Eldar Morgot - Дорога Смерти

Долгое время в читальном зале раздавалось лишь еле слышное бормотание одного из студиозов, предпочитавшего звуковой метод зубрежки. Библиотечный воробей проделал обратный полет и триумфально приземлился на стол библиотекаря. Там он мгновенно склевал остатки булки, пока возмущенный элигерец не прогнал наглеца. Торжествующе чирикнув, птица скрылась между полками. Старик вздохнул. Надо бы кошку завести. Давно, кстати, пора. А то в подвале уже видели крысу. Не приведи Ормаз, доберутся до книгохранилищ…

Шорох заставил смотрителя вздрогнуть и обернуться. Ах, снова посетитель. И, Свет Элигера, еще более странный!

Зезва перевернул страницу и потер переносицу. " Конь Лурджа — создание, казалось бы, волшебное. Но, с другой стороны…"

— С другой стороны, — пробормотал Ныряльщик, — как же…

— Отличное утро, рыцарь. Великолепный день для углубления знаний.

Зезва подскочил на скамье и схватился за меч. А потом увидел, кто перед ним сидит и в изумлении раскрыл рот. Его собеседник приложил палец к губам и пониже опустил капюшон. Затем раскрыл собственную книгу — "Сборник рецептов по приготовлению дикого кабана". Рука Ныряльщика медленно вернулась на стол.

— Самообладание делает тебе честь, Зезва из Горды, — усмехнулся Гулверд, оглядываясь на ближайшего зубрилу. — Я знал, что прежде чем бежать за теневиками, ты захочешь задать пару вопросов. Надеюсь, я не ошибся. Не хочется провести сегодняшний вечер на дыбе в местном отделении славного господина Гастона. Гм, интересно: "А если кабан старый, возьмите дубинку и хорошенько его…". Надо же. Ты любишь мясо диких кабанов, рыцарь? Я вот как-то не очень. Да и сан не способствует чревоугодию. Пост, воздержание и все такое. Благочестие да будет пищей твоей, как говорится в священных книгах… Давно не виделись, правда?

Зезва молча смотрел на монаха. Действительно, он не видел инока со времен падения Даугрема. Да и где они могли бы увидеться? Гулверд вернулся в Мзум, к своим обязанностям на Кафедре. Да и круг этих обязанностей оказался довольно интересным, судя по тому, что достойный инок вытворял в Кеманском монастыре. Именно Гулверд привез тогда раненую Аинэ. А затем исчез. Как сказал брат Кондрат, отправился докладывать на Кафедру. Зезва поинтересовался, кто же он такой, этот инок? Шпион? Агент? Глава некоего подобия Тени, только на службе Мзумской Кафедры? Отец Кондрат лишь загадочно покачал головой в ответ.

Зезва повел плечами, собираясь с мыслями. Несмотря на опущенный капюшон Гулверда, он видел, что инок, и без этого худощавый, страшно исхудал. Вниз по щеке тянется свежая царапина, губа прикушена, подбородок весь в щетине. Одежды на Гулверде не монашеские. Военный плащ, под ним обмундирование солдата королевских войск.

— Тебя ищет Тень, — сказал Зезва тихо. — По обвинению в покушении на жизнь Владыки Истрия, государственной измене и шпионаже в пользу Директории.

— Новое дело! — засмеялся Гулверд. — А я все думаю, почему меня гонят, как волка. Или, скорее, как дикого кабана! Книга замечательная, столько рецептов! С другой стороны, я рад, что шпионю только в пользу Директории, а не Баррейна с Кивом в придачу. Или Аррана с Раменией. Или всех сразу, чего там скромничать. Хорошо хоть, в дэвы не записали. Как ты думаешь, дэвы едят свинину?

Зезва украдкой огляделся. Студенты не обращали на них внимания. Эрка тарахтела тележкой в конце зала. Библиотекарь мрачно листал какую-то толстенную книгу. Чирикал невидимый воробей.

— Здесь слишком опасно, — сказал, наконец, Зезва. — Уходи. Средь бела дня ты не сделаешь и двух шагов, как тебя скрутят. А заодно и…

— И тебя, не так ли?

— Нет, — смутился Ныряльщик.

— Мы в библиотеке, — улыбнулся Гулверд. Его худой и острый подбородок дернулся. — Теневики ребята талантливые, но к любви к чтению не склонные. Ну, разве что их достойный начальник Гастон. А я искал тебя.

— Зачем?

— Если я скажу тебе, что Истрий встал на путь измены и открыто переметнулся на сторону врага, поверишь?

— Какого врага? — Зезва кусал губы. — Директории?

— Разве мы воюем с Элигером? — Гулверд покачал головой. — Мы защищаем Солнечное королевство Мзум.

— Глашатаи трубят по всем площадям, что инок храма Солнца Гулверд гнусно и злодейски покушался на драгоценную жизнь святейшего и блаженнейшего Истрия, Владыки Кафедры Мзумской.

— Конечно, — сверкнул глазами монах. — А знаешь, с кем встречался блаженнейший, когда на него гнусно покусились? С другим блаженным. Не блаженнейшим, но тоже ничего.

Зезва вздрогнул.

— Я сопровождал владыку, — глухо проговорил Гулверд, — во время встречи с одним изгнанником, из корпуса Следящих…

Ныряльщик вздрогнул во второй раз.

— … как известно, эту банду религиозных фанатиков, не имеющих ничего общего с истинной верой, разогнал еще король Роин. И правильно сделал, да упокоит Ормаз его дух! Человек, пришедший на встречу с владыкой, не раз был на аудиенции в последнее время. Теперь, когда я сам изгнанник, бандит и злодей, нет смысла скрывать эту еще недавно строго засекреченную информацию…

— Имя Следящего? — тихо спросил Зезва.

— Отец Басили. Глава всей шайки! Что с тобой? Ты побледнел, как мел, рыцарь.

— Ничего, — пробормотал Зезва сквозь стиснутые зубы. — Я думал… я думал, он мертв?

— К сожалению, нет, — покачал головой монах, не сводя с собеседника внимательного взгляда. — ты очень много не знаешь. К счастью.

— К счастью? Кто ты, инок Гулверд?

— Служитель Ормаза и Дейлы.

— Как я мог забыть… В Даугреме ты действовал по заданию Кафедры?

Инок молча кивнул. Его внимательный взгляд стал колючим. Зезва этого не замечал, так как смотрел куда-то в пустоту перед собой.

— Ты не закончил рассказ про то, как посмел поднять руку на святейшего.

— Ах, да, — краешки губ Гулверда дрогнули в слабой улыбке, — никак не дойду до самого интересного.

Удобно устроившись на тахте, Отец Басили задумчиво смотрел, как Карлей по прозвищу Смерть играет с Аишей в кости. Девочка громко смеялась и хлопала в ладоши, выигрывая. Улыбка застыла на красивом лице Карлея безжизненной маской. Сидевший рядом с игроками Чита Птах ухмылялся. Он знал, что кости у Карлея с секретом, и что тот проигрывает специально. Но пусть девка порадуется.

Басили приложился к чаше с вином. Сегодня еще есть время для отдыха. Скоро его не будет. Блаженный лениво прикрыл веки. Подумать. Самое время поразмышлять. Снова и снова пройтись по каждой детали плана предстоящих действий. Наконец у корпуса Следящих появился четкий план действий. Это ничего, что довольно важную роль в его осуществлении играет этот надутый индюк Истрий. Басили усмехнулся, не открывая глаз. Ах, Дейла, какое вкусное вино! Однако ж, ему нужно отдать должное, ведь подстава с Гулвердом прошла на славу. Глупый монах вообразил себя ушами и глазами Кафедры? Решил, что он, жалкий шут, наследник учения Следящих? Кем он там был у Истрия? Ах, да, Блюстителем. Глупцы! Заменить Божьих Воинов одним-единственным человеком? Просто должностью? То-то же так замечательно идут на Кафедре дела! Во всем королевстве! Королевство… Рот Блаженного скривился, словно вино в чаше превратилось в уксус. На троне сидит проклятая ведьма, хвостатая тварь, нелюдь, мразь! Все эти годы он, отец Басили, мечтал о возвращении, мечтал, что рано или поздно наступит день, когда Следящие вернутся, чтобы выполнить свою священную миссию — спасение страны от страховидловой скверны. И вот, наконец, после стольких лет унижений и скитаний, появилась надежда…