Жан-Луи Фетжен - Эльфийские хроники

Он уже почти ничего перед собой не видел.

Не слышал криков, не слышал жуткого рычания.

Однако он почувствовал острую боль сразу после того, как его конь вдруг пустился в галоп, почувствовал ужас после того, как едва не свалился с седла, почувствовал неудержимый гнев — гнев, который был сильнее боли, — по отношению к Горлуа. А затем он вдруг понял…

Прямо к ним скакала, появившись из-за заснеженного хребта, группа всадников. Их было трое или четверо. Пеллегун схватил поводья здоровой рукой и вырвал их из руки Горлуа. Тот, бросив на него короткий взгляд, выхватил из ножен меч.

— Туда!

Принц повернулся в направлении, указанном рыцарем. Там виднелась поросль кустов, засыпанных снегом. Зачем туда ехать? За этими кустами не укроешься. Принц безуспешно попытался взять поводья левой рукой, чтобы можно было выхватить из ножен меч здоровой рукой, однако пальцы его уже больше не слушались. Если они будут скакать, защищать себя мечом он не сможет. Поняв это, затем догадался, в чем заключался план Горлуа: углубиться в эти кусты, слезть с коня и принять бой, стоя на земле.

Несмотря на тряску, вызванную скачкой, он обернулся и посмотрел на тех, кто их преследовал. Это были существа невысокого роста — по-видимому, орки, — и ехали они не на лошадях, а на каких-то неуклюжих черных зверях, которые не скакали, а прыгали по заснеженной равнине. Черные волки, явившиеся из Черных Земель…

— Осторожно!

Пеллегун успел лишь втянуть голову в плечи и прижаться к шее своего коня. Когда они на полном скаку заскочили в кусты, его ослепило поднявшееся белое облачко снега. Толстая ветка ударила его по ноге и выбила ее из стремени. Затем его конь остановился так резко, что принц, потеряв равновесие, рухнул вперед и вбок на засыпанный снегом колючий куст. С трудом дыша, он попытался выпутаться из веток, но не смог. Затем толстая ветка под ним сломалась, и он рухнул наземь, царапая о колючки куста камзол и кожу. Уже впадая в полусознательное состояние, он увидел, как Горлуа отскочил в сторону, уклоняясь от одного из чудовищных зверей, бросившихся на него, и затем рубанул мечом сидевшего на волке орка так, что тот почти развалился от этого удара надвое, и из него брызнула черная кровь. Принц нащупал рукоятку меча, слегка приподнялся и вытащил меч из ножен. У него перед глазами засверкали яркие точки, а земля под ним закачалась, как палуба корабля. Он увидел жуткого волка, лежащего на земле, подрагивая в предсмертных судорогах. Горлуа, забрызганный кровью, протягивал ему, Пеллегуну, руку в перчатке и кричал ему слова, которых он не понимал. И тут вдруг острая боль сразу же вывела его из полусознательного состояния, в которое он впадал. Концом рукоятки своего меча он ударил по лезвию длинного ножа, острие которого только что впилось в его бедро, а затем изо всех сил рубанул мечом по темному силуэту орка, который был ростом не выше десятилетнего мальчика. Ударил он так сильно, что выронил меч. Принц откинулся назад и уже больше вообще не смог двигаться. Прямо над собой сквозь голые ветки он видел темное небо, по которому плыли большие серые тучи. Где-то совсем рядом с ним слышался шум схватки: рычание животных, звон ударяющихся друг о друга мечей и яростные крики Горлуа. Затем все стихло, и он услышал раздающийся словно откуда-то из-под земли гул, который показался ему удивительно знакомым.

Он почувствовал, что Горлуа грубо обхватил его руками, поставил на ноги и потащил куда-то прочь из зарослей кустов. Затем он услышал — словно во сне — звуки движений множества людей, возгласы, фырканье. Он догадался, что это фыркали лошади. Сотни лошадей, на которых сидели облаченные в латы рыцари.

Приоткрыв глаза, Пеллегун увидел, как какой-то всадник в красном плаще отделился от расплывчатой массы конных воинов и приблизился к нему. Как только Пеллегун узнал этого всадника, он снова закрыл глаза и, перестав напрягаться, потерял сознание.

— Он жив? — спросил грубым голосом король Кер.

Придерживая потерявшего сознание принца, Горлуа попытался преклонить одно колено, как того требовали существующие правила. Какой-то воин, подскочив к нему, принял из его рук принца, тем самым избавляя Горлуа, который и сам едва стоял на ногах, от тяжелой ноши. Горлуа увидел, что этот воин поднял Пеллегуна, словно ребенка. Он узнал в нем Аббона — того огромного телохранителя, которого принц послал за подкреплением.

— Ну так что? — снова спросил Кер. — Мой сын жив?

— Да, Ваше Величество, — ответил рыцарь, преклоняя колено и морщась при этом от боли.

Схватка с орками и волками оставила на его теле больше ран, чем он предполагал. Часть крови, забрызгавшей его доспехи, была его кровью.

— У принца сломано запястье, есть ожоги на лице и множество небольших ран на теле, но он жив.

Кер облегченно вздохнул, слез с коня и подошел к Пеллегуну. Его тут же окружили телохранители, вооруженные мечами.

— А что произошло?

— Мы… мы попали в засаду, Ваше Величество. Монстры захватили Бассекомб и его окрестности.

— Я знаю. Аббон мне уже обо всем этом рассказал… Но почему принц не дал приказ к отступлению?

— Ваше Величество, в Бассекомбе не было ни одной живой души. Вообще никого… Мы лишь позднее нашли барона Вефрельда и трупы жителей города… Все жители погибли. Мы попытались выбраться из города, но…

Горлуа, рассказывая, посматривал искоса на воина-гиганта, который уносил Пеллегуна к крытой повозке. Принц будет жить. А то, что произошло с ним там, в крепости, навсегда останется тайной, известной лишь самому принцу и ему, Горлуа.

— Нам удалось прорваться сквозь их боевые порядки, но некоторые из них бросились нас преследовать, — продолжил Горлуа свой рассказ. — Те, кого вы обратили в бегство, были последними из этих преследователей. Основная часть их войска осталась рядом с городком. Вместе со своими осадными орудиями.

— Орки?

— Нет, Ваше Величество… Гоблины. По меньшей мере две тысячи… Оба наших отряда по двадцать рыцарей пали в бою. Это просто какое-то чудо, что нам двоим удалось спастись.

Кер окинул долгим оценивающим взглядом свое войско, а затем снова посмотрел на рыцаря, преклонившего перед ним колено. Рыцарь этот, насколько он видел, представлял собой юношу возрастом не более двадцати лет, который сам уже едва не терял сознание. Его разодранная кожаная кольчуга, его окровавленный камзол и его лицо, покрытое синяками, красноречиво свидетельствовали о том, что ему довелось пережить.

— Как тебя зовут?

— Горлуа Тинтагель, Ваше Величество. Я родом из Тинтагеля и являюсь вассалом герцога Эрбина.

— Ты уже больше не его вассал. Я забираю тебя к себе. Эрбин может гордиться тем, что ты сегодня сделал. Из Тинтагеля, говоришь?.. Помню, помню. Городок и укрепления на скалах, на берегу моря. Твой отец когда-то служил мне…