Алексей Переяславцев - Возвращение неправильного попаданца или Негатор-5

Капитан поминутно поглядывал на хронометр и на небо. Оно начало светлеть. К сожалению, опыт однозначно утверждал: погрузку можно провести в расчетные сроки, лишь если работают профессионалы. Любое участие пассажиров… да что там говорить, до рассвета выйти из устья Селинны нереально.

«Альбатрос» отвалил от причала минут за десять до восхода солнца. Валад, устроив жену и детей, не утерпел и вышел на палубу. Утро было мрачным, поскольку сезон штормов еще не кончился. Ветер противно свистел в ушах. На душе у мастера тоже было тоскливо. Конечно, самое ценное оборудование было аккуратно разобрано для перевозки, но очень многое пришлось оставить. И неизвестно, удастся ли это когда-либо забрать.

— Простите, это вы Валад-им?

Событие стоило удивления. Окликнувшая мастера жгучая брюнетка, судя по оранжевой ленте на дорожном темно-сером плаще, была доктором магии. У нее просто не могло быть никаких дел к скромному члену Гильдии металлистов.

— Да, это я.

— Меня зовут Намира-ла. Командир поручил мне заняться вашей хромотой. Не беспокойтесь, он уже уплатил за это. Вы позволите…

Через минут двадцать манипуляций госпожа доктор мило улыбнулась.

— Я так и думала. Случай не из тяжелых. Дня три придется ходить осторожно по лестницам. И не перегружать ногу поднятием тяжестей. Извините, у меня еще есть дела.

Будущий главный металлург глядел на отдаленную гору — ту самую, что прикрывала Новую Землю от нескромных взоров — но думал при этом не о красоте пейзажа, хотя восходящее солнце выкрасило сине-серую гору в эффектный красный цвет. Мысли были заняты результатами лечения. Выходит, командир и о его ноге подумал… И тут мастер сделал вывод: если дальнее плавание так удачно начинается, то так же оно должно закончиться, ибо налицо явное покровительство Пресветлых.

Тяжеленные лапищи со следами старых ожогов крепко сомкнулись на леере. Да, в Заокеании ждут замечательная работа и открытия. Все будет очень хорошо, потому что иначе быть не может.

В это время сидящий в специально выделенном уголке на корме радист передавал ключом сообщение о выходе с Новой Земли.

Мне отнюдь не нужна была скрытность. Совсем наоборот: Те, Кому Надо просто обязательно должны были меня увидеть в Хатегате. Вот почему по получении сигнала от разведчиков, которые терпеливо ждали вражеского обоза и дождались его, я в сопровождении Тарека совершенно без спешки проехал к месту стоянки «Ласточки», покрасовался возле пирса, не упустил случая пройтись по базару.

Тарек в это время решал тактическую задачу уровня офицера, но не сержанта и уж точно не рядового. Задача состояла в подготовке вышеупомянутой тактической ловушки. Решение заключалось в том, что сударь лейтенант лежал на палубе нашего кораблика и, не поднимая шума, сверлил дырочки в фальшбортах, а также в стенках рубки. Задача была не из простых: во-первых, сам процесс сверления требовал известных усилий; во-вторых, требовалось, чтобы означенные дырочки предоставляли максимальный обзор при минимальной заметности; в-третьих, лежащие наблюдатели должны были по сигналу вскочить и как можно скорее занять места по боевому расписанию. А так как два человека из наблюдателей (сам Тарек и Вахан как самый меткий гранатометчик) должны были подбежать к малому и большому гранатомету, соответственно, то часть дырочек вблизи артиллерийских установок и располагалась. Третьим и четвертым наблюдателями были лично я и капитан. Мне предстояло залечь на носу. Дофет должен был прятаться в рубке. То же относилось и к рулевому, но ему приказали не глазеть по сторонам, а сохранять неподвижность вплоть до приказа вскочить и хвататься за штурвал. Прочие члены экипажа прятались заранее в носовом трюме.

Между делом проведенный опрос портовой стражи показал, что в Хатегате было одно местное судно со Знаком от Повелителей, но ушло вчера в полдень. Памятливые охранители спокойствия и порядка получили по серебрушке, а мы с Тареком перекинулись взглядами и проделали в уме несложный расчет: тутошние кораблики все из тихоходов. Даже если «водорез» пойдет навстречу, то и тогда на то, чтобы добраться к устью Селинны, магам Академии потребуются сутки. Или даже больше: не станут эти ребята переутомляться перед схваткой.

Последним штрихом послужила еще одна радиограмма от наших разведчиков. В ней условными фразами сообщалось, что главная ударная сила противника вышла на позицию для нанесения удара. Что ж, и нам пора.

Погода была самой подходящей: очень мелкий дождичек с ветром. По невежеству я счел ее штормовой, однако капитан Риммер, снисходительно улыбнувшись, объяснил, что «свежий ветер — да, но уже не шторм».

Поскольку видимость была неважной, то все надежды я возложил на макустика. И тот не подвел, насколько это было вообще возможно:

— Есть контакт, азимут двенадцать, дистанция примерно двадцать пять миль. Не под веслами, на магии.

В такую погоду, да в таком месте, да движимый магией — это мог быть только ожидаемый вражина-«водорез». Нас пока что не замечают. Но обязательно засекут возле устья Селинны, поскольку противник находится от него на расстоянии десяти миль, если не меньше.

В соответствии с приказом макустик докладывал чуть ли не каждую минуту:

— Дистанция двадцать четыре мили, азимут тот же… двадцать миль, азимут тот же… азимут тринадцать, восемнадцать миль… дистанция пятнадцать миль…

Через примерно двадцать минут наступили изменения в докладах:

— Дистанция двенадцать миль, азимут четырнадцать, контакт увеличил скорость… одиннадцать миль, азимут четырнадцать, скорость растет…

(еще сцена, которую я видеть никак не мог)

Доброжелательные читатели описывают такие ситуации словами «режет глаз». Критиканы выражаются коротко и веско: «рояль». Злобные, брызгающие ядовитой слюной завистники ругаются «оркестром», а то и чем похуже.

На «водорезе» находилось трое представителей Академии, все в ранге магистра. Они и числились в пассажирах. И — маэстро, дробь! — ни один из них не страдал морской болезнью, хотя для таковой имелись все причины. Вот почему им и в голову не пришло тратить энергию на «Гладкую воду» или на противостояние головокружению и тошноте. Они в этом просто не нуждались, а моряки из экипажа — и подавно. Да, согласен, необычайнейшее стечение обстоятельств. Но что, ЧТО я мог сделать, если так оно и было, а соврать мне не позволила любовь к правде?

Маг воды на контроле потоков поднял голову:

— Есть сигнал от волн, разбивающихся о корпус. Примерно двенадцать миль. Это «Ласточка», идет к устью Селинны.