Раиль Шариф - Уравнение Куфу

Спрятав лицо в носовой платок, Рита тихо плакала в своем кресле. Мысль о том, что самолет падает, пришла ей практически мгновенно. Резкий перепад давления волной накатил мучительную тошноту, поднимая кровь к мозгу. Однако, посчитав, что смерть во сне намного гуманнее, Рита будить пассажиров не стала.

Спустя две с половиной минуты, она уже мысленно благодарила бога за чудотворное спасение. Еще на протяжении следующих десяти минут Рита пыталась себя успокоить. Жадно глотая воздух, она утирала слезы и не догадывалась, что очень скоро ей придется пережить нечто более отвратительное.

Больная старушка, ради которой и решено было направить самолет на Мальдивы, припомнилась ей не сразу. Вытерев носовым платком слезы, Рита направилась в глубь салона туристического класса.

Она нашла пожилую женщину в странной, неестественной позе. Ее узловатые руки были вытянуты ладонями вверх. В глубоко посаженных глазах читалась пустота, а тонкие, в паутинках морщин губы будто замерли в поцелуе. Женщина показалась Рите похожей на одну из диснейлендовских ведьм.

Стюардесса пощупала на руке женщины пульс. Старая женщина была мертва. Рита скрестила ей руки и движением ладони сомкнула веки.

Подавленная ее смертью, стюардесса повернулась, чтобы уйти, но неожиданно услышала скрипящее:

– Рита!

Рита обернулась. Старушка лежала в прежней позе: раскинутые в стороны руки, открытые глаза. Отгоняя всякий мысленный анализ, Рита вторично сложила ей в крест руки, закрыла веки, но уходить не стала. Она смотрела на погруженное во мрак старческое лицо с замиранием.

Если долго на нее смотреть она, может, и оживет… Тьфу. В голове полный мусор. Не пора ли его выметать?

Ресницы старушки мелко дрогнули, ее тонкие старческие губы чуть приоткрылись. И это обстоятельство не осталось незамеченным, поскольку сердце Риты, и без того перепуганное, сжалось в комок, а через мгновение его словно окунули в кипящее масло.

ГЛУБОКО ПОСАЖЕННЫЕ ГЛАЗА СТАРУХИ ОТКРЫЛИСЬ, ГУБЫ РАЗЪЕХАЛИСЬ В ЗЛОБНОЙ УХМЫЛКЕ, А КОСТЛЯВАЯ, В ЗОЛОТЫХ ПЕРСТНЯХ РУКА ПОКОЙНИЦЫ СХВАТИЛА РИТУ ЗА ЛОКОТЬ.

– Спасибо, Рита, за заботу, – проскрипел свербящий голос старушенции. – Ты просто милашка, и надеюсь, на вкус так же хороша.

Рита с омерзением откинула старушечью руку и с визгом попятилась назад. Мощный поток энергии, выплеснувшийся из ладони старушенции, сбил ее с ног.

Стюардесса сделала попытку подняться, но, прежде чем оперлась на локтях, почувствовала на своей нежной шее острые коготки покойницы. Последняя уже восседала на груди своей жертвы и, прижав к полу ее шею, как волчица, убитая горем, выла на луну. Тем временем Рита колотила старуху ногами и пыталась скинуть с шеи ее мерзкие пальцы. Но покойница была дьявольски сильна. Рита пробовала кричать, звать на помощь, однако старушечьи пальцы сжались вокруг ее шеи так, что воздуха хватало едва, чтобы не задохнуться.

Рита Айсмерг мысленно прощалась с жизнью, когда восседавшая над нею старуха вытянула дряблое лицо и, закатив за орбиты зрачки, вытянула в трубочку губы. Затем она сделала глубокий затяжной вдох, тонкой серебряной струйкой высасывая из Риты жизненную энергию. Филигранная ткань прошлых воспоминаний, переживаний настоящего и предвкушения будущего натянулась и поддалась навстречу старушечьим губам.

Рита почувствовала, как мир перед ней тускнеет, превращаясь в серое безликое полотно; звуки погружались в кисельную массу, а тактильные ощущения растворялись в кристаллах арктического ветра.

Последние три вздоха Рита дышала свободно, полной грудью. Звать на помощь поздно. В последние секунды ей вдруг захотелось ощутить запах воздуха всем своим существом. Рита трепетала и ждала.

Тугая и холодная кровь, брызнувшая Рите в лицо, была одним из первых вернувшихся к ней ощущений. Сухой звук, точно ломают ветвь, дал ей понять, что она вернулась в свое тело.

Схлопнувшись, плоть старухи обмякла, а хватка костлявых рук ослабла, давая возможность стюардессе освободиться. Рита отползла в сторону. Старуха змеей извивалась по окровавленному полу, из сердца ее хлестала кровь. Из спины покойницы торчала рукоять клинка. Над всем этим в черной монашеской сутане стоял невысокий человек. Его волос был седым, а от мощного скошенного подбородка по правой стороне жилистого лица тянулся широкий алый рубец.

Старуха повернула к человеку в сутане трясущееся в судорогах лицо и прошептала:

– Тебе не долго осталось жить. Как взойдет новая ЛУНА, ЗВЕРЬ распахнет врата СЕТА. И тогда я вернусь. Нас очень много…

Последние звуки старушенции, точно чавкающий унитаз, проглотила сама вечность. А затем чьей-то невидимой рукой кинопленку времени отмотало вперед; на глазах изумленной Риты тело старухи разложилось и истлело.

Слезы заново брызнули из глаз Риты. Ей с трудом верилось в избавление, и человек в сутане прочитал в ее глазах нескрываемое подозрение. Он поднял из праха покойницы клинок и, вставив в белокаменные ножны, повесил на шею.

Монах подошел к молодой женщине и помог ей встать на ноги. Увидев вблизи на его щеке ужасающий шрам, Рита отшатнулась, но теплота его обсидиановых глаз тут же растопила в ней недоверие.

– Нам нужно отсюда уходить, – произнес монах, беря женщину за ладонь. И Рита безропотно подчинилась своему избавителю.

Было бы глупо не доверять этому человеку , рассуждала стюардесса, продвигаясь за Крепфолом Сьюном по проходу салона.

Внезапно периферийным зрением она уловила за спиной вспышку яркого света. Ее локоны, попав в струю воздушного потока, приподнялись и, закрывая лицо, оттянулись вперед. Рита обернулась, увлекая за собой Крепфола. Перед их взором, разрывая пространство, открылась огненная червоточина-воронка. В отличие о той, что пилигрим видел в Париже, эта не втягивала в себя пространственные частицы, а выталкивала.

Пилигрим почувствовал от книги, спрятанной в складках сутаны, тревожную волну. Секундой позже, сопровождая низкочастотными звуковыми колебаниями, червоточина стала «выплевывать» из себя зловещие тени. Великое множество. Они неслись вдоль рядов и, выбирая себе жертву, проникали в ее спящее тело. Тут и там в темноте, озаряя лица сомнамбул огненно-изумрудными светлячками, вспыхивали чьи-то глаза.

– Немедленно уходим! – закричал пилигрим, выводя Риту из состояния транса.

– Иначе будет поздно.

И прежде чем он произнес последнее слово, Рита рванула вперед, оставляя позади огненную червоточину. Она спиной почувствовала дьявольскую энергетику поднимавшихся с кресел сомнамбул и прибавила шаг. Крепфол почти с ней поравнялся, когда неожиданно из темноты на них вынырнул Бред. Рита отшатнулась и в испуге кинулась пилигриму на грудь.