Алина Белова - Сказание второе: Плач Волка (СИ)

Алак почувствовал, как вновь запульсировало в виске. От напряжения юноша едва мог собраться с мыслями и вспомнить, что он видел во сне.

- Дракон, ворон, змей и... - молодой император на мгновение умолк и поднял на Аньюн удивлённый взгляд. - И лис.

Только сейчас Алак вспомнил весь сон целиком. Ворон и дракон сражались среди груды черепов, и закончилось всё гибелью последнего. Эньяр и Аэгон были лишь одним из возможных кругов жизни, как и сказала Аньюн. Раньше молодой император обращал всё своё внимание лишь на первую часть сна. Он был уверен, что ему придётся сражаться с Драконом. Но это было не так. Тёмное видение предупреждало его, что они ни в коем случае не должны драться. Даже если всё же Аньюн ошибается, и Ньёр потребует расторгнуть её брак с Алаком, даже если Вэлн соберётся идти войной на Фабар - Ворон должен предотвратить конфликт любой ценой.

- Если я начну войну с Югом, - пробормотал Алак, задумчиво буравя взглядом одну точку, - то Корсаки ударят мне в спину. И мы все умрём.

Аньюн кивнула. Именно это и значил их сон. Тёмное видение предупреждало их не о том, что Ньёр нападёт на них.

- Вспомни, кто всегда давал отпор Псам, - прошептала Аньюн, касаясь его волос своими изящными тонкими пальцами. - Вспомни, кто всегда был союзником Воронов.

- Питоны.

Алак почувствовал, как на сердце стало легче. Аэгон и Эньяр пошли войной друг против друга, нарушили древние клятвы и стали врагами. Это позволило Корсакам уничтожить Империю, убить императора и изгнать Питонов с их земель. Тёмное видение предупреждало, что это может повториться снова. И был лишь один способ всё изменить и предотвратить катастрофу.

- Гао! Гао! - закричал Алак, выскочив из палатки. Аньюн, закутавшись в шкуру, следовала за ним по пятам. - Гао, срочно найди посла и дай ему крепкую сильную лошадь, которая сможет выдержать путешествие до Пастака.

- До Пастака? - янгул сильно удивился. - Что моему шаттару потребовалось в землях Змей?

Алак оглянулся на Аньюн. Девушка коротко кивнула головой. Они должны были сделать это сейчас, пока не стало слишком поздно. В Вэлне сменилась власть, и Фабар должен был этим воспользоваться. Тем более что едва ли Ньёр станет поддерживать Корсаков.

- Союз, - резко произнёс Алак. - Пусть посол хоть до смерти загонит свою лошадь, но через неделю он должен быть в Пастаке. Мы должны заключить союз с Вэлном. Корсаки не смогут победить нас, если у нас будут союзники в лице Юга. А добавить к ним ещё и северян...

- ... то весь Сангенум ополчится против Латаэна, - закончил янгул.

Га'кеон изумлённо посмотрел на Алака, но спорить не стал. Эти слова казались ему чем-то невероятным, обманом, иллюзией. Янгул прекрасно всё понял, прочитав письмо. Он узнал в Драконе Ньёра и догадался, что Таодан поступит именно так - попытается заключить с Вэлном союз. Но Алак действовал так не потому, что Пеплохват был его лучшим другом. Молодой император пытался защитить своих людей, свои земли. И союз с Вэлном помогал ему это сделать. На мгновение Ворону показалось, что Гао даже с какой-то гордостью посмотрел на него. Сделав шаг, янгул наклонился к Ворону и произнёс ему на ухо:

- Мы ведёте себя совсем как настоящий шаттар. Я рад.

И, больше не произнеся ни слова, он развернулся и отправился на поиски посла, громко выкрикивая приказания шиттарийцам, что сопровождали его в общем лагере. Алак проводил янгула пристальным взглядом и, запрокинув голову, усмехнулся. Он не мог поверить, что боги благоволили ему. Сначала Медвежье плато, теперь и Вэлн. Весь Сангенум ополчился против Корсаков, как когда-то давным-давно, ещё до возникновения Империи Ворона. Жизнь действительно совершала круг раз за разом, но те, кто жили в настоящем, могли сами выбирать, какому событию суждено повториться, а какому навеки стать историей. Алак сделал всё что мог, чтобы спасти Фабар и победить Фаларнов. Теперь всё зависело от Ньёра. Какой путь выберет он? Путь Эньяра или своих предков, что чтили дружбу с Таоданами и союз с Западом? Оставалось только гадать, какой смысл выберет Пеплохват для своих тёмных видений.

***

Свидживальд смахнул с лезвия своего меча вражескую кровь, и та, капнув на снег, окрасила его в ярко-алый. На лице тана не было никаких эмоций, кроме отвращения и презрения. Убрав оружие в ножны, он подошёл ближе к сидевшему возле трупа Кольгриму и посмотрел на грудь поверженного воина, где его клинок оставил глубокую кровавую рану. Улвир чувствовал злость, исходившую от Делаварфа. Он и сам едва сдерживал эмоции. Кто бы мог подумать, что вражеские шпионы зайдут так далеко в стан северян. И никто, никто даже не заметил их присутствия. Кольгрим вздрогнул, когда представил, чем могло это обернуться.

- Я прикажу вырвать дозорным глаза, - прошипел Свидживальд, толкая мыском ботинка труп. Тот уже медленно начинал синеть от холода. Кольгрим и сам был бы рад убраться с улицы в шатёр, к тёплому костру. В декабре в Волчьих угодьях и на Медвежьем плато было чудовищно холодно. Морозы помогали северянам сражаться с Корсаками, но так долго продолжаться не могло. Если температура и дальше будет падать, даже варвары начнут умирать от переохлаждения. Эта зима будет суровее всех остальных, подумал Кольгрим. Словно боги испытывали людей на выносливость.

- Ты меня не остановишь? - удивился Свидживальд, когда Волк поднялся на ноги и пошёл прочь от трупа. - Я собираюсь вырвать дозорным глаза.

- Я прекрасно расслышал.

Неподалёку хрустнула ветка, но Кольгрим даже не дрогнул. Из-за деревьев появился Ракш и, опустившись на снег перед молодым князем, склонил голову. Рыжий волколак был ранен в плечо после последней схватки и теперь не участвовал в сражениях некоторое время, но продолжал помогать Улвиру в лагере. Всё же, Серый волк никому не доверял так, как этому парнишке, которого знал практически с самого детства. Кто бы мог подумать, что мальчишка-волколак, привезённый десять лет назад старым, ныне покойным князем Улвиром на потеху своим детям, станет в итоге другом одного из них.

- Ты позволяешь мне это сделать? - не унимался Свидживальд, следуя за ним по пятам. Мужчине не нужно было бежать, чтобы догнать Кольгрима - он ходил шире и быстрее. Дурная привычка большинства варваров. Из-за этого Улвир терпеть не мог ходить вместе с кем-то из Делаварфов. Те постоянно убегали вперёд, а потом жаловались, что волчий князь ползёт как черепаха.

- Они действительно провинились, - произнёс Кольгрим, одновременно с тем протягивая Ракшу письмо. - Вот, доставь его моему брату на северную заставу.

Рыжеволосый волколак отрывисто кивнул головой и скрылся за деревьями. Ему даже не нужно было принимать звериную форму, чтобы быстро перемещаться. Кольгрим не успел заметить, как его помощник исчез. В скорости Ракшу не было равных даже среди варваров. Вот что значит настоящий Ночной Певец. Жаль только, что парень не умел петь, как его сородичи. Помощь диких волколаков пригодилась бы Кольгриму и его стае.