Игорь Хоров - Абордажная команда Белвела

«Что за чертовщина? — подумал он, смотря по сторонам, — как же войти?»

Позади осталась пыльная дорога, кругом лежали серые камни, а спереди торчали иголки. В воздухе пахло грозой, первый раскат грома донесся издалека. Хотя было утро, стало темно, как после заката. Черные грозовые тучи заволокли небосвод. На западе полыхнула зарница.

«Но вход-то должен быть!» — Фрэнсис пошел вдоль стены, а черные иглы замелькали сбоку.

Через полчаса, когда Фрэнсис уже подумал, что сделал оборот и пошел по второму кругу, он заметил плешь в бесконечных рядах игл. Удивительные кованые ворота. Ни ручки, ни замка — закрыто наглухо. Тщательно осмотрев створки, Фрэнсис убедился, что снаружи их не открыть, и забарабанил кулаком. Гулкие звуки ударов разнеслись по коридорам темницы.

— Ну, чего стучишь!? — из распахнувшегося окошка донесся сварливый старушечий голос.

— Бабуля, — позвал Фрэнсис, — отпирай замок.

— Сдаешься с поличным? — старушка с любопытством разглядывала лохмотья Фрэнсиса, морщинистое лицо почти выползло из окошка. Сильно уж привратница хотела разглядеть, во что обут бродяга.

— Пока нет.

— Кто такой?

— Пират на службе Его Величества, — соврал Фрэнсис.

— Чего надобно? — по тону старушки было слышно, что она не поверила ни единому слову.

— Решил проверить, в каком состоянии находится форт Бланкальер.

— Ну и как, проверил?

— Снаружи проверил, как там внутри?

— Слава Короне, все как должно.

— Не хворай, — попрощался Фрэнсис, понимая, что ловить ему тут нечего.

Скоро он вышел обратно на пыльную дорогу, на которую уже упали первые капельки дождя. Он засвистел мелодию печальной пиратской песни о нелегкой судьбе моряка, как вдруг хлынул дождь. Спустя минуту-другую Фрэнсис промок насквозь и пошел не торопясь, шлепая по лужам. Напоследок он обернулся, посмотрев на форт сквозь пелену ливня.

Сопя и хлюпая носом, Фрэнсис вошел в дом Оливье. Вода потоками стекала с одежды, на башмаках комьями налипла грязь. Фрэнсис остановился, не решаясь пройти дальше.

Навстречу вышли Роберта и Оливье. Удивительно, но они уже успели сдружиться. Старик в пиратке души не чаял и называл не иначе как внучкой. Роберта была с расчесанными волосами, мутного цвета рубашка стала белой, а куртка и штаны оказались аккуратно заштопаны. Но самое интересное состояло в том, что и Оливье, ещё вчера выглядевший как последний бродяга, теперь красовался в чистом, хотя и потертом камзоле и красных шароварах. Борода морского волка была тщательно вычесана, а волосы зализаны набок.

— Выведал что-нибудь? — спросила Роберта.

— Вас не узнать, — Фрэнсис растерянно улыбнулся, — Роберта, что ты сделала с Оливье!?

Старый морской волк важно потер жидкую бороденку:

— Только капитан в лохмотьях, — сказал он, покачав головой.

Фрэнсис оглядел на себя: одежда порвана, вся в грязи и промокла насквозь.

Распахнулась дверь: с дождя пришел внук. Закрываясь, скрипнул зонтик, чавкнули грязные сапоги. Парень презрительно посмотрел на Фрэнсиса, потом на Роберту, и, наконец, его взгляд упал на Оливье.

— Дед? — выдавил он из себя.

Оливье вальяжно кивнул.

— Ты чего это!? — удивился парень, рассматривая его с ног до головы. Потом глянул снова на Фрэнсиса и Роберту, и побрел вглубь дома, на ходу снимая куртку.

— Мыть надо, — убежденно сказал Оливье, указывая на Фрэнсиса.

Роберта кивнула:

— В такую рвань даже воришки не одеваются. Найдется ему одежда?

Дождь за окном лил как сумасшедший. К ужину Фрэнсис вышел в синих шароварах, изъеденных молью, и красной куртке с заплатками. Но и это было лучше одежды, снятой с убитых пиратов.

Оливье вдруг ударил по столу:

— Объявляю военный совет!

— Надо придумать детальный план, — живо заговорила Роберта, — прежде всего, собрать большую команду. Как минимум сто пятьдесят головорезов.

— Я пойду один, — возразил Фрэнсис.

— Капитан! — воскликнул Оливье, — лабиринты Бланкальера колоссальны! Ты заблудишься, и никогда не выйдешь на свет. И это не главная сложность! Пусть у форта маленький гарнизон, но как только появится опасность, из Принстона на подмогу выдвинется целый флот! Неизвестно как, но они тут же получают сигнал тревоги.

— Вы забыли о главном, — сказала Роберта, — как мы будем выбираться с острова?

— Есть вариант, — сказал Оливье, — в бухте стоит моя лодка. Она небольшая, но есть весла и парус.

— Лодка, — рассмеялась Роберта, — нас тут же потопят! Один залп и мы пойдем ко дну! Нужен большой корабль, сильная команда и четкий план действий.

— Я же сказал, что пойду один, — проворчал Фрэнсис.

— Капитан, это самоубийство! Без схемы форта ты будешь блуждать бесконечно, не имея списка заключенных — проверять камеры до конца жизни.

Фрэнсис задумался:

— Тогда мне нужен план тюрьмы. Где его достать?

— Оливье… — замялась Роберта.

— Да, внучка?

— У служащих есть схема форта?

— Никогда там не работал, но думаю, должны быть: нет ничего проще, чем заблудиться в лабиринтах Бланкальера.

— Твой внук… он ведь там служит? — намекнула Роберта.

Оливье вздохнул.

— Внук! — рявкнул он на весь дом.

— Чего тебе, старый черт?! — донесся крик со второго этажа.

— Иди сюда, разговор есть!

— Отстань, дед, я занят!

Оливье набрал полную грудь воздуха и выкрикнул:

— Я тебе говорю: иди сюда, сухопутная крыса!

Спустя минуту послышалось ворчание, негромкие шаги, и на кухню вошел внук Оливье.

— Чего тебе, дед? — проворчал он, — когда эти разбойники уберутся отсюда?

— Уже скоро, но сперва к тебе есть разговор, — сказал Фрэнсис.

Парень несколько секунд сумрачно разглядывал гостей и вдруг понял, что пора бежать.

— Вас всех повесят! — завизжал он, пускаясь наутек, — всех!

Фрэнсис рванул следом и влепил ему зуботычину. Парень мешком свалился на пол.

— Оливье, покажи, где у него документы.

Старик пошел вперед, Фрэнсис взял парня под мышку, а Роберта двинулась следом. Комната внука оказалась удивительно тесной. Фрэнсис свалил его на пол, а Роберта сорвала с постели покрывало и связала ему руки за спиной. Паренек начал приходить в себя.

— Разбойники, — слабо возмутился он, — дед, ты чего творишь!

— Молчи, сухопутная крыса! — прикрикнул Оливье, разыскивая среди вещей рабочую сумку.

— Дед! Ты пожалеешь! — пригрозил внук.

Роберта пнула его в бок:

— Молчать!

— Ага, вот она! — обрадовался Оливье.

Старик вытряхнул содержимое сумки на стол. Все трое склонились над бумагами.

— Смотрите, пропуск, — Фрэнсис указал потрепанный листик, — меня с ним пустят?

— Нет, — покачал головой Оливье, — там все друг друга знают в лицо.