Кристофер Раули - Чародей и летающий город

– Эвандер! Ты ли это? – спросил знакомый голос.

– Юми! Да, это и правда я, и ковер со мной. Боюсь, его придется основательным образом почистить.

– Эвандер!

Дверь распахнулась настежь, и юноша оказался в объятиях Элсу, Юми и остальных уголи. Дом просто бурлил маленькими человечками. Во времена всеобщих смут уголи обычно собирались в домах самых состоятельных представителей своей расы. Таким образом у них хватало сил, чтобы защититься от мародеров.

Орнизолест заставил юношу войти в гостиную и погреться у огня, а также послал за сухой одеждой для гостя. Не успел Эвандер присесть, как ему принесли еду и питье.

Ковер развернули. Выяснилось, что, хоть он и пропах помойкой, сама волшебная ткань не пострадала. Юноша попытался объяснить, что с ним произошло.

Естественно, все в Монжоне знали, что произошло, во всяком случае – в общих чертах. Тимнал воспротивился магии чародея, и это повлекло за собой уничтожение принцессы Сирины и ее дерзкого похитителя – беглого узника из королевских темниц. Взрыв потряс город, на мгновение мелькнула ослепительная красная вспышка. Принцесса исчезла, а куда – не знал никто.

Король слег от горя. Он приказал выгнать чародея из города. «Пусть делает, что хочет, – сказал Агрант. – Правитель Монжона никогда не согласится отдать Тимнал в чужие руки».

Чародей с Черной горы объявил огромную награду за любую информацию о местонахождении принцессы или ее похитителя.

А сегодня по городу пробежал слух, что кто-то украл Тимнал и бросил его в Провал Донзаго. Все светильники в Монжоне на мгновение ярко вспыхнули, а потом принялись тускнеть на глазах. Одновременно город стал терять высоту, медленно опускаясь все ниже к земле.

На улицах началась паника. Сначала пустились в бегство бродяги, ютившиеся под городом. В истерической неразберихе десятки людей были затоптаны насмерть. А в это время в самом городе рушились здания, шли трещинами стены, по улицам метались обезумевшие от ужаса горожане.

Эвандер выслушал уголи, а потом рассказал им, что случилось с ним и принцессой. Когда он поведал уголи об Ортонде и его причудливой полуразрушенной цивилизации, глаза слушателей расширились от удивления. С таким же изумлением они уставились на ковер, выслушав историю Конитомимо. Потом, когда юноша попросил освободить дух ковра, уголи воззрились уже на самого Эвандера.

Юноша рассказал все, что узнал о Тимнале, и попытался описать Высшие Сферы Бытия. Уголи потрясенно молчали.

Слушая повествование о злоключениях юноши и горькой судьбе Сирины, маленькие человечки не пытались скрыть слез и, как это было принято у их расы, рыдали искренне и открыто. Они поняли, что их молодой друг обречен.

Юми думал так же.

Но Эвандер не согласился признать, что участь его предрешена. У него в запасе остался еще один шанс. Юноша сказал, что собирается воспользоваться свистком и вызвать рукх-мышь. Уголи еще больше изумились.

Они изо всех сил старались переубедить юношу. Зачем идти на верную смерть?! Всем известно, чародею нужно только одно – Тимнал. Если Эвандер вновь отправится в логово чародея, то вернуться ему не суждено. Его посадят в клетку и выставят напоказ. Принцесса так или иначе умрет. А теперь, с потерей Тимнала, Монжон беззащитен. Чародей наверняка предпримет еще одну попытку покорить город. Уголи вскоре собирались покинуть Монжон. Пришло время расстаться с Городом Светильников. Возможно, теперь погибнет все Баканское побережье. Уголи пересекут Мерасское море и вернутся в Молутна Гангу. Там их всегда хорошо встречают.

Юноша пообещал, что обязательно повидается с уголи, когда-нибудь, где-нибудь. Одежду, сделанную руками нилдов, принесли выстиранной, отглаженной, высушенной и основательно вычищенной. Уголи восхитило качество одежды. Рассмеявшись, юноша объяснил, что она сделана «хорошими нилдами». Затем он попрощался с уголи. Все обнялись, кто-то даже расплакался. На прощание юноша погладил ковер.

Дождь прекратился, а на улицах по-прежнему метались люди, телеги, мулы и лошади. Пробка в воротах рассосалась, движение шло более или менее равномерно. Эвандер пробрался сквозь толпу к кладбищу и направился к мавзолею с куполом. Карабкаться наверх было больно – ныли покрытые синяками колени и измученные мускулы.

В коже, по которой прошлись лучи благословенного Тимнала, чувствовалось то ли жжение, то ли зуд – ощущение было странным, но не неприятным. Наверное, лучи как-то подействовали. Может, судьба наконец-то улыбнется и ему?

Юноша вытащил свисток и дунул в него. Звук был не слышен для человеческого уха, но минутой позже на крышу мавзолея, тяжело хлопая крыльями, опустилась рукх-мышь. Чудовище примостилось на огромном бронзовом шаре, венчающем купол мавзолея. Огромные крылья поднимали такой сильный ветер, что юноша едва удержался на ногах и поспешил вскарабкаться по мохнатому телу чудовища в седло, на всякий случай проверив, на месте ли таинственная книга Донзаго.

Эвандер накрепко вцепился в переднюю луку, летучая рукх-мышь взмыла в воздух и оставила падающий Город Светильников позади.

ноша вновь предстал перед чародеем в зале на Черной горе. Эвандер не знал, жива ли принцесса, но надеялся, что жива. У него оставалась единственная надежда, и он знал, что должен сыграть свою роль со всем умением и старанием, на которые способен.

На первый вопрос чародея, заданный нетерпеливым тоном, юноша только развел руками. Тимнал ему добыть не удалось.

Ярость Гадджунга не заставила себя ждать, но юноша смиренно попросил разрешения все объяснить.

– То, что я принес, заинтересует тебя не меньше, – раз за разом умоляюще повторял пленник.

В конце концов чародей несколько успокоился и согласился выслушать юношу.

Эвандер рассказал о своих приключениях в Монжоне, показал голову бронзовой кошки, объяснил, как ему удалось проникнуть в хранилище, описал, как маленькая тяжелая шкатулка упала и что за несчастье произошло с ним возле Провала.

– Так ты упал в Провал?

– Да.

На лице чародея читалось крайнее изумление.

– И что? Как же случилось, что ты стоишь здесь, передо мной? Где мой Тимнал?