Павел Кошик - Кроваво-Черный

Всего, по данным каталога, в арсенале Ордена насчитывалось пятьдесят две модели оружия общим количеством в сто семнадцать единиц. Полагаю, с такими запасами можно захватить уже целый штат, а, может быть, и два. На то чтобы перетрогать все эти замечательные штуковины, у меня ушло, по меньшей мере, часа два. Причем первое время я всё бегал от одного стеллажа к другому, и только на втором часу присел на стул. Вот, наконец, оружие закончилось. Ну, почти. В правом углу стояло несколько ящиков с гранатами. Которые я обещал не трогать! А что случится, если я просто подержу одну из них в руке? Я ведь не стану вынимать чеку, просто попробую, как граната лежит в ладони и все. Моя рука уже потянулась к ящику…

– Это наша собственная разработка.

Я чуть не подпрыгнул на стуле от неожиданности. Обернулся и увидел стоявшего в дверях Рэтла. Это я так увлекся или он, и правда, умеет передвигаться совершенно бесшумно? А может, моя версия про его способность к телепортации была не столь уж невероятной?

– Противовампирская светошумовая и газовая граната – три в одном, – продолжил Рэтл, не обратив внимание на мой испуг. – Химический состав на основе магния и нитрата аммония при детонации производит громкий шум и яркий свет. У человека такая вспышка вызывает потерю зрения на двадцать-тридцать секунд. Вампир может ослепнуть на несколько минут. После взрыва начинает выделяться особый газ. Мы назвали его V-2. Основной компонент – чеснок, сдобренный ионами серебра. Такая смесь поражает открытые участки кожи, глаза и дыхательные пути. Газ не смертельный, но чрезвычайно неприятный.

– Понятно. И часто вы такими штуками пользуетесь?

– Последнее время вообще не используем. Нет смысла закидывать гранатами одного-двух противников. А ещё пару лет тому назад был вполне ходовой товар.

Я покивал головой, все ещё немного пристыженный тем фактом, что Рэтл застал меня в тот самый момент, когда я собирался нарушить данное дяде обещание.

– Раз уж ты здесь, давай испробуем что-нибудь, чего нет у меня в подвале. Выбирай на своё усмотрение.

Меня иногда удивлял резкий контраст между словами, что произносит Рэтл, и тем, как он это делает. Вот и сейчас его предложение прозвучало вроде как очень дружелюбно и даже по-отцовски: «Эхей, сынок! Давай хватай пушку и пойдем постреляем!». Но каменное выражение лица и абсолютно лишенный всяческих эмоций тон речи говорили обратное. Сильно сомневаюсь, что он хотел порадовать меня таким предложением, скорее Рэтл просто считал это полезным для обучения. Хотя, может быть, я и ошибаюсь. Может, где-то глубоко-глубоко, под всеми этими стальными мышцами, шрамами и татуировками, скрывается, и правда, добрый и отзывчивый дядька. Мне бы очень хотелось в это верить. Рэтл был отличным учителем, и я уже успел проникнуться к нему глубоким уважением.

Я осмотрелся по сторонам. Как и полагалось существу мужского пола моего возраста, я, конечно же, выбрал самую здоровенную пушку. Удивительно, но это не пресловутый шестиствольный Ml34 Minigun. То, что я взял в свои руки, было и в два раза длиннее, и примерно во столько же раз тяжелее.

– Lahti L-39 – отличный выбор, – одобрил Рэтл. – Финское противотанковое ружье времен Второй мировой. Одно из самых мощных орудий в истории. С трехсот футов [59]L-39 пробивало броню толщиной в дюйм [60]. С его помощью можно было уничтожить и Т-60, и даже Панцеркампфваген IV.

Вот это «Панцеркампфваген» Рэтл выговорил с такой легкостью, будто бы чертово слово не состояло из миллиарда согласных, а произносилось не сложнее, чем «кеды».

– Панцирь что?

– Панцеркампфваген, также известный как PzKpfw IV, Pz. IV, Panzer IV или T-IV. Самый массовый танк Панцерваффе – танковых войск Вермахта, или, проще говоря, вооруженных сил нацистской Германии.

– А Т-60 тоже танк?

– Да, советский легкий танк.

– Ты на таком катался?

Дядя, конечно, говорил и не раз, что Рэтл никогда не отвечает на личные вопросы, но я все же решил его подловить. Должен же он сказать хотя бы «да» или «нет». И если скажет «нет», то возможно добавит что-нибудь вроде «я служил в авиации». Но тренера на такую нехитрую уловку хрен поймаешь. Вместо ответа он взял из моих рук ружье, которое я уже успел прозвать про себя «слонобоем», быстро проверил его состояние и молча вышел из комнаты. Я последовал за Рэтлом.

– Из такого калибра в помещении стрелять невозможно – голова разорвется от грохота, да и в стене дыра останется.

С этими словами Рэтл провел меня через гостиную, а затем по коридору, разделяющему спальни. В конце него была лестница, ведущая наверх. И там я, кстати, тоже ещё ни разу не был. Мы миновали второй этаж, дверь на который была закрыта, и пошли по лестнице дальше.

– А что здесь? – спросил я, указывая на дверь.

– Производство Бладберри. Мы на два штата работаем, так что пришлось занять целый этаж оборудованием.

Я кивнул головой, как бы говоря: «Да, да, как же, как же. Чаны там всякие, печи, конвейер для разлива», хотя на самом деле и понятия не имел о том, как выглядит производство основного ингредиента рациона дневного вампира. Наконец лестница закончилась, и мы оказались не небольшой площадке с дверью, не такой мощной, как у арсенала, но все равно довольно приличной. На стене рядом с ней вновь обнаружилась панель, считывающая отпечаток ладони.

– Давай ты. Гик сказал, что уже ввел твои отпечатки в систему.

Рэтл отошел в сторону, пропуская меня к панели. Вот опять – прозвучало вроде бы дружелюбно: «Давай, сынок, тебе же, наверное, будет приятно открыть дверь собственной рукой», но лицо тренера осталось столь же нежным и ласковым, как поверхность сковороды. Я прикоснулся к панели, раздался знакомый уже щелчок замка, и дверь открылась. Мы вышли на крышу.

Я, конечно, вампир, но ружье было настолько огромным и тяжелым, что даже мои руки начинали уставать под его весом, который, по моим прикидкам, составлял не менее сотни фунтов [61].

– И как из него стрелять? Сложновато прицелиться, когда дуло находится в шести футах [62]от тебя.

– Лежа. Из любого оружия длиннее штурмовой винтовки стреляют лежа. Даже если ты смог бы удержать такое противотанковое ружье на весу, из-за мощной отдачи оно определенно выпало бы у тебя из рук после выстрела.

Кивком головы Рэтл указал на тот край крыши, что был от нас по левую руку. Я установил ружье и лег на живот перед ним. Дуло этого динозавроподобного орудия теперь смотрело на лес, что окружал наш штаб с трех сторон.

– И мы вот так прям палить будем? А никого не застрелим?

– Там лес. В нем никого не бывает. Здесь вообще на несколько миль в любую сторону нет ни живой души, – произнес Рэтл откуда-то из-за моей спины. – Тем более ты будешь стрелять исключительно по верхушкам деревьев. Присмотрись.