Вероника Иванова - Отражения (Трилогия)

— Вполне возможно, — Рогар переводит взгляд за окно и некоторое время молчит. — Вполне...

Возвращаюсь к креслу и накидываю на плечи плащ.

— Уходишь?

— Да. Надо немного пройтись. Развеяться.

— Лучше ляг и поспи до завтрашнего утра.

— Это совет или приказ? — ехидничаю. Напоследок.

— И то, и другое.

— Жа-а-а-аль!

— Это ещё почему? — нет, Мастер не попался на мою уловку, просто ему любопытно, что я задумал.

— Потому! Совету я бы последовал, не задумываясь, а вот приказ... Приказ исполнять не буду, и не надейся!

— Вот как? Нужно напомнить, кем ты являешься?

— В данный момент я являюсь племянником твоего нанимателя, если помнишь!

— Это не продлится вечно, — по тону голоса невозможно понять, сожалеет Рогар по этому поводу или искренне рад.

— Увы, — вынужден согласиться. — Но как только я перестану быть нужен «милорду Ректору», сразу же вернусь к исполнению... прежних обязанностей.

— Неужели?

— Не веришь? А ведь я не...

— Не лжёшь? Знаю, знаю! — Мастер устало машет рукой. — Кстати, раз уж речь зашла о твоей правдивости... Ректор, и в самом деле, твой дядя?

— Нет. Он мой... родственник, но не дядя.

— Хм-м-м-м... И, несмотря на это, ты согласен признавать меня своим хозяином?

— Почему бы и нет?

— Наверное, у тебя с головой не всё хорошо, — осторожное предположение.

— Конечно, не всё! Мёрзнет, между прочим, с такой-то причёской!

Рогар качает головой:

— И всё-таки, не понимаю. Собственно, по какой причине ты выглядишь... так, как выглядишь?

— О, это не моя тайна!

— А чья?

— Эльфийская.

— Даже так? — некоторое недоумение, быстро сменившееся охотничьим азартом. — Уж не того ли эльфа, с которым ты живёшь под одной крышей?

— Отчасти его, отчасти его старшего брата, в основном — Совета Кланов. Но ни капли не моя!

— То есть, не расскажешь? — уточняет Мастер.

— Было бы, что рассказывать... Я и сам ничего не знаю. Честно!

— Ладно, поверю. Так почему ты спросил меня о Лаймаре? В чём он виновен?

— Я что, похож на судью? — обижаюсь, и вполне обоснованно. — Никаких приговоров ещё не вынесено, и вина — даже если таковая имеется — не доказана. Я просто собираю сведения для принятия решения...

— Какого именно решения?

— Пока не знаю. Надо подумать, и подумать хорошенько. Впрочем, если настаиваешь... Кое в чём можно быть уверенным уже сейчас. «Росу» Шэрол получил, скорее всего, с помощью Лаймара. Ученица мага приложила руки к исключению Дэриена из числа наследников престола. Тот же Лаймар, как я понимаю, подсунул в свиту Рикаарда безумную эльфийку...

Умолкаю на полуслове, потому что... Мозаика начинает складываться!

Итак, взглянем на происшедшее под новым углом.

Обиженный Мэвин ищет способ отомстить тому, кто отнял у него внимание сестры. Каким-то образом парень знакомится с Вийсой (кажется, так её именовали?), которая либо прямо предлагает свои услуги, либо в непринуждённой беседе вскользь упоминает о возможности сотрудничества. Скорее всего, действиями магички руководит её учитель, находящий выгоду в болезни старшего наследника престола. Вопрос: какую именно выгоду? Возможно... На Дэриена влиять трудно: мальчик уже вырос, а вот близнецы находятся в том милом возрасте, когда дурные примеры как нельзя заразительны. Лаймар обрабатывает Рикаарда своими методами, стремясь изменить характер принца в нужную сторону. Удачно, кстати, обрабатывает: сам тому свидетель и жертва... К моменту Инициации младший наследник (Рианну вычёркиваем, поскольку она никем не принимается в расчёт из-за своей «неполноценности») должен превратиться в типа с очень неустойчивым и неприятным поведением. В типа, влияние на которого, предположительно, будет иметь только один человек. Почтенный Лаймар.

Подождите-ка! Он — сверстник Гериса и учился вместе с ним? Но почему-то не хотел поспорить за место придворного мага... Зато, более, чем уверен: Лаймар имеет отношение к тому, что произошло при Инициации Дэриена. То есть, к вспышке безумной страсти, которая нарушила равновесие сознания Инициирующего. Может, подсыпал чего в еду, может, колданул — дело не в деталях, а в результате. Ага. Значит, ему было мало того, что старший принц не может работать с артефактами. Почему? Потому что... Потому что Лаймар знает: всё можно переиграть заново! А я знаю? Кажется...

Спокойно, Джерон, спокойно! ЭТИМ ты займёшься после. Надо закончить другую логическую цепочку.

Какие же возможности кроются в злосчастном артефакте, из-за которого всё и началось? Ну, Мэй, я тебя достану, подожди у меня!...

Лаймар устраняет одного претендента, потом берётся за второго, и всё, вроде бы, идёт тихо и складно, но... На Рикаарда появляются планы ещё у кого-то. У мага или даже целой группы кудесников, которые желают установить над мальчиком контроль. И они торопятся, потому что артефакт вот-вот должен проснуться, а единственный Мост, который может с ним работать, к счастью, пока не инициирован... Хм. Хм. Хм. И где же мне искать этих злодеев? Кроме того... Стоит ли их вообще ИСКАТЬ?

— Эй, парень, очнись! Что с тобой?

Отвлекаюсь от своих мыслей и вижу встревоженное лицо Рогара.

— Ничего особенного... Я задумался.

— М-да? В следующий раз предупреждай, а то... Твоя задумчивость слишком похожа на оцепенение.

— Извини, не хотел тебя пугать.

— Да я не из пугливых, — очередная улыбка прячется в седых усах. — Ты кое-что начал излагать... Кое-что очень интересное. Не хочешь продолжить?

— Представь себе, нет! — стараюсь говорить, как можно серьёзнее.

— Почему же?

— Можно придумать очень много объяснений, но какое из них будет единственно правильным? Нет, мне пока рано поведать миру свои умозаключения!

— Как знаешь. Смотри только, чтобы поздно не стало, — мягко замечает Мастер.

— Постараюсь...

Метель, накрывшая Виллерим колючим плащом, застала меня примерно на середине пути от Дворцовой площади к дому Агрио. Западный Шем горазд на такую погоду: ещё вчера солнце слепило глаза, а сегодня не разберёшь, где находится земля, а где — небо, потому что всё смешалось в котле зимней бури.

Мало найдётся любителей встречать грудью порывы ледяного ветра, щедро приправленные жгучей солью мелких и острых снежинок. Я, как и многие здравомыслящие люди, мёрзнуть не собирался, а потому — едва видимость снизилась до пяти шагов — нырнул в спасительно-тёплые объятия первой попавшейся гостиницы, даже не удосужившись рассмотреть жалобно поскрипывающую на ветру вывеску.

К чести хозяина сего заведения, встретили озябшего гуляку по чётко отработанной схеме: один малолетний слуга подхватил и потащил в чистку и сушку плащ, ставший вдвое толще и тяжелее от плотного слоя снега, а второй усадил меня на свободное место в уголке зала и тут же водрузил на стол внушительных размеров посудину, которая исторгала из своих недр резкий аромат горячего вина. Кинув мальчишке мелкую монетку, я попросил его позаботиться и о перчатках, а сам положил холодные ладони на горячие бока кружки и окинул рассеянным взглядом своих «товарищей по несчастью».