Светлана Багдерина - Герои не умирают

Герцогиня словно очнулась ото сна.

— Всё кончено. Они мертвы, — дрожащим голосом проговорила она и впилась умоляющим взглядом в лицо со шрамами. — Дай мне уйти, Тигр. Прошу. Нет, не прошу — умоляю тебя. Дай мне уйти. Я не виновата. Ни в чем. Я не хотела. Это они. Они втянули меня хитростью — наш самовлюбленный честолюбивый Танар и этот мелочный генерал… Они низко использовали меня, связи моего рода, мое имя!.. Позволь мне бежать, и я клянусь, что забуду его до конца своих дней. Я сегодня же оставлю эту страну. Я навсегда покину континент. Я не вернусь никогда! Отпусти меня, пожалуйста… Я исчезну, растворюсь, растаю без следа на другом берегу океана… Помоги мне, Тигр. Ты должен. Вспомни, ведь ты когда-то любил меня… и был готов на всё… Мы могли бы убежать вместе!

— Извините, ваше сиятельство, не получится. Нога, сломанная по вашему приказу пять лет назад влюбленному гладиатору, еще дает о себе знать.

Герцогиня смутилась, на мгновение позабыв и отвратительную резню вокруг, и собственную безнадежную обреченность.

— Д-да… но тогда ты был беглым рабом, мятежником, чужеземцем, вчерашним гребцом с галеры, ты начинал у нас в качестве мишени для наших гладиаторов, и позже на арене ты единственный сражался не за признание и почести, как наши славные гельтанские бойцы, а за деньги…

— То есть, стоял на ступени чуть ниже тех бедных зверюшек, против которых мне иногда приходилось биться, — любезно уточнил Фалько.

— Да… В смысле, нет… Это было давно, Тигр. Так давно… А я тогда была молода, легкомысленна, и моя семья, мой род…

— Не унижайте себя раскаянием, которого не чувствуете, ваше сиятельство, — сухо прервал ее оправдания Фалько.

Красавица досадливо прикусила губу, смутилась, не находя слов, чтобы возразить, но ненадолго.

— Хорошо, ты больше не любишь меня, — горделиво вскинула она голову. — Это твое дело. Но я знаю, ты презираешь Сенона так же, как и мы, не скрывай этого! И, тем не менее, ты стал разящим кинжалом в его скрюченной подагрической ручке, его цепным псом, циничным наемным убийцей!..

— Я бы назвал мою должность «последний довод короля».

— Но он — негодяй и подлец! Хромой садист! Полное ничтожество! Он бросил тебе этот чин — гардекор-майор, старший телохранитель, как собаке подачку со стола, и теперь ты счастлив махать перед ним хвостом и ходить на задних лапках, выполняя его капризы — капризы маньяка! Мальчишка Райн, которого ты походя прирезал, как барана, был бы лучшим правителем! Зачем ему служишь ты, который…

— Он отлично платит.

— Платит?.. Платит?.. Но я тоже могу отдать тебе всё… всё, что ты пожелаешь… Вот перстни, бриллиантовое колье, серьги, браслеты…

— Сожалею, но ваш широкий жест на самом деле ничего не стоит, ваше сиятельство. Всё это я могу снять с вашего трупа, — галантно склонил голову набок Фалько. — Мое же предложение гораздо более щедрое. Хотя, если быть точным, у меня их даже два.

И он одной рукой протянул герцогине кубок.

Во второй у него был окровавленный нож.

— Вам выбирать. Но помните: решение короля Сенона еще в силе. Подумайте если не о братьях, то о сестре и племянниках.

— Но… ты ведь не посмеешь тронуть меня… — с растерянностью и ужасом женщина отшатнулась. — Ты не имеешь права… Ты не можешь…

— На что поспорим, милая? — Фалько осторожно, почти нежно приложил лезвие к шее герцогини и улыбнулся.

Похожие гримасы безответственные гробовщики изображают на лицах своих клиентов месячной давности.

— Фалько, нет… — беззвучно, занемевшими вдруг губами прошептал Найз вслед за женщиной в черном. — Нет, Фалько, прошу тебя, пожалуйста, нет, ты не имеешь права, ты не можешь…

— Так гореть тебе в преиподней, подонок!!! Тебе и твоему выродку Сенону!!! — отбросив манеры, ухищрения и кокетство, бешено выплюнула проклятие женщина, вырвала у Фалько кубок с ядом и несколькими крупными захлебывающимися глотками осушила до дна.

Что было дальше, Найз смотреть не смог. Словно обезумевший, не разбирая дороги во тьме и слезах, он понесся назад, сокрушая в клочья изящные кусты и только чудом не налетая на статуи и фонтаны. Ветки хлестали его по лицу, раздирали одежду и рвали бесчувственную кожу в кровь. Спотыкаясь о бордюры, он падал плашмя, разбивая колени и локти, но тут же вскакивал, беспорядочно взрывая руками клумбы, раскидывая песок, и очертя голову мчался дальше. Даже дворцовая ограда, внезапно возникшая у него на пути, не смогла замедлить его безумного бега. Глухой и слепой ко всему, кроме своего громадного и тяжкого, как мир, горя, Найз перемахнул через решетку прямо на глазах у изумленного патруля и скрылся в густой липкой декабрьской ночи.

Если бы земля разверзлась у него под ногами, или стражник поразил его насмерть своей алебардой, или настал конец света, он не почувствовал бы, и даже не понял бы, что случилось, потому что самое ужасное, что только могло произойти в его короткой неяркой жизни, уже произошло. И смерть по сравнению с этим была бы благословенным избавлением.

«Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет», — исступленно колотилось сердце в горящей груди, готовой разорваться от огромности внезапной, ошеломляющей, опустошающей потери.

«Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет».

«Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет».

«Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет».

Нет.

Нет.

Нет.

И не было больше ни слов, ни мыслей, ни чувств, кроме этого пульсирующего, рвущей горячей болью слова, потому что если бы хоть на мгновение отвлекся он от тупого отрицания очевидного, то, наверное, сошел бы с ума, или умер, или разревелся бы, как последняя девчонка…

Нет.

Нет.

Нет.

Фалько никогда не плакал.

Фалько не позволил бы себе…

Фалько!!!..

Мучительный стон вырвался сквозь зубы мальчишки — словно раскаленное железо приложили к ране, и живые, брызжущие болью и кровью образы снова вспыхнули в воспаленной памяти Найза.

…женщина в черном, с полубезумными глазами, зажав рот руками, прижалась спиной к колонне…

…юный Райн, неуклюже ползущий к выходу…

…Фалько, блестящий, превосходный, безупречный Фалько, насмешливо преграждающий путь беспомощному герцогу, едва старше его, Найза…

…сбивчивая мольба Райна…

…сильные, уверенные пальцы, плавно сомкнувшиеся на рукоятке ножа…

…украденное с руки мертвого Танара кольцо…

…кровь, хлещущая из перерезанного горла мальчишки-герцога и заливающая белый мраморный пол…

…и снова юный Райн, неуклюже ползущий к выходу…

…кровь, заливающая белый пол…

…окровавленный нож, медленно царапающий белое горло герцогини…

…ворованное кольцо, покрытое кровью Райна…

…женщина в черном с полубезумными глазами…

…мальчишка-герцог…

…кольцо…

…нет…

…нет…