Мстислав Знаниев - Конец пути

Марк не удержался и прошел между колоннами, обозначавшими вход в храм. Подул легкий ветерок, смахнувший с гладкой каменной площадки несколько пылинок. Марк присел, прикоснулся кончиками пальцев к гладкому полу, ощутил прохладу камня.

Грэм подошел абсолютно неслышно, но Марк почувствовал его присутствие.

— Сколько времени он в таком состоянии? — спросил он северянина.

— Надо думать, лет пятьсот.

— Странно. Мне казалось, что за это время все вокруг могло занести землей, зарости лопухами, или лебедой. А ты глянь-ка — пол как новенький.

— Это место свято. Имена последних жрецов давно забыты, а сила молитв, произнесенных перед алтарем, не ослабевает до сих пор. Я думаю, именно она не дает людям забыть то, что не должно быть забыто.

— Не думал, что ты религиозен. — Марк поднялся и смотрел на друга, словно видел его впервые.

— Это не так, — возразил Грэм. — Просто… Ладно, забудь.

— Зачем тогда начинать, если все равно не собирался рассказывать? — буркнул Марк. Он так и не понял, что имел в виду северянин, но не стал настаивать на разъяснениях. Куда больше его заинтересовало лицо друга. Всегда каменное, непроницаемое, или же веселое и добродушное — сейчас оно превратилось в лицо человека, несущего тяжкое бремя, оставившее глубокий отпечаток печали и усталости.

— Ты что-то знаешь, — Марк прищурился. — Знаешь…

— Я? — деланно удивился Грэм. Но тут же улыбнулся:

— Не все. Например, я до сих пор не знаю, что ты ищешь в этих развалинах.

— Значит, узнаешь сейчас.

Марк медленно побрел вперед, к месту, где когда-то находился алтарь. На красноватых плитах, из которых был выложен пол, темнело прямоугольное пятно, наполовину скрытое под обломками. Из-под камней выбивались несколько маленьких красных цветков, похожих на капли крови. Марк вытащил из кармана маленький складной ножик и принялся аккуратно срезать стебли.

— Это и есть твое задание? — усмехнулся Грэм. Марк никак не отреагировал и продолжил укладывать растения в сумку.

— Ну вот, кажется, и все, — сказал наконец он, поднимаясь во весь рост, и провалился в подвальное помещение, нелепо взмахнув руками.

— Марк! — Грэм бросился к провалу, стараясь не загреметь вниз вместе с другом. — Ты живой?

Северянин лег на край и заглянул в дыру, где в клубах пыли пытался откашляться Марк. Островитянин ничего не видел вокруг, вдобавок довольно чувствительно приложился спиной. Дышал он через силу, и каждый вдох вызывал новые спазмы кашля. Нужно было хоть что-нибудь ответить.

— Я… Я в порядке!

— Ну ты меня и напугал, — раздался голос сверху. — Погоди, я сейчас вытащу тебя.

Марк поднялся на ноги. На ощупь, ведь пыли вокруг поднялось невероятно много. Глаза жгло от попавших в них соринок, и по щекам, кажется, текли слезы. Наверху возился Грэм, а проклятое облако никак не рассеивалось.

Наконец, дышать стало легче. Ворвавшийся порыв ветра разметал сгустки мельчайших частиц. Марк рискнул открыть глаза и осмотреться.

Подвал оказался совсем крошечным, в глубину около двух ярдов. К его стенкам со всех четырех сторон были приколочены деревянные полки. Часть их была заставлена глиняными, покрытыми толстым слоем пыли, кувшинами, горшочками и вазонами. Пол вокруг был усеян глиняными же черепками и битой посудой. К стене кто-то прислонил меч, который от старости проржавел настолько, что, едва Марк взял его в руки, он тут же разломился надвое под собственной тяжестью.

Стеллажи производили обманчивое впечатление надежности. Но стоило парню прикоснуться к ним, как полки вместе с посудой просыпались на пол кучей трухи.

И тут внимание Марка привлек неясный свет, пытавшийся вырваться из-под земляного пола. Маленькое светлое пятно пульсировало, набухало, и не имело ничего общего с солнечным светом, льющимся сквозь пролом наверху.

— Марк, ты где?

«Северянин не даст о себе забыть», — отстраненно подумал Марк. Он сказал, что скоро вернется, и поискал глазами что-нибудь, что могло бы ему помочь.

Обломком ржавого меча Марк взрыл тонкий пласт сухой почвы, и свет вонзился тонким лучиком в потолок подвала. Под тем, что Марк считал твердью земной, скрывался еще один уровень. А над конусовидной подставкой почти под самым потолком нижнего яруса парил в воздухе кристалл, излучавший яркое голубоватое свечение. Марк, немного полюбовавшись красотой кристалла, неуверенно оглянулся, а затем протянул руку и сжал кристалл в кулаке. Он положил его в мешочек к травам.

— Ну что там? — поинтересовался Грэм, склонившись над лазом.

— Куча пыли и горшков, — Ответил Марк и вышел на свет. — Подними меня.

Он подпрыгнул, вытянув руки вверх, и Грэм вытащил парня наружу.

Грэм не смог удержаться, и позволил себе тихий смешок. Марк походил на демона, вылезшего из-под земли — грязный, взъерошенный, и довольно злой на вид.

— Не нахожу ничего смешного, — заявил он, надменно вскинув голову, чем еще больше позабавил друга.

Обратно они снова неслись наперегонки, вздымая тучи пыли. Марк вырвался вперед, с некоторым злорадством подумав о том, что Грэму сейчас не лучше, чем было ему в подвале. Кристалл в его сумке уже не сиял.

Некромант был близко, он чувствовал это. Последний коридор остался позади, и темный маг приготовился к отражению охранных заклятий, непременно оставленных теми, кто тысячи лет хранил Артефакт в надежном месте. Но два каменных стража с уродливыми лицами рассыпались на глазах, превратившись в груду гальки, а сила Артефакта, которая вела мага не хуже путеводной звезды, начала ослабевать. В какой-то момент некромант и вовсе перестал ее ощущать. Гномьей пулей он ворвался в хранилище и с ужасом обнаружил, что алтарь был пуст! И лишь луч солнечного света проникал сюда из отверстия в потолке. В мгновение ока некромант выбрался из пещер, просыпав половину потолка на ложе Артефакта и подняв тучи пыли. Он оказался в старом захламленном подвале, принадлежавшем когда-то храму, где люди поклонялись Богам. Выбравшись наконец под солнечный свет, некромант вдохнул горячий воздух, огляделся. На фоне белых стен столицы он разглядел двух скачущих всадников, уносящих с собой Артефакт. Некромант вскрикнул от досады и злобы, и, скрипнув зубами, поднял из праха троих прислужников — скелетов, к счастью оказавшихся погребенными на этой земле. Что ж, его слуги не знают, что такое усталость и голод. Им известна лишь ненависть ко всему живому. Но они и мухи не посмеют тронуть, пока не принесут желаемое своему хозяину!

Встреча со знахарем состоялась в том же самом трактире, который носил гордое название «Имперский сад». Марк по обыкновению занял дальний от входа стол, доселе свободный.

Старик вошел сразу же, как только Марк уселся. Тут же появилось неприятное ощущение, что знахарь наблюдал за тем, кого нанял. Они обменялись короткими кивками. Марк вычитал где-то, что так приветствуют друг друга люди, которых связывают исключительно деловые отношения.