Лила Джерри - Гимн неудачников

- А, ты надеялся пересидеть в безопасном месте, пока суматоха не уляжется?

- Я был без сознания! - возмутился человек, тщательно старающийся быть белым магом, и угрюмо замолчал, сообразив, что повелся на примитивную уловку. Болезненная гордость - та самая струнка, на которой порой удается неплохо сыграть.

Интересная вырисовывается картинка, но это с какой стороны посмотреть. Так значит, Александр Юстин оставил ученика под защитой лояльных поселян, а сам умчался в город, поднять тревогу... или избавился от ненужного свидетеля, повернутого на правильности, и исчез в непонятном направлении. Нет, Лоза, так не пойдет. Чтобы обвинять своего приемного отца, требуется большее, чем черная неблагодарность и горстка домыслов.

Ликование схлынуло, оставив после себя все усиливающуюся тревогу. Безликие коридоры оставались все так же пустынны, и даже прочно прописавшийся в них туман не спешил призрачной сигнализацией выплывать из-за угла. Я отдавал себе отчет, что единственный шанс выбраться из лабораторий - быстрота и незаметность, и стоит нежити нас засечь, то пиши пропало, но такая легкость вызывала подозрение. Карма не зря столько тренировалась, чтобы сейчас самоустраниться; скорей уж пристрастный механизм возмездия временно затаился, готовя особо масштабную подлость, вроде Ильды, поджидающей нас у самого выхода. Стоит ли говорить, что я крался, вздрагивая от каждого шороха, безмерно раздражая спокойнехонько прущего вперед Эжена. Как для любого белого мага, страх и сомнения были для него чисто умозрительными вещами.

Конечно, скорее всего Шадде и прочая шайка уже покинули лаборатории, но Карма моя, я ведь печенкой чую, что синеокая утопленница с музыкальным даром забудет какой-нибудь кружевной платочек и вернется. А то чем же она будет махать вслед толпе мертвяков, натравленных на Город-у-Горы?

- У вас, на поверхности, умертвия еще толпами не ходят? - прошептал я. Впереди замаячила узкая железная лестница - определенно эвакуационный путь - и пришла пора подумать о будущем.

- К твоему счастью - нет.

Я поднимался вверх, цепляясь за перила и с трудом переставляя ноги. Казалось, с каждым шагом тело становится все тяжелее и тяжелее; мда, тюремная атмосфера плохо влияет на здоровье...

- То есть ты не рад... - к своему счастью, больше я ничего сказать не успел, повалившись на ступеньки.

- Ну что опять с тобой? Вставай!

- Н-не... - я схватился за горло и захрипел. В сердце будто воткнулась тупая игла, перехватывая дыхание и скручивая тело судорогой. Небо... ну как же обидно. Лестница стремительно наливалась чернотой, в которой гасли все мечты и надежды... Над ухом прошипели что-то нецензурное, а потом я почувствовал, как меня не особо вежливо, как мешок картошки, стаскивают вниз.

- Очнулся, быстро. Смотри на меня, - каждое слово сопровождалось хлесткими ударами по щекам. Я с трудом открыл глаза и сфокусировал плывущий взгляд на сидящем напротив маге. Необычный приступ прошел так же внезапно, как и начался, оставив после себя разбитость и недоумение. Карма, и что это было? У меня теперь панический страх лестниц?

- Что это было? - мысли Эжена оказались созвучны моим.

- Н-не...

- Не вздумай притворяться - потащу силой.

- Не! - я вцепился в ученика и отчаянно замотал головой. - Я н-не знаю, но это как будто мне не дают уйти...

Маг резко помрачнел:

- Ты отдавал умертвиям что-то из своих вещей? Клялся, что не сбежишь?

- Кровь... - я вытаращился на него с четким ощущением той самой подкравшейся подставы. - У Ильды моя кровь.

Эжен сжал кулаки и медленно поднялся, неподвижно уставившись в стену. Наверное, повторял про себя какой-нибудь негласный кодекс белых или пособие "десять способов самоуспокоения, когда кого-то хочется прибить, а нельзя".

- Уходи, - надрывно и едва сдерживая слезы от своей внезапной самопожертвенности - ну да, не от обиды же и жалости к себе? - прохрипел я. Однако, кто бы мог подумать? Сам себе поражаюсь.

Судя по чужому перекошенному оскалу, одиннадцатый способ очень бы не помешал.

- Я сказал, что приволоку тебя в город - значит, я приволоку тебя в город. Я сказал, что отдам тебя под суд - и я отдам тебя под суд, - в глазах ученика горели костры фанатичного упрямства. - И доморощенная ворожба деревенской ведьмы мне не помешает.

С негромким шелестом расправилась длинная цепочка, и передо мной повисла раскачивающаяся серебряная штуковинка. Я с удивлением прищурился, пытаясь разобрать, что это здесь мельтешит, и сам не заметил, как попал в ловушку серебряных бликов.

- Кровь к крови, капля к капле, малое станет большим, большое станет малым, связь нерасторжима, услышь ее зов! - невнятное бормотание перешло в полноценные слова, и маятник застыл на месте, позволив наконец разглядеть именную бирку с цифрами и выбитым кругом. Почти такой же, который я видел у черных магов - но им жетоны выдают только во время войны, а белым всегда и в обязательном порядке. Что-то вроде корпоративного знака отличия, как повязки с золотым солнцем у целителей.

Я встал, стряхивая оцепенение, и, повинуясь неопределенному душевному томлению, двинулся обратно, только через пару метров сообразив, что что-то здесь не так...

- Опять заклятие поиска?! Ты!.. - бунт с обвинениями, тыканьем пальцем в грудь и потрясанием прав на свободную волю провалился в зародыше: ноги все так преспокойно несли меня дальше, прямо в объятья радостно потирающей ладоши кармы. Отвратительное ощущение - когда твоим телом управляет нечто... неведомая сила, небрежно дергающая тебя за ниточки, как безгласную игрушку.

- Иди.

- Куда идти? К Ильде? Да нас там обоих прихлопнут! Тебя-то ладно, но оставь меня здесь, - а еще заклятье мешало позорно взвыть и хлопнуться на пол, вцепиться зубами в порог и не отпускать никогда.

- Не я же позволил нежити получить такое сильное оружие, - не удержался от лекции наше олицетворение благоразумия. - Это же первое правило магической безопасности, Найджел. Его знают даже малые дети.

Интересно, и что бы я смог сделать против водяной твари с ее бритвой, без магии, без гранаты в кармане и даже без силы внушения, которой белые пользуются где получится?

- Эжен, ну какой толк в том, чтобы добровольно сдаться врагу? Это верная гибель...

- Жизнь или не смерть не важны. Значение имеет только полезность. Без тебя я не вернусь.

Нет, мне приятно это слышать, но как-то лучше бы в других обстоятельствах... Благоразумие? Какое к Зверю благоразумие! Правы колдуны, этих белых давно пора лечить... хм.

- То есть ты считаешь себя бесполезным, если не выполнишь приказ мастера?

Да. Пора.

- Ищи молча, - откорректировал приказ ученик.

- Два заклятья выучил и рад, - мстительно уколол я и затих.

О, Карма... да иди оно лесом, ты, Зверь-из-Бездны, видишь, с кем мне пришлось прожить бок-о-бок целых шесть лет? Неужели совсем-совсем не проникнешься моими страданиями? И еще хорошо, что я не успел рассказать этой жертве программы-приказа о Беде. С ученика сталось бы пойти и проверять, и за исход встречи я не поручусь: Эжена-то разница в уровнях не остановит, а заклинатель возьмет и достанет из загашника очередной мегамощный артефакт и приголубит нас вместе с половиной лабораторий. Нет, я не против, чтобы ученик вытащил меня из подземелья; я против своего участия в этом безумии.