Кристофер Раули - Дракон на краю света

Похоже, Кузо был очень взволнован. Релкин сжал губы. Он понимал, что это просто естественная реакция на появление молодой прекрасной девушки в Драконьем доме.

Релкин отсалютовал и предъявил письмо генерала Клендона.

– Сэр, это Эйлса, дочь Ранара из клана Ваттель. Она привезла приказ от генерала Клендона.

Чем дальше читал Кузо, тем глубже становились его морщины.

– Вы и так отсутствовали в течение двух лет, а теперь еще собираетесь взять отпуск на четыре месяца! Это нарушает все правила.

– Да, сэр, – ответил Релкин, который за долгие годы общения с драконьими командирами понял, что единственный способ в подобных ситуациях – во всем соглашаться с ними.

Кузо взвесил на ладони письмо. Теоретически он мог опротестовать приказ, но что это даст? Он сменил тон:

– Когда вы последний раз брали официальный отпуск, драконир Релкин?

– Три года назад, сэр.

– Ну так я считаю, что вы заслужили его. – Он подарил Эйлсе вежливую улыбку, кивнул дядюшке Трэйму. – Счастлив был встретиться с вами, леди Ранар. Я прослежу за тем, чтобы вам приготовили комнаты и устроили ваших лошадей.

Кузо откланялся.

Наблюдавшие за всем этим драконопасы пришли в восхищение. Ужасный Кузо превратился в котенка в руках Релкина, или, по крайней мере, так им показалось. Если кто-то в состоянии умерить свирепость Кузо, они встанут за него горой.

Релкин огляделся. Не так он хотел встретиться с Эйлсой, но уж как получилось.

– Наконец-то, – сказал ей Релкин, сердце его было слишком переполнено радостью, чтобы найти другие слова.

– Да, моя любовь, ты жив, несмотря ни на что, и я здесь, и мы поженимся, если ты еще хочешь этого.

– Хочу, очень хочу.

Они вошли в Драконий дом, взяли стулья и сели в стойле Базила. Виверны еще не вышли из плавательного бассейна, так что пока они могли занять это место. Релкин опустил занавеску.

Дядюшки Трэйма и тетушки Брэм в стойле с ними не было – они наблюдали за тем, как телохранители переносят вещи в комнаты, отведенные для гостей.

Релкин и Эйлса светились счастьем и поначалу чувствовали себя несколько скованно. Так много нужно было друг другу сказать, и так немного просилось на уста.

– Так долго, иногда мне казалось, что ты вообще не вернешься, – сказала она.

– Эйлса, я… – Релкин вдруг понял, что есть некоторые вещи, которые невозможно сказать возлюбленной, и замолчал.

– Что, Релкин?

– Я так благодарен, что ты ждала меня. Я понимаю, ничего особенного, всего лишь ждать возвращения с войны драконопаса. Но дела иногда принимают странный оборот. Мы с Базилом вернулись лишь по странной случайности, происшедшей в последний момент. Нашли и золото – довольно большую кучу. Так что я хочу сказать, мы теперь можем рассчитывать не только на сорок акров и Базила.

– Релкин, я ждала бы тебя, если бы у тебя и совсем бы не было земли. А кроме того, я наследую земли Ваттель Бека. Нет, я ждала тебя ради тебя самого и нашей с тобой жизни. Поверь, они старались переубедить меня. Они по-всякому старались. Не могу даже сказать, со сколькими симпатичными молодыми людьми клана Ваттель они заставляли меня встречаться.

Она рассмеялась воспоминаниям.

– Но я ни с кем из них и не говорила, я почему-то знала, что ты жив. Не знаю почему, но что-то говорило мне, что ты не можешь быть мертв.

– Ну, они были не так уж далеки от истины.

– Да, я это вижу.

И Эйлса посмотрела ему в глаза, увидев там океан боли и ужасное знание, что породили в юноше мучения на поле Игры лордов Тетраана. Он изменился, циничнее стал, что ли. Она решила постараться изменить его.

– Ты опять подвергся проверке, и далеко не в первый раз.

Им удалось урвать один-два поцелуя, но беседы они не прерывали, так что дядюшка Трэйм не отправился проверять, чем они занимаются. Релкин рассказал ей о своем путешествии, кое-что пропустив.

Когда драконы вернулись из плавательного бассейна – толпа гигантов, при каждом движении которых вода расплескивалась в разные стороны, – Базил застал в своем стойле Эйлсу с Релкином.

– Хо-хо! – приветственно проревел он.

Для начала им пришлось вывести из драконьего столбняка дядюшку Трэйма и тетушку Брэм, у нее случай был особенно тяжким. Затем Базил обнял Эйлсу, чуть не выпустив из нее дух.

Потом повернулся к Релкину, осененный счастливой мыслью:

– Ага! Мальчик получил новую возможность оплодотворения яиц!

Эйлса рассмеялась:

– И что это значит?

Релкин подавился воздухом:

– О, это такой речевой оборот. Драконы всегда так говорят. Они не слишком умеют ухаживать, понимаешь ли.

Релкин взглянул в упор на Базила.

– Ты ведь обещал! – прошипел он на драконьем языке.

Виверн хихикнул:

– Я храню твои секреты.

– О чем это вы друг другу шипите?

– О, ничего особенного, кое-что о потерянном снаряжении.

Эйлса посмотрела на него с некоторым подозрением.

– Надеюсь, ничего слишком серьезного.

– О нет, всего лишь потерянные драконьи мозги, – пробормотал про себя Релкин.

Теперь, когда в стойле находился Базил, влюбленные оказались прижатыми друг к другу. Двухтонный кожистоспинник – это очень уважительная причина. Глаза дядюшки Трэйма снова загорелись.

– Вам нужно поесть, – сказал Релкин, – вы так долго были в дороге. Сейчас я закончу дела с драконом и провожу вас в столовую, в главный зал. Курф покажет вам ваши комнаты.

Эйлса ушла вместе со своими блюстителями и Курфом.

Релкин повернулся к дракону:

– Ты чуть не подвел меня. Тебе следует быть осторожнее, Баз.

– Хе, хе, дракон полностью с тобой согласен.

Возврат Хроники Базила Хвостолома 5

1. Везде раздельное написание названия драконьих эскадронов заменено на слитное в соответствии с первыми двумя книгами серии.

Было: Сто девятого.

Стало: Стодевятого.

2. Было:

клан Бестигари

Исправлено в соответствии с написанием во второй книге серии.

королевского рода Бистигари

Глава 6, «Меч для Дракона»

3. Было:

Была середина лета, но с Лонгсаунда дул холодный ветер. Фи-айс накинула шаль <���…>

Везде в тексте название «Лонгсаунд» (залив, на берегу которого стоит Марнери) заменен на «Длинный Залив» в соответствии с первой книгой серии.

Он говорил ей о Марнери, белом приморском городе, смотрящемся в голубые воды пролива, короле аргонатских городов.

Пролив заменен на залив.

4. Было:

Фермеры, выращивающие хлеб в Аубинасе, рыбаки Сента