Холли Блэк - Железное испытание (ЛП)

Когда автобус выехал на дорогу, со своего места поднялся Мастер Рокмейпл и начал рассказывать о школе. Он объяснил, что студенты Железного курса останутся в школе на всю зиму, потому что опасно отпускать домой не до конца обученных магов. Мужчина также сообщил, что всю неделю ученики будут работать со своими Мастерами, посещать лекции других Мастеров по пятницам и раз в месяц участвовать в каком-то важном испытании. Кэллу было сложно сосредоточиться на деталях, особенно, когда Мастер Рокмейпл начал перечислять Пять Принципов Магии, каждый из которых так или иначе касался равновесия. Или природы. Или ещё чего-то. Кэлл старался обращать внимание на объяснения, но слова растворялись в воздухе прежде, чем он успевал их запомнить.

Через полтора часа автобусы сделали остановку, и Кэлл понял, что у него не было не только багажа, но и денег. Мальчик сделал вид, что ему не хочется есть и пить, пока все остальные покупали шоколадные батончики, чипсы и газировку.

Когда дети снова загрузились в автобус, Кэлл сел позади Аарона.

— Ты знаешь, куда нас везут? — спросил у него Кэлл.

— В Магистериум, — ответил Аарон, и в его голосе отчётливо слышалось беспокойство о психическом здоровье Кэлла. — Ну, в школу , понимаешь? Где мы будем подмастерьями .

— Но где она находится? Где расположены туннели? — не унимался Кэлл. — И как думаешь, нас будут на ночь запирать в комнатах? Может, на окнах даже будут решётки? Ой, нет, стой... Там же нет никаких окон, верно?

— Ээээ... — промямлил Аарон, протягивая мальчику пакетик «Лейз» со вкусом сырно-чесночного хлеба. — Хочешь чипсов?

Тамара наклонилась к ним через проход.

— Ты что, правда псих? — спросила она. Вопрос звучал не как оскорбление, а как искреннее желание обсудить эту тему.

— Ты же знаешь, что мы все умрём, когда приедем туда, правда? — проговорил Кэлл достаточно громко, чтобы его услышал весь автобус.

Его заявление было встречено оглушающей тишиной.

Наконец, Селия подала голос.

— Все мы?

Некоторые ребята засмеялись.

— Ну, конечно, не все, — объяснил Кэлл. — Но некоторые. Это ничего не меняет.

Все снова уставились на Кэлла, кроме Мастера Руфуса и Мастера Рокмейпла, которые сидели в самом начале автобуса и не обращали внимания на то, чем занимаются дети. За этот день Кэлла обзывали сумасшедшим чаще, чем за всю его жизнь вместе взятую, и его это уже порядком достало. Только Аарон не смотрел на Кэлла, как на умалишённого. Вместо этого мальчик хрустел чипсами.

— Так кто тебе это сказал? — спросил Аарон. — Что все мы умрём?

— Мой отец, — ответил Кэлл. — Он учился в Магистериуме, так что знает, каково там. Он говорил, что маги будут ставить на нас опыты.

— Тот дядька, который кричал на тебя во время испытания? Который бросил кинжал? — уточнил Аарон.

— Обычно он так себя не ведёт, — заступился за отца Кэлл.

— Ну, ты сам сказал, что он учился в Магистериуме, и он вполне себе жив, — вклинилась в разговор Тамара. Она понизила голос. — И моя сестра там учится. И некоторые наши родители тоже были подмастерьями.

— Да, но моя мама умерла, — возразил Кэлл. — А папа ненавидит всё, связанное со школой. Он даже отказывается говорить о ней. Он убеждён, что из-за этого мама и умерла.

— Что с ней случилось? — поинтересовалась Селия. У неё на коленях лежал открытый пакетик с мишками Гамми со вкусом корневого пива. Кэлл хотел попросить у неё одного мишку, потому что они напоминали ему о мороженом, которое он теперь не получит, а еще она казалось милой девочкой. Она задала вопрос, потому что хотела рассеять его беспокойство насчёт магов, а не потому, что считала его буйнопомешанным. — Она родила тебя, значит, умерла не в Магистериуме, правильно? Наверное, она сперва выпустилась оттуда.

Её вопрос выбил Кэлла из колеи. Он построил свою версию событий из разрозненных фактов, но не особо задумывался о хронологии. История включала какую-то битву, являвшуюся частью какой-то магической войны. Отец не особо вдавался в подробности. Он больше внимания уделял тому, что всё это было виной магов.

« Когда маги идут на войну, а это бывает часто, их не волнует, сколько людей умрёт ».

— Война, — проговорил он. — Она умерла на войне.

— Ну, это всё равно как-то размыто, — возразила Тамара. — Но если мы говорим о твоей маме, то наверное, это была Третья Магическая Война. Война с Врагом.

— Я лишь знаю, что она умерла где-то в Южной Америке.

Селия ахнула.

— Значит, она умерла на горе, — подытожил Джаспер.

— На горе? — нервно спросил Дрю, сидевший сзади. Кэлл узнал в нём мальчика, задававшего вопрос о школе пони.

— Ледяная расправа, — сказала Гвенда. Кэлл вспомнил, как она поднялась, когда назвали её имя, улыбаясь, словно наступил её день рождения, а косички с бусинками плясали вокруг её лица. — Ты что, ничего не знаешь? Ты никогда не слышал о Враге, Дрю?

Лицо Дрю застыло.

— О каком враге?

Гвенда раздражённо вздохнула.

— О Враге Смерти . Он последний Макари. Из-за него и началась Третья Война.

Дрю всё ещё выглядел озадаченным. Кэлл тоже не совсем понимал, о чём говорила Гвенда. Макари? Враг Смерти? Тамара оглянулась и заметила их непонимающие взгляды.

— Большинство магов могут черпать силу из четырёх стихий, — пояснила девочка. — Помните, Мастер Рокмейпл говорил, что мы обращаемся к воздуху, воде, земле и огню, чтобы творить магию? И его рассказ о магии хаоса?

Кэлл припомнил что-то из лекции, которую читал Мастер в начале поездки, — что-то о хаосе и поглощении. Идея казалась пугающей тогда, и прошедшие часы никак её не улучшили.

— Они создают нечто из ничего, поэтому их и называют Макари. Это переводится как «созидатели». Они сильны. И опасны. Как сам Враг.

По позвоночнику Кэлла пробежала дрожь. Магия казалась куда более жуткой, чем описывал отец.

— По-моему, быть Врагом Смерти не так уж плохо, — возразил Кэлл просто из вредности. — В смерти нет ничего хорошего. Ну вот кто бы захотел быть Другом Смерти?

— Всё не совсем так. — Тамара сложила руки на коленях в явном раздражении. — Враг был великим магом — возможно, самым лучшим, — но он сошёл с ума. Он хотел жить вечно и возрождать мёртвых. Поэтому его назвали Врагом Смерти — он пытался одолеть саму смерть. Он начал притягивать в мир хаос, помещать силу пустоты в животных... и даже в людей. Когда частица пустоты оказывалась в человеке, он превращался в чудовище, лишённое рассудка.

Солнце уже почти полностью село, и лишь у самой кромки горизонта виднелись красные и золотые разводы, показывавшие, что ночь опустилась совсем недавно. Автобус ехал вперёд, в темноту, и Кэлл мог рассмотреть на небосклоне всё больше и больше звёзд. Он замечал лишь размытые очертания леса, мимо которого они проезжали — мальчик видел лишь лиственную тьму и камни.