Мстислав Знаниев - Конец пути

— Мы никогда этого не узнаем, — почти прошептал Марк. — Но еще можем сделать так, чтобы хотя бы один Артефакт не попал в руки людей, независимо от их мотивов и побуждений. А после — забудем об этом, избавимся от всех воспоминаний, и будем жить как нормальные люди. Если Последний Император был прав — пойдем по его стопам, оградим себя и свое окружение от тех неприятностей, что могут доставить Артефакты Древних Богов.

Северянин молчал. Он думал.

Маркус стремглав бросился к парадному входу. Следом за ним промчался один из охранников графини. Крис, оценив ситуацию, понял все мгновенно, и покинул особняк следом за ними.

Наемник повел погоню хитросплетением городских улиц, надеясь оторваться и сбить со следа преследовавших его людей. Тяжело топающий телохранитель, едва уступая Маркусу в скорости, гнался прямо за ним, дыша в спину, а Крис, увидев, что гильдиец выбрал улицу, в конце которой должен был быть тупик и поворот направо, свернул в параллельную улицу, обогнав обоих. Добежав до развилки, Кристиан чуть притормозил, но, вопреки его ожиданиям, из-за поворота выскочил охранник, чуть не сбив парня с ног, бросил негромкое «простите», посчитав его за обычного прохожего, и убежал дальше, следуя прямому курсу. Кристиан заглянул в переулок, но Маркуса меж домов не увидел. Пришлось изрядно побегать, прежде чем наемник вновь появился в поле зрения.

Маркус уже не бежал, но шел довольно споро. Слишком довольный, слишком самоуверенный, он направлялся к ближайшему трактиру, во дворе которого, несомненно, оставил своего коня. Но наемник не знал, что всего лишь в трех ярдах за ним уже следует один из друзей щенка Марка. Как и Крис не мог знать, что Маркус состоит на службе Гильдии наемников, и куда именно он спешит.

Маркус нырнул в узкую улочку, чтобы сократить путь. На счастье одного и беду другого, людей в улочке не оказалось. Ни одного. Крис вытащил кинжал из-за голенища сапога, украшенного серебряным шнуром, в два удара сердца настиг Маркуса, обхватил левой рукой за шею, одновременно зажимая ему рот ладонью. Вонзил кинжал в правый бок, нанизывая на лезвие печень. Пальцы окунулись в горячую кровь. Тело со стремительно угасающим огоньком жизни рухнуло на мостовую. Крис вытер кинжал и руку об одежду убитого. Спешно ощупал тело наемника, нашел Браслет Крови, и сжал его в руке.

Дело сделано.

май, 1620

Утро началось с множества вопросов, роившихся в голове, словно стая диких пчел. Сон не принес облегчения, лишь спутал мысли еще больше.

Вчера Грэм рассказал много нового, и вселил в Марка уверенность, что все, о чем смог поведать — истинная правда. Вчера привычный мир начал трещать по швам, рушиться, погребая под обломками новых фактов представления об истории, знания, полученные из научных трактатов, впитанные с молоком матери религиозные убеждения.

Душевное спокойствие мог принести лишь один человек. Мудрый, ведающий, уверенный в себе и собственных познаниях. Он сможет объяснить даже то, чего не понял или не узнал Грэм. Уверенный в своем решении, Марк начал торопливо одеваться.

Снизу из холла доносились приглушенные голоса. Понять, о чем говорят, было невозможно. Марк спустился по лестнице, успел заметить мелькнувшую фигуру — Эзар и Крис, мгновение назад о чем-то говорившие, сейчас сидели в креслах по разным углам комнаты; едва не делали вид, что вообще не знакомы. Марк не придал этому значения — чужие секреты его мало интересовали.

Подойдя к входной двери, Марк понял, что так и не придумал, где ему следует искать знахаря. Весь день в раздумьях бродил он по дому, ежечасно натыкаясь на шепчущихся друзей. В конце концов, его терпение лопнуло, и Марк вышел во двор.

Улица встретила его теплым майским воздухом, ароматами цветущей сирени и пионов под окном, гулом собирающих нектар пчел. Отчего-то теперь парень был абсолютно уверен, что старик проводит время в трактире. В том самом, где они встречались дважды в прошлом году.

Между домом и заведением было не больше трех кварталов. Марк споро прошел это расстояние, толкнул дверь, окинул взглядом помещение.

Собравшихся посетителей можно было пересчитать по пальцам одной руки. Из числа собравшихся в трактире горожан сильно выделялся только один человек. Седовласый старик в порядком потрепанной рясе из овечьей шерсти в одиночестве сидел за столом, и на него никто не обращал внимания. Перед старцем лежали ломоть ржаного хлеба, сыр, стоял низкий глиняный кувшин с молоком. Белый посох был небрежно приставлен к стене. Марк спросил позволения подсесть к нему за стол, дождался кивка, и опустился на стул напротив.

— Я ждал тебя, Марк, — спокойно промолвил знахарь.

— Тогда вы знаете, зачем я пришел.

— За ответами. Я прав? — старик улыбнулся.

— Да. Вчера я узнал много такого, во что верится с трудом. И тем не менее, я чувствую, что эти знания правдивы.

— Не доверяешь чувствам?

— Доверяю. Но я хочу уверенности.

— И что же ты узнал?

— Что Древние Боги — наша истинная религия. А новых выдумал Последний Император.

— Вот как? — Похоже, парню удалось удивить старика. — Я думал, что речь пойдет об Артефактах.

— Мы вернемся к ним, — пообещал Марк. — Но сейчас я хочу знать, что есть истина. Как на самом деле складывалась история Империи. Только, прошу, не нужно туманных изречений и непонятных намеков.

На старческом лице расползлась довольная улыбка.

— Как пожелаешь.

Знахарь задумался, опустил тяжелые веки. Вокруг глаз тут же собрались нити морщин. Улыбка медленно угасла. Казалось, старик вспоминает времена, давно забытые ныне живущими. Марк невольно задумался, сколько же на самом деле ему лет. Сто? Двести? Или, может, он застал самого Императора? Но разве такое возможно?

— Вера в Древних Богов всегда была общей для множества народов, — наконец заговорил старец. — Их почитали не только люди — северяне, южане, островитяне, даже ленайцы. Орки, эльфы, гномы тоже поклонялись Древним. Я уверен — все они, кроме имперцев, конечно, по-прежнему чтят Древних Богов. Правда, Древними называете их только вы. Для остальных народов никто не придумывал новой веры.

Все мы совершаем ошибки. Некоторые меньше, некоторые больше. Но ошибка Последнего Императора была самой большой за всю историю Антериана. В то время, когда Империя действительно поклонялась десяти Древним Богам, Император возомнил себя могущественнее всех, даже тех, кому обязан жизнью, земной твердью, по которой ступал, воздухом, которым дышал. Он попытался запретить веру, саму основу бытия, за что и поплатился безумием. Но люди продолжали исполнять приказы потерявшего разум повелителя, не догадываясь о его состоянии. Они называли себя инквизиторами — воинами Императора. Жгли на кострах тех, кто не хотел смириться с новыми порядками, рушили храмы именем повелителя, насильно насаждали новую веру.