Стэйша Стэйша - Саята. Заря иных богов

Ну, да! Я ведь такаааааая тёмная! И такая деревенщина! Аж, сил ни каких нет!

- Про ту деревеньку, что Князевой волей без страха жить стала? Да нет, не слыхал про ту, - зло прищурился десятник.

- Слыхал - слыхал. И по пути наведаться решил, супротив Князева указа. Что я, твоей телеги меченой не признала? Ещё в том году на ней ребятня с деревни соседской зарубку сделала. С рукой загребущей, - я усмехнулась и в сторону телеги кивнула, на которой и в самом деле было что-то невразумительно нацарапано. А каков спрос с тёмных детей деревенских? Они может и в самом деле что-то написать хотели, да от незнания просто ножом телегу исчиркали...

- Ты кто такая, чтоб речи со мною такие вести? - покраснел десятник, - мы ведь, коль не впустишь, спрашивать-то не будем...

- Да остынь ты, Буян, мы до следующей деревни ещё до вечера добраться успеем, - лениво бросил голубоглазый дружинник.

Остальные смолчали.

А я только рот открыла! Но совсем дар речи потеряла, когда десятник на это ничего не ответил! Что за странные дела творятся?

- Впускай, девка, - прошипел, - не то не добром здесь всё кончится...

- Плохо, дяденька, коли без добра-то, - я покачала головой, а сама мыслью Бурого к костерку подтолкнула.

Буян достал меч из ножен и поднял его над головой. Видать забор порубить собрался. Невелика заслуга - тот и так на честном слове держится. Пуще забора от грабежей Храм Родов охраняет. По крайней мере, так селяне думают...

Ну и пущай думают, никто их переубеждать и не собирается!

Я почувствовала телом, как огонь в костре силу набирает.

Поди, ж и успею, если сама ждать не буду! И я выкинула вперёд руку, с которой огонь как с того костра рванул...

Не успел десятник меча своего опустить. Недоумённо он на рукоять плавящуюся смотрел и диву давался, куда лезвие делось?

Ну, ты думай-думай... Глядишь - чего и надумаешь!

- Жрица! - зашептались стражники.

Один только голубоглазый молчал. И как-то странно на меня смотрел. Чего это он?

- Не Жрица! Вы гляньте на неё! Колдовка деревенская! С тёмной силой знается! - завопил десятник.

- Ты про то, чего не знаешь, сказки не придумывай, - я повысила голос, добавляя повелительных ноток, - перед тобой стоит Саята, Жрица Бога Рода!

- Соплячка ты ещё, да к тому же непокорная! Кто богу служит, тот своё место знает!

Вот, вот... Каждый раз - одно и то же!

- А ты, должно быть, богов не признаёшь? Коли про своё частенько забываешь? - язвительно поинтересовалась у него.

Десятник завопил яростно, да бесполезно.

- Вижу, что ты от веры отошла, - прошипел он, сплёвывая, - а на таких у нас особый указ есть...

Я провела перед собой рукою, огненной стеной отделяя от себя десятника. Кони дружинные на дыбы повставали да нескольких незадачливых всадников с себя поскидывали. Буян кое-как успокоил своего ретивого и опасливо попятился от пылающего забора.

- Иди, куда шёл, сборщик. Не ровня я тебе, и всему твоему войску. Помни об этом да дружкам своим в городе расскажи. А чтоб неповадно было в следующий раз мечом супротив Князевой воли махать, оставлю тебе память по себе наглядную.

И с этими словами я чиркнула ноготком по воздуху.

- Тварь!!! - завопил десятник и схватился за левую щёку, где кровью алел рубец с палец указательный.

- Иди подальше от моих земель, да не оборачивайся, - кинула ему в след и отвернулась от сборщика.

Да отворачиваясь, не забыла на дружинника глянуть. Тот сидел на коне, расслабившись, да соломку во рту пожёвывал. Но взгляд его был внимательным, и чересчур уж сосредоточенным.

Не нравится мне всё это...

Я отошла к Храму и окликнула Бурого.

- Туши, следопыт, более сегодня не понадобится.

- А ты откуда ж знаешь, что не вернутся они с силой большой?

- Не вернутся, - отрезала я и хотела, было, идти дальше, но остановилась, - ну, спрашивай.

- А зачем тебе огонь всякий раз разводить? Я слышал в соседней деревне, будто Боги напрямую своих Жрецов силой наделяют. А ты как оттуда силу черпаешь... - он кивнул на кострище.

Я долго молчала. Знала, что скоро откроется ему то, что другим неведомо - Сила в нём просыпалась. И не знала я, останется ли всё как прежде, когда малец поймёт, что я такая же Жрица, как...

- Каждого Боги по-своему награждают, - туманно ответила ему и скрылась в Храме.

- Натерпелась девочка, - старушка глотнула отвару и закусила лепёшкой, - вот теперь и кажет свою гордыню перед гостями незваными. Да и перед вами, сердечными.

- Молчи, бабушка, - пробасил рослый мужчина лет пятидесяти, заходя в избу, - чего не ведаешь, про то не говори.

- Да уж молчу, сынок, коли хочешь того, - старушка виновато пожала плечами, а Бурому на ушко прошептала, - нездешняя она, не отседова.

- А тебе, откуда знать, бабушка? Ты ж здесь впервой, - нахмурился Бурый.

- А вот знаю, внучек, знаю. Да и ты знаешь, - она лукаво прищурилась и снова глотнула отвару из чашки.

- Ну, здравствуй, ясновидящая, - я развернулась к вошедшей, не намереваясь больше делать вид, будто не знаю, кто она, - какими судьбами тебя в нашу деревню занесло?

- Да у судьбы свои пути, красавица. И мне о них неведано, - поведунья прикрыла за собою дверь.

- Тогда говори, что привело тебя сюда, коли не судьба.

- Слухи, слухи по земле ходят, Жрица, - загадочно отвечала старуха, - недобрые слухи. Будто и Богам нашим скоро придёт конец, и нам боле жить так не придётся...

- А как придётся? - внимательно глядя на неё, спросила я.

- А кто ж знает, доченька?

Я поморщилась.

Ещё и пяти минут не прошло, а я уже устала от её иносказаний.

- Ладно, Жрица. Поняла я тебя. Да только ты себя понять не хочешь.

- Что твои слова означают? - резко спросила я.

- А то, что заперлась ты здесь от себя. И судьбе своей не даешь верху взять...

- А зачем мне быть ведомой судьбой? - я оборвала её, - моя жизнь в моих руках.

- От она как заговорила! - улыбнулась ведунья, - а кто тебе сказал, что в глуши отсидеться получится? Сама знаешь - не вечно это продолжаться может.

- Тебе ведано что? - настороженно спросила я.

- Отчего ж не ведано? Ведано.

Я не на шутку напряглась.

- Да вот только не заглянет он в эти места... - поведунья прищурилась, разглядывая меня.

- Ты о чём толкуешь, ведунья? - прошептала, стараясь не показывать, как её слова на меня повлияли.

- А от кого ещё девица так далеко убежать может... как не от любимого? - она помолчала, - кем ты в эту глушь загнана - не ведаю. Да знаю, что гордыня твоя здесь много дел наделает, коли не одумаешься.

- Ты о сборщике? Он мне не указ! - отмахнулась я.

- Да не о нём я, Саята, не о нём...

- Что ты видела? -спросила осторожно.

Поведунья помолчала, раздумывая.

- Тебя. Да город пустой и сожжённый. А ещё зверя невиданного, что в кустах затих и к прыжку готовится, - поведунья развернулась ко мне, - вот и думай теперь. А мне пора.