Даниэль Зеа Рэй - Айрин (СИ)

— Ты лишал жизни то, чего не создавал сам.

— Я лишал жизни то, что подарил мне Создатель.

— Ты не имел права на это.

— Будь Создатель не согласен с моими действиями, он оставил бы меня раньше, чем это сделала ты. Подумай, Айя, ведь не смотря на твое вмешательство, оболочки продолжают гибнуть, а «пустышки» наполняться новыми трансплантатами. Думаешь, если бы Создателю было до всего этого дело, он бы не остановил все это?

— Он послал нас, чтобы все исправить.

Оттери улыбнулся Айе и покачал головой.

— Это ты и твои друзья вообразили себя его посланцами. Создателю плевать, Айя. Ни ты, ни они, ни я не имеем для него никакого значения. Он создал Внешний Мир. Он сотворил I-ho. Он пронизал эти творения энергией и оставил все как есть. Живите. Наслаждайтесь. Страдайте. Погибайте. Мы — это самодостаточные системы. И даже если всех нас не станет — Создателю будет все равно. Он сотворит что-нибудь еще.

— У Мира, утратившего Создателя, не может быть будущего, Оттери. Он сотворил нас и после своей гибели мы вернемся к Нему. Это и есть взаимосвязь.

— К чему тогда Он вообще нас создал? Чтобы поглумиться, глядя, как мы копошимся где-то там, взывая к нему?

— Он подарил нам выбор, Оттери. И Он не несет ответственности за то, что именно мы предпочли.

— Тем не менее, наш выбор ограничен теми рамками, которые Он для нас воздвигнул.

— Это Его правила, Оттери. Не нам их менять.

— Я смог изменить эти правила, Айя. Я создал первоисточник и доказал, что не завишу от Создателя!

— Ты создал его только потому, что Создатель создал тебя.

— Опять ты за свое. Скучно слушать.

— Мне жаль, Оттери, что все так получилось.

Брат медленно поднялся с пола и неопределенно пожал плечами.

— Свое наследие я оставил тебе. Ты знаешь, каким образом устроен первоисточник и при желании сможешь продублировать мое творение где угодно.

— Я не стану этого делать.

— Тогда ответь мне, Айя, почему ты не уничтожила тот образец, который восстановила твоя мать?

Айя отвернулась от брата и медленно выдохнула.

— Я хотела, чтобы дети Амира вернулись туда, откуда они пришли.

— Вот видишь, Айя. Ты ничем не отличаешься от меня. Ты намеренно оставила его функционировать, зная, что тем самым нарушаешь Равновесие и перечишь некой воле своего Создателя. Но, Айя… Воли Создателя не существует. Есть только ты и твой выбор.

— И мой выбор привел меня к гибели матери. Мы обе понесли наказание за свои ошибки.

— Значит, теперь черед твоих друзей платить по счетам? — улыбнулся Оттери.

— Мои друзья ни в чем не виноваты.

— Но они воспользовались первоисточником, чтобы нарушить законы Равновесия.

— Эти законы нарушила я, Оттери. И мне одной нести за это ответственность.

— О, нет, Айя. Каждый решает за себя сам.

— Это я толкнула их сюда через канал. Мне и отвечать перед Создателем.

— Хм-м-м… «Толкнула». Странное ты выбрала слово для описания того, что сделала.

— Не понимаю, о чем ты говоришь…

— Кажется, я все понял, — засмеялся Оттери. — Ты не создавала никаких телепортов, Айя. Ты просто использовала то, что я тебе подарил.

— Я тебя не понимаю, Оттери…

— Усилители для пространственных скачков работают по тем же принципам, что и первоисточник. Только мощности у них разные. Ты попросту «толкнула» корабль своих друзей вперед, использовав для этого энергию магнитного поля первоисточника.

Оттери вновь засмеялся и похлопал в ладоши:

— Браво, Айя! Твои способности и впрямь впечатляют!

— Что?! — в пустоту произнесла Айя, все еще пытаясь осознать, что только что с ней произошло. — Оттери? — позвала она, оборачиваясь по сторонам и пытаясь отыскать глазами брата. — Оттери, где ты?! Оттери!!!

Айя продолжала кружиться по комнате, словно балерина, выполняя один пирует за другим, и окликая своего брата. Ее искаженные отражения в стенах кружились вместе с ней, будто бы подтанцовывая ее самому ужасному, самому последнему танцу. Утратив ориентацию, Айя, наконец, потеряла равновесие и рухнула на пол, продолжая смотреть в потолок и звать своего брата. Он не ответит ей. Просто потому, что он мертв. Потому, что это она, Айя, убила его.

— Оттери!!! — сорвался с губ последний вопль и медленно стих под шепот отраженного от стен эха.

Она одна. Она осталась здесь одна.

Айрин встрепенулась и открыла глаза. В зале было пусто. Юга, сколько она проспала? Айрин обернулась и взглянула на настенные часы за спиной. Четыре двадцать утра. Айрин потерла виски и выдохнула. Она действительно теряет хватку: кто-то убрал посуду со столика, за которым она спала, а она этого даже не заметила.

Вспышка света, похожая на ту, что разбудила ее, вновь осветила зал и тут же погасла. Один, два, три… пять… восемь, — про себя начала отсчитывать секунды Айрин. Раздался раскат грома, и Айрин хмыкнула, подсчитав в уме приблизительное расстояние до эпицентра бури. Скорость распространения звуковой волны в атмосфере Сайкайруса где-то триста тридцать условных дистанций в секунду. Умножить на восемь, итого, до бури — около трех тысяч условных дистанций… Слишком близко, — продолжала про себя размышлять Айрин. Стоит перекрыть выходы на пляж и закрыть все ставни с другой стороны дома.

Вновь вспышка молнии. Один, два, три, четыре…

Раздался гром, и сразу за ним следующий, более сильный раскат. Айрин бросилась к ближайшему окну и, одернув портьеру, посмотрела на улицу. Высоко в небе, среди огней космических станций, словно фейерверки, появлялись новые вспышки. Эти огни падали вниз и постепенно гасли, не достигая поверхности Сайкайруса. Словно огненный дождь, такой похожий на тот, который она видела недавно в золотом небе Сатриона. Только небо вокруг не золотое, а темно-синее, да и не дождь это вовсе, а сгорающие в атмосфере корабли с живыми людьми на борту… Яркий белый свет на мгновение ослепил Айрин и тут же погас. Она подняла глаза вверх и, словно в замедленной съемке, увидела летящий с небес белый шар. Раскат грома. Шар увеличился в размере. Снова слепящий свет. Айрин успела прижаться к стене и закричать. Окна по сторонам выбило. Осколки заполонили пространство вокруг, и Айрин закрыла лицо руками. Ей ничего не грозит. Силовое поле вокруг нее не позлит так просто ее ранить. Но, почему тогда вокруг так тихо? Ни сирен воздушной тревоги, ни голосов, ни криков напуганных людей. И главное, главное, что Айрин не успела сказать «один». Айрин отняла руки от лица и обернулась. Стены за ее спиной больше не было. Она стояла посреди пустыря, где больше вообще ничего не было.

— Госпожа! Госпожа, простите!

Айрин встрепенулась и открыла глаза. Лицо служащего напротив.

— Извините, госпожа, я должен убрать посуду…