Павел Александров - Откровение миротворца (СИ)

– Кстати, как она там? – спросила Флоя.

– Ты о ком?

– О Никте, конечно, о ком же ещё!

– Ты разве не виделась с нею в Амархтоне?

– После плена – всего один раз. Поболтать толком и не успели. А до этого несколько лет не виделись. Почти с того самого дня, как ты покинул Каллирою… Наши дороги с ней разошлись. Она отправилась в сельву, а я осталась с Калиганом.

Марк знал об этом. Но как-то не верилось, что такие неразлучные некогда подруги как Флоя и Никта могут вот так просто разойтись своими дорогами.

– Так как там Никта? Она изменилась?

– Да, – сказал Марк. – Она сильно изменилась. Как и ты.

***

На рассвете шторм утих, а Никта была рядом. Выбираясь из-под своего ворсяного плаща, Марк увидел её на берегу, любующуюся мелкими волнами-барашками, которые чуть-чуть не добегали до её ног. И в этом походе она осталась верна себе: длинные тёмно-коричневые одежды и слабоизогнутый меч за спиной. Флоя сидела на песке неподалёку. Было заметно, что две подруги уже успели и поболтать, и повздорить.

Команда моряков в рваных робах – человек пятьдесят – дружно наваливалась на борта «Вольного», выталкивая его на глубину. Это была вытянутая быстроходная галера – дромон, способный ходить как под парусами, так и на вёслах.

А спустя час утреннее небо быстро пролетало над скрипящими от напряжения мачтами «Вольного». Поначалу шли на вёслах, но как только берег скрылся из виду, тёплый ветер подхватил паруса, унося корабль вдаль – к южным островам, к загадочной стране, затаившейся за морским горизонтом.

Острый киль дромона рассекал волны, то вздымая нос, то погружая его в зеленоватые воды. Впервые оказавшись на таком судне, Марк передвигался с опаской – короткими шажками, постоянно держась за борт, тросы или примотанные к надстройкам бочки. Корабль предназначался именно для скорых депеш, разведки и быстрой перевозки важных людей или грузов, но не для морского боя. Правда, из вооружения на нём были две носовые и две кормовые баллисты, но, судя по всему, при встрече с врагами «Вольный» мог полагаться только на свою скорость.

– Живей, хомяки, живей засони! – покрикивал капитан с мостика шныряющим матросам. Изредка, недовольный нерасторопностью команды Борода спускался на палубу и пинками и подзатыльниками задавал нужный ему темп.

Автолик, быстро сдружившись со всей командой, соревновался с матросами в метании ножей, чем вызывал недовольство капитана, который, по-видимому, невзлюбил его с первой встречи.

Придерживаясь за борт, Марк подошёл к Никте, одиноко стоявшей в носовой части корабля.

– Ты оказалась права. Насчёт шторма. Когда ты научилась так точно предсказывать погоду?

– В Спящей сельве. Лет десять назад.

– Значит, ещё в детстве… Странно, что я не знал.

Хранительница бросила ему таинственный взгляд, будто отвечая: «На самом деле, ты почти ничего не знаешь обо мне, Маркос».

Марк понимающе кивнул, поморщившись от попавших в лицо морских брызг.

– Ты виделась с Лейной? Какие новости?

– Ничего хорошего, как я и предсказывала. Лесное Воинство отвергло призыв Сильвиры. Старшие ответили, что это не их война. Они не вмешиваются в войны, происходящие за пределами Спящей сельвы.

– Разве они не понимают, что разбив силы юга, Хадамарт доберётся и до них?

– Они всё понимают лучше тебя, Маркос, – с некоторой резкостью ответила хранительница. – Лесное Воинство защищает свой дом. И делает это успешно. Если бы каждый народ защищал свой дом так, как они, то не было бы нужды создавать союзные армии.

Марк поджал губы, не желая спорить, хотя старая морфелонская поговорка «каждый крот свою нору бережёт» так и вертелась на языке.

– А Лейна… ты ей рассказала, куда мы отправляемся?

– Да. Она очень хотела отправиться с нами, – хранительница как всегда точно уловила, что на самом деле хотел спросить Марк. – Но не могла. Она шла на приём к королеве. Да и не в том она сейчас состоянии, чтобы путешествовать.

– Что с ней? – нахмурился Марк.

– Она всё ещё подавлена ответом Старших. Я предупреждала её, что ничего не выйдет, но она верила в своё посольство. Она ведь плеонейка, Маркос, не забывай это. Очень стойкая, отважная и вместе с тем – чувствительная и ранимая. Когда-то она верила в единство и дружбу своей общины плеонейцев на южном побережье – до той поры, пока на них не напали даймоны, и все мужчины не проявили себя трусами. Потом она была очарована Школой рыцарей юга, их кодексами чести и благородством принципов. И вновь разочаровалась, когда стала замечать, что далеко не все воспитанники Школы ведут себя по-рыцарски, а многие только прикрывают рыцарским титулом свои беззакония. В освобождённом Амархтоне она успела очароваться королевой Сильвирой и разочароваться в ней. И вот, Лесное Воинство… Для неё это новый удар. Любой другой человек перестал бы уже верить в идеал, смирился бы и не очаровывался больше. Но не она. Плеонейка Айлейниэль будет и впредь верить в идеалы, а их крушение будет причинять ей новые боли.

– Как ей помочь? – тихо спросил Марк.

– Помочь? – хранительница рассмеялась. – Ты слишком увлёкся своим путём миротворца, Маркос. Посмотри на Автолика, – она глянула назад, где вольный стрелок с хохотом обыгрывал третьего матроса подряд в «ножики». – Как помочь ему избавиться от его легкомыслия и страсти к опасным похождениям? Как помочь Калигану с его упрямым всезнайством? Или мне… с моим характером? Нет смысла пытаться изменить то, кем мы есть. Единственное, что мы можем сделать – это понять себя. Свой характер, свои мысли, чувства, желания, устремления… И как только мы поймём себя – мы непременно изменимся.

Марк смотрел вперёд – на рассекаемые носом «Вольного» волны.

– Я бы предпочёл понять себя до встречи с Сарксом, – произнёс он шёпотом. – Потому что тайные мотивы моего сердца – его излюбленное оружие.

(Амархтон. Аргос)

– Если c моря ударят островитяне – нам конец! – с неуместной патетикой заключил архистратег Тибиус, оторвав взгляд от разложенной на круглом столе карты.

– Так мы и пустим этих разбойников на наши берега! – грозно заявил седой, но крепкий в плечах командующий боевым флотом Южного Королевства, адмирал Иокастор. Он впервые был в Аргосе. В последний раз он с тем же грубоватым пафосом держал речь на совете королевы Сильвиры перед походом Армии Свободы на Амархтон. С тех пор многое изменилось в тактике и стратегии Сильвиры. Изменилось само понимание слова «война». И в эту минуту каждый, кто присутствовал на тайном совете, смотрел на старого морского волка, как на храброго, неутомимого, но, вот беда, отсталого во взглядах, старикана.

– При всём уважении, почтенный Иокастор, два десятка твоих боевых галер не остановят объединённый флот островитян и ту армаду, которую пришлёт им в помощь Хадамарт, – деликатно пояснил Тибиус.