странных вещей, чтобы добавлять к своей репутации еще и общение с темными сущностями.

Мы, затаившись, уставились на ручей. Треск веток усилился, раздался скрипящий звук, и из кустов к ручью выбралось нечто, которое прежде я видел только на картинках в орденских учебниках. Существо было ростом с человека, сплошь покрытое короткой коричневой шерстью. Оно передвигалось полусидя, сильно сгибая длинные задние лапы и опираясь на прямые передние, царапая землю острыми, длинными, как кинжалы, плотными когтями и оставляя глубокие борозды на почве. Нижняя часть морды создания была черной и блестела в золотистых лучах стремительно заходящего солнца. Она сильно выдавалась вперед, открывая взору массивные крепкие челюсти, за счет чего большие глаза казались меньше. На голове торчали два рога, величиной с клинок моего кинжала, острые уши были оттопырены в сторону и шевелились при каждом шорохе листвы и треске веток. При всем этом в создании ощущалась некая... наивность и беззащитность. Понятия не имею, как это могло сочетаться с внешним видом существа, но в тот момент эта деталь была такой же очевидной, как его рога и когти.

Я ошеломленно разглядывал создание.

- Варский рогатый лерс... - одними губами произнес Роанар с горящими глазами, взводя арбалет.