Павел Комарницкий - Исполнитель

— Я буду счастлив служить вам, ваше сиятельство. Я был бы счастлив вдвойне, если бы мне удалось узнать, в чём будет состоять моя служба.

Посол рассмеялся.

— А вы нахал, герр Перуэй. Впрочем, умному человеку прощается многое. Для начала отвезёте одно письмо в город Глазго — это не так далеко, как раз напротив Эдинбурга, на западном побережье Шотландии. Там отдадите письмо некоему человеку. Пока всё.

— Будет сделано, ваше сиятельство.

Посол позвонил в колокольчик, на зов которого явился разряженный, как петух, лакей.

— Это герр Перуэй, я беру его на службу. Распорядитесь насчёт ванны, обеда и комнаты.

Лакей почтительно поклонился.

Как, оказывается, мало надо человеку для счастья — тёплая ванна с настоящим куском мыла, вкусный обед и тёплая постель… Правда, предварительно человека надо выдержать как следует в кандалах, в вонючем ледяном трюме.

«Родная, спасибо»

«За что, милый?»

«За всё. Нет, это неправда, что от тебя остался один лишь Голос. Ты женщина до мозга костей»

«В смысле?»

«Ну как же. Настоящая женщина всегда старается как следует помучить любимого, чтобы потом погрузить его в море блаженства»

Шелестящий смех.

«Ну, до блаженства нам с тобой ещё как до луны»

«Нет, ты не представляешь, что такое избавиться от кандалов»

«Кстати, о кандалах. Надо смазать мазью на гусином жире, иначе останутся следы»

«Так быстро? Я и в кандалах-то пробыл семь дней»

«И тем не менее. Сегодня же займись. Кстати, и многое другое тебе понадобится, в том числе деньги. Отпросись и зайди в аптеку, по адресу…»

— Простите, как я могу увидеть мистера Иоахиммуса Грея?

— Это я и есть, сэр. Чем могу служить?

Старый аптекарь удивительно напоминал землеройку, одетую в халат — маленький, серенький, юркий, и даже нос его непрерывно двигался, точно хоботок землеройки.

— Мне поручено сказать вам два слова — «сапиенти сат»

Первей произнёс латинские слова, изрядно исковеркав, но аптекарю этого хватило.

— Рад помочь. Что нужно?

— Вот… — рыцарь протянул заранее составленный под диктовку Голоса список.

Аптекарь взял список, обнюхал его своим подвижным носом.

— Так… Это есть, и это есть… Ну, это уже совсем несложно… И десять фунтов?

— И десять английских фунтов серебром, — Первей широко улыбнулся.

Аптекарь юркнул куда-то в недра своего заведения, и вскоре вынырнул со свёртком.

— Здесь всё, как в аптеке, сэр.

Первей привычно напрягся, вызывая дрожь… Всё.

— Простите, как я могу увидеть мистера Иоахиммуса Грея?

— Это я и есть, сэр. Чем могу служить?

— Мне нужна мазь от потёртостей, мистер.

Всё верно. Так как Первей не состоял в тайном обществе «вольных каменщиков», то и пользоваться паролем, который сообщил Голос, он не имел никакого права. Теперь аптекарь будет помнить только про мазь. А десять фунтов никак не разорят столь крепкое заведение.

Мелкий, занудный, холодный дождь моросил в окно, запотевшее изнутри. Сквозь частый переплёт были едва различимы мечущиеся неясные тени — голые ветви деревьев мотались за окном. А в Московии, да и во всех русских землях, наверное, снегу уже навалило по грудь…

Под тёплым стёганым одеялом было тепло, и Первей незаметно провалился в сон.

… Ему снился лес. Глухой, кондовый лес, рыцарь пробирался по нему, перелезая через упавшие стволы, продираясь сквозь густой подлесок, и не было конца этому лесу.

Он уже выбился из сил, когда наконец впереди забрезжил просвет, и вконец измученный рыцарь вышел на берег огромного, спокойного озера, дальний берег которого терялся в предутренней дымке. И только тёмное пятно острова грозно серело над зеркальной гладью воды.

Из тумана родилось движение. Женская фигурка в белом осторожно, будто скользя прямо по воде, приближалась. Вот уже видно лицо. Мама…

«Здравствуй, сынок»

«Мама… Как ты живёшь без меня, мама?»

Грустная, добрая улыбка.

«Я пока не живу, сынок. Не всем дано сразу уйти на новый круг. Но мне здесь спокойно»

«Я рад за тебя, мама»

«Мы не о том говорим, сынок. Ты же собрался туда?» — мама кивнула головой в сторону острова.

«Да»

«Ты знаешь, что ожидает тебя в случае неудачи?»

«Догадываюсь»

«Нет, не догадываешься. Если он захватит твою душу… Ты будешь молить о смерти, и не будет тебе смерти. Во веки веков»

«И всё-таки я пойду, мама. Потому что я люблю её»

Мамина рука гладит волосы на голове Первея, и рыцарь млеет. Как хорошо…

«Я не отговариваю тебя, сынок. Но я молю тебя — будь осторожен. Во всём положись на неё, теперь она… Впрочем, если будет нужно, она сама тебе скажет. И ещё — у тебя скоро появится друг»

«Какой друг?»

«Соратник. Скоро узнаешь»

Мама начинает отступать, словно плывя по воде, фигурка в белом растворяется в тумане…

Громкий стук в окно заставил Первея проснуться. Вместо дождя в стёкла барабанил мелкий, как горох, град. Стук срывал ход мыслей, что-то ускользало от внимания, как кусок мыла в воде.

Рыцарь встал, невольно поджимая пальцы ног, касавшиеся холодного пола, взял со стола кувшин с водой, напился прямо из горлышка. Поставил на место, снова сел на кровать. Что же такое он думал-то…

Неясная мысль в голове у Первея наконец созрела.

«Родная, отзовись»

«Да, мой рыцарь»

«Это ты организуешь все эти видения?»

Пауза.

«Я»

«И встречу с мамой?»

«Тоже я»

«И прежние встречи, те самые…»

«Опять я. Не ругайся, пожалуйста. Я хотела, как лучше»

Первей помолчал, переваривая.

«Не буду. Я люблю тебя, люблю такую, как есть — какой смысл обижаться?»

«Спасибо тебе»

«Однако ты многое можешь, больше, чем я представлял»

Пауза.

«Мне многое позволено, очень многое, взамен того, что у меня отняли. Но поверь, я без всякого сожаления отдала бы все свои нынешние способности за пару рук и пару ног»

«И пару титек»

«Да, мой милый, да. И за пару титек, и чтобы ты мог наконец за них взяться этими своими ладонями…»

«Ловлю на слове. Чтобы потом не жаловалась»

Бесплотный шелестящий смех.

«Ты думаешь, я откажусь?»

«Кто тебя знает. Все женщины — народ непредсказуемый»

— … Это письмо, герр Перуэй, вы должны отдать в руки некоего Джона О'Нила, но только после того, как он покажет вам вторую половинку вот этого кольца, — посол протянул Первею обломок дешёвого серебряного кольца. — Письмо должно быть в Глазго уже завтра. Справитесь?

— Разумеется, ваше сиятельство, хотя тут всё зависит от коня.

— Коня вам дадут хорошего, не беспокойтесь. У вас нет оружия?

— Пока нет, ваше сиятельство.