dver_v_zimu - Элизиум, или В стране Потерянных Снов

— Согласен. Я найду того, кто тебя ограбил, и убью его. Ты поможешь мне открыть дверь, если понадобится. И поможешь нам всем уйти отсюда. Теперь отведи меня к моей карте.

Приземистое здание словно бы отгораживало выход в долину. Когда скалы расступились, открыв путь солнечным лучам, Драко невольно распрямил спину, подставил лицо вольному ветру, теплым его касаниям. Почти забытое в стенах города ощущение дороги, пути, освещенного солнцем, было сладостным, радость звенела в сердце.

Дорога уходила вниз, к широкому долу, покрытому рощами и дикими лугами. Разбегались нити мелких проселков — булыжник на них зарос травой, они терялись и рвались, не в силах тут, на просторе, противостоять времени. Гряда низких холмов у самого горизонта была синеватой, в прогретом воздухе — издалека, и Драко не сразу сообразил, что за звук — стрекотали насекомые и пели птицы.

Он оглянулся. Значит, вот как кончается город в скалах: окна пустых домов пялились на зеленые пятна и голубое небо с какой-то горькой ненавистью. Указатели со стертыми надписями тут и там. И длинное здание из серого кирпича, под нахлобученной низкой крышей. Вдоль длинной стены буквы были огромные, красные: не стерлись и даже не выцвели.

«Джаяти приветствует тебя».

Драко помедлил, в нем боролись любопытство и неприязнь.

Этот дом отличался от остальных не только тем, что был выстроен на фундаменте, не в толще горы. Был он нелюдимым и странно уродливым. Никаких резных балкончиков, круглых окошек. Ряд отверстий-бойниц над приветственной надписью, таких узких, что, кажется, в такое окно и ладонь не просунешь. Чистый, отгороженный каменным забором, квадратный двор.

Драко хотелось уйти, ступить, наконец, в тень деревьев, насладиться гомоном птиц, шелестом диких трав. Вместо этого он ступил на гладкие плиты двора и не мог отвести взгляда от красных букв, горевших, словно пламя, застывших в приветствии, в фанатичной радости, над бесцветной тишью.

— Эй, — окликнул он, и даже эхо не отозвалось. Солнечный свет падал на черные скаты крыши и исчезал.

Крыльцо, неширокое и тоже дочиста выметенное. Ни травинки кругом, ни движения: дом был последним оплотом города здесь, перед буйством и беспорядком природы. Драко поднялся по трем ступеням и толкнул дверь.

Запах его не потряс — а почти сбил с ног. Драко отшатнулся, едва не упал, попятился, зажимая нос рукавом, на глаза навернулись слезы. Он моргал, пытаясь избавиться от них, открыл рот, но ему показалось, что со вздохом он захватил еще порцию сладковатой, острой, химической вони. Он закашлялся и даже сплюнул.

Джаяти. Джаяти, добрый король. Его приветствие более чем отвратительно.

Дом показался вдруг больше, чем есть: может, от того, что свет пропадал в углах, там, где пристроены были какие-то мелкие флигельки и террасы. Драко отступил дальше, и эффект исчез: опять обыкновенный барак, куда меньше тех грандиозных скальных построек, среди которых он скитался много дней прежде.

Драко твердо придерживался отцовского пожелания насчет того, чтобы «никогда не совать нос не в свое дело», и считал, что лишь это его в свое время и спасло… Его и всю семью Малфоев, если уж так нужно признаться.

Но даже не проснувшееся острое любопытство повело его обратно, к крыльцу, к массивной двери, из-за которой тянуло потусторонним зловонием.

Нет, скорее смесь азарта и желания докопаться до сути. Он прочел несколько брошюр, на которые указала бесплотная рука незнакомца, и, наконец, как ему показалось, уяснил себе суть преступлений Джаяти. Или благодеяний — его же.

Все зависело от точки зрения авторов брошюр.

Но об этом доме нигде, ни в одной из них, не было ни слова.

Внутри Драко обнаружил квадратное помещение, с четырьмя дверями, на каждой из них — таблички с пиктограммами: птица с раскинутыми крыльями, зверь, похожий на льва и медведя одновременно, солнце над пиками гор и, наконец, ладонь с горстью зерен на ней.

Борясь с волнами подкатывающей тошноты, Драко обошел все двери и остановился между «комнатами птиц» и «комнатами зверей». Он помедлил и толкнул дверь последних.

Пол уходил вниз гладким пандусом. Где-то капала вода. Свет в лампах едва теплился. Стены были темно-коричневого цвета.

Драко спустился, стараясь не смотреть на грязные разводы на стенах. Еще одна дверь привела его в коридор, расположенный под прямым углом. Вделанные в пол канавки были сухими, но на дне их скопилась плесень и догнивали трупы каких-то мелких зверюшек. Может быть, подумалось ему, эти останки и есть источник вони?

Нет, она была слишком сильной. Слишком цепкой.

Драко пошел наугад, убеждая себя, что дом не так уж велик, что он сможет выбраться отсюда в любом случае и когда пожелает. Кроме далекого звука капель не было никакого движения, никакой опасности.

Наконец, коридор разделился вновь, и опять пол скользнул вниз. Драко открыл решетку, украшенную завитками в том же стиле, что все дома города-горы. Скрип был негромким и недолгим. Очередной коридор, на сей раз канавки были глубже, а на стенах появились рисунки и схемы. Бумага и картон рвались, опадали, кое-где повисли, оторванные кем-то или чем-то до половины.

Драко вгляделся. Преимущественно это были анатомические подробности неведомых ему тварей: зверей, полулюдей, полуптиц, и Мерлин знает, кого еще. Были тут разрезанные тела, красноватые пучки мышц, белые нити сухожилий, требуха, вскрытые черепа, препарированные глазные яблоки… Все, чтобы запугать чувствительную малышню на Самайн, не более. Драко даже пожал плечами. Да, он вышел из того возраста, когда рисунок с расчлененным в процессе чьих-то исследований гоблином или домовиком мог произвести надлежащее впечатление.

Единственное, что вызывало легкую тревогу — количество подобных рисунков. Кто бы здесь не трудился, в этой — возможно? — сомнийской больнице, трудился он на славу… изо всех сил.

— Ради Джаяти, все ради него, — с нервным смешком сказал Драко, разглядывая очередного бедолагу, человека средних лет с наполовину снесенным черепом и приветливо выглядывавшими из разреза мозгами.

Дверь в конце этого коридора была из молочно-белого стекла. Драко повернул ручку, в душе надеясь, что она не откроется… Но дверь поддалась, и вонь почти сбила с ног.

Драко ткнул кончиком языка в нёбо, надеясь избавиться хоть от малой части зловония. Перед ним была комната приличных масштабов, но почти пустая: в центре ее высился мелкий бассейн с сухим дном, от которого расходились проржавевшие трубы. Они скрывались в пузатых чанах с плотно подогнанными крышками. Вроде тех, что некоторые зельевары используют для создания высокого давления в смеси. Несколько столов вдоль стен: на них высились микроскопы, колбы, какие-то приборы, которые Драко про себя окрестил «снейпова дребедень».