Анна Завгородняя - Невольник из Шаккарана

Сигвальд жестко улыбнулся, обнажив свои белоснежные зубы в зверином оскале.

- Жаль, конечно, но что ж, - он неотрывно смотрел на старую знахарку. Глаза в глаза. - Она родит мне другого, - произнес он.

Трюд поспешно развела руками, бросила зло.

- Не родит, - сказала она, глядя как каменеет лицо этого красивого воина, - У Кирстен больше не будет детей.

Сигвальд ошарашено посмотрел на Орма. Тот отвел взгляд.

Я стояла склонившись над своей прежней госпожой и глядела на то, как на ее щеке, той что не была изуродована страшным ударом, проступил легкий румянец. Я думала о том, что судьба направила Сигвальда именно сюда. Она словно нарочно сталкивала нас с Ормом, будто хотела посмотреть, что из всего этого получиться. Мы с Трюд сделали для Кирстен все, что смогли, но девушка потеряла слишком много крови и теперь была слаба, как новорожденный котенок. И я уж точно совсем не ожидала того, что девушка внезапно повернет голову и открыв глаза, увидит меня.

- Где я? - были ее первые слова, а затем она узнала меня, - Ты?

Я кивнула, сетуя на то, что она увидела меня, но теперь было поздно.

- Ты в доме знахарки Трюд, - сказала я как можно мягче, - Сигвальд привез тебя...

Кирстен всхлипнула и подняла слабые руки, потянулась к своему животу и нащупала только складку кожи, оставшуюся от своей беременности. Мне даже не надо было ей ничего говорить, она и сама все прекрасно поняла. По глазам девушки потекли слезы.

- Не надо, - попыталась я ее утешить и взяла за руку, холодную и легкую. Но Кирстен вы рвала ее у меня, во взгляде появилась злоба.

- Это ты во всем виновата! - зашипела она с ненавистью, - Ты и твоя зависть к моей красоте! Ты сглазила мой брак, стерва!

Я отшатнулась, удивленная такой злостью в ее голосе. Моя жалость стала угасать. Кирстен даже на смертном одре останется тем, кем и была, злобной избалованной змеей.

- Ты дура, Кирстен, - ответила я, - В том, что сейчас случилось с тобой виновата только ты одна. Вот себя и вини. Променяла достойного мужчину на деньги и красоту, вот теперь и пожинай плоды своей алчности! - я скривила губы. Остатки жалости растаяли как капля росы на солнце. Кирстен посмотрела на меня, ее пальцы, лежавшие на опавшем животе сжались в кулаки и отчего то весь ее жалкий вид вызвал во мне волну презрения. Губы девушки дрожали, она словно силилась мне что-то сказать, но не могла подобрать слов. Мы так и продолжали сверлить друг друга ненавидящими взглядами, и лишь приход Трюд заставил меня отвернуться.

- Муж хочет забрать тебя, - сказала Трюд девушке. Кирстен закрыла глаза.

- Я пыталась его отговорить, но Сигвальд был непреклонен, - Трюд подошла к больной, приподняла ей голову и почти насильно влила какие-то капли из крохотного глиняного флакона. Кирстен сонно моргнула и моментально уснула.

- Сейчас спрячься, - произнесла Трюд, - Сюда идет Сигвальд, - прежде чем она успела договорить, я уже была в чулане. Воин вошел спустя какую-то минуту. Бросил на стол знахарке тугой кошель и подхватив жену на руки, вышел прочь. Трюд не провожала его и как только стихли чужие шаги и в доме воцарилась относительная тишина, она произнесла:

- Вот теперь тебе точно надо уходить. Кирстен проспит до вечера, зелье надежно усыпило ее,но я думаю, проснувшись, она расскажет Орму, что видела тебя и тогда он вернется.

Я вышла из чулана, тихо прикрыла за собой двери. Посмотрела на знахарку. Наши взгляды встретились, и я неожиданно поняла, как не хочу вот так уходить от нее. Теперь мне снова придётся бежать, а я хотела, чтобы это было по моей воле, а не принуждению, но Трюд была права. Обозленная Кирстен первым делом выдаст меня и это чудо, что тогда на утесе Орм не успел меня разглядеть.

- Я уже собрала вещи, - призналась я. Трюд кивнула. Конечно же, она знала об этом, но молчала, будто надеялась, что я могу передумать, если мы не будет касаться этой темы. Но судьба снова повернула не так, как я хотела.

Я не стала ждать конца дня. Мы с Трюд больше не обмолвились ни словом. Она прекрасно понимала, что теперь мне действительно надо уходить. И это уже не был просто мой каприз. Но она все время, пока я складывала еду в котомку, смотрела на меня печальными глазами, что я для себя решила, во чтобы то ни стало еще навестить при случае знахарку. Собралась и попрощавшись с Трюд снова двинулась в путь. Старая женщина провожала меня взглядом, пока я не скрылась в лесной чаще и даже тогда, я это точно знаю, она еще долго стояла и смотрела на лес, сомкнувшийся за моей спиной.

В этот раз я решила идти не через лес, а придерживалась берега. Море сопровождало меня, лениво улыбаясь. А я с тревогой поглядывала на синюю гладь, опасаясь увидеть белый парус ладьи, на которой за мной плывет Орм. И хотя Трюд сказала мне, что Кирстен проспит до вечера, я не верила в такое везение и мне казалось, что в этот самый миг Орм, выслушав жену своего вождя, уже торопиться назад к домику Трюд, чтобы разделаться со мной. Страх придавал мне сил, и я до самого вечера не останавливалась на привал. Уже на закате пришлось выбрать маленькую полянку на вершине утеса. Я решила перестраховаться и не стала разводить костер, поужинав холодным мясом. Невольно, сидя над морем и слушая плеск волн я вспомнила Кирстен и то, как ужасно она выглядела. И я прекрасно понимала, кто сделал это с ней и ужаснулась тому знанию, на что Сигвальд оказывается был способен. Теперь я была полностью уверена, что это именно он разорил и уничтожил поселение Гарда. Этот воин был сумасшедшим и даже Орм, казавшийся мне более опасным, теперь предстал передо мной в совершенно другом виде, в сравнении со своим вождем.

Я засыпала под шум прибоя, уже, когда ночь полностью вступила в свои права, окутав землю паутинами сна. Где-то там, на утесе в своем маленьком домике спала знахарка Трюд, а за многие мили от меня, даже точно не знаю где, находились Гард и его дружина. Возможно они сейчас плыли на своей ладье и Тью рассказывал им свои сказки о русалках, или сидели где-то на берегу у костров. Я не знала точно этого, как не знала, стоит ли мне искать поместье Гарда. Я не была уверена, что он вернётся туда, слишком уж страшное это было место после той резни...

Я не заметила, как уснула. Звезды над моей головой загадочно мерцали, предвещая новый день.

Кирстен очнулась в своей комнате. Она пошевелилась, оглядываясь и тут же поморщилась от боли. Девушка рабыня, сидевшая у ее изголовья зажгла свечу и Кирстен увидела склонившееся над собой лицо той, что услаждала ее мужа в мастерской. Кровь ударила в лицо Кирстен. Злость опалила сердце.

- Как себя чувствует госпожа? - спросила девушка тихо, но Кирстен скрипнув зубами подняла руку и со всем силы оттолкнула рабыню.

- Пошла вон! - закричала хозяйка дома.