Анна Завгородняя - Колдун (СИ)

— Только дернись, и я сломаю тебе руку, женишок, — сказал он с насмешкой, спокойно, так словно речь шла о каком-то пустяке. Я видела, что Кнут едва сдерживает стон. Ворон надавил сильнее. Я знала, что Кнут никогда не признает себя побежденным. Упрямый мой.

— Отпусти его, — я шагнула вперед. Ворон поднял на меня глаза, некоторое мгновение он медлил, а затем медленно разжал пальцы. Кнут моментально вскочил на ноги. Его лицо пылало. Губы изогнулись в кривом оскале. Он с ненавистью смотрел на Ворона, и я уже было подумала, что он сделает глупость и набросится на колдуна снова, но Кнут медленно отступил ко мне и, взяв меня за руку потянул за собой обратно в дом. Он сжал мои пальцы с такой силой, что мне показалось что еще немного, и они сломаются, но я стерпела боль, понимая, что он сейчас чувствует. И он, так же, как и я, ничего не понимал в происходящем.

— Будь готова на рассвете, — услышала я голос Ворона, прежде чем за нашими спинами закрылась дверь.

Едва мы вошли в дом, как Кнут развернул меня к себе лицом. Его пальцы с силой сжали мне плечи. Я чувствовала, как в полумраке глаза жениха смотрят на меня. Он был рассержен, и я прекрасно его понимала.

— Что происходит? — спросил он раздраженно, — Кто этот мужчина и почему ты позволяешь ему командовать тобой? Кто он для тебя и откуда ты его знаешь?

Я мгновение молчала. Затем тихо произнесла.

— Когда-то он спас нам с Ярославом жизнь, — наконец выдавила я.

— И из-за этого ты разрешаешь ему предъявлять на себя права? Как на рабыню? — он встряхнул меня, и продолжил, — Или я чего-то не знаю? — в голосе Кнута проскользнуло недоверие, — Ты ему что-то обещала в благодарность за свое спасение? — его воображение не на шутку разыгралось, — Ты обещала ему себя или уже когда-то ему принадлежала?

Я рванулась, высвобождаясь из его рук и возмущенно заговорила:

— Остынь, — его руки опустились, — Я никогда ничего ему не обещала, не заводись. Я сама удивлена его внезапному появлению. Ведь я уже и думать забыла об этом человеке! Не будь дураком, Кнут. Твоя вспыльчивость и ревность необоснованны!

— Да? — он вспыхнул, — Только кажется твой друг Ворон совсем иного мнения на этот счет.

— Он мне не друг, — я шагнула мимо жениха, намереваясь пройти в зал, чтобы избежать дальнейших выяснений отношений. Но Кнут преградил мне путь. Я мысленно застонала. Внезапно подумала о том, что вот сейчас в двери войдет Ворон и ему придется по душе сцена нашей ссоры. Но северянин не появился.

— Ты что-то от меня скрываешь, — сказал мой жених, останавливая меня.

— Нет. Я ничего не скрываю и не обманываю тебя, — ответила я уже спокойнее, хотя моя грудь все еще бурно вздымалась от негодования.

— Я хочу тебе верить, — произнес Кнут и прежде чем я успела ответить, схватил меня за талию и привлек к себе. Его губы накрыли мои, яростно сминая. Так он еще никогда меня не целовал, до боли, словно хотел доказать всем и прежде всего себе самому, что я принадлежу только ему. Я застонала и обхватив его за шею руками только сильнее притянула к себе, отдаваясь его ласкам, чувствуя, как он в этом поцелуе срывает на мне все свою злость.

Я не могла его винить за ревность и недоверие, но все равно мне безумно хотелось, чтобы он понял меня.

Когда двери в зал распахнулись, и на пороге появился кто-то из гостей, Кнут наконец оторвался от меня. Я улыбнулась ему, переводя сбившееся дыхание. Мужчина, изрядно подвыпивший, застыл в дверном проеме, глядя на нас с лукавой ухмылкой. Я покраснела и отвела взгляд, а Кнут взяв меня за руку, потянул за собой внутрь. Судя по его пальцам, сжавшим мою ладонь слишком сильно, я поняла, что он все еще злится.

Всю ночь я не спала, вертелась в своей постели, вспоминая голос Ворона и его обещание забрать меня. Я несколько раз порывалась встать, но все-таки оставалась в постели и лежала, глядя широко распахнутыми глазами в черный потолок, по которому плясали тени ночи. За окном шумел поднявшийся после полночи ветер. В таверне царила тишина. Все уже давно спали, и только я все не могла уснуть.

Кнут после того, как мы вернулись с улицы, сел на свое место. Он сверлил меня задумчивым взглядом. Ворон в зал так и не вернулся. Я отметила про себя, что он, как и прежде уходит куда-то, чтобы прийти с зарей. Радомир устроил людей Ворона спать на лавках прямо в зале, а нескольких, кому не хватило места, отправил ночевать на сеновал. Кнут попрощался со мной на удивление сухо. Его глаза при расставании показались мне встревоженными и злыми.

— Завтра ты никуда с ним не уедешь, — сказал он мне на прощание. Я кивнула, хотя не была в этом так уверена.

Он поцеловал меня в лоб и вышел вслед за родителями в дверь. Я осталась смотреть ему вослед, чувствуя, как глаза наполняются слезами. Поспешно оглядевшись, не заметил ли кто моего подавленного состояния, поспешила уйти в свою комнату, даже раньше, чем это сделал мой младший брат.

Не знаю, как, но я все-таки умудрилась провалиться в спасительный сон, когда проснулась от резкого звука, словно кто-то молотил ногами в дверь моей комнаты. Я распахнула глаза. Предо мной распростерся серый потолок, по которому расползались солнечные лучи. В дверь постучали повторно, и я с неохотой села в постели.

— Влада, я пришел за тобой, — узнала я голос Ворона, — Нам пора! Я жду тебя внизу с вещами, — добавил он, и я услышала нарочито громкий удаляющийся звук его шагов.

— Значит, это был не сон, — сказала я сама себе вслух и тут же поняла, что никуда не пойду. Пусть делает все, что хочет, но я вовсе не обязана ехать с ним неизвестно куда. У меня здесь вполне устоявшаяся жизнь, брат, Радомир, заменивший мне отца, жених и будущая счастливая семейная жизнь.

— Не поеду, — подумала я, решительно укладываясь обратно в постель и натягивая одеяло себе на голову. Спустя некоторое время в мою дверь снова постучали, только теперь стук был словно извиняющимся, и я сразу же поняла, что за дверью стоит кто-то другой. Я слезла с кровати и, подойдя к двери, приоткрыла ее, высунув лицо. Серко стоял, расставив ноги на ширине плеч, и смотрел на меня подозрительно спокойно. Но в глазах его я увидела все тех же чертят, которые были у него и два года назад.

— Ворон послал меня за тобой, — проговорил Серко, — Сказал, что если ты не поторопишься, то отправишься с нами без завтрака на пустой желудок.

Я распахнула дверь и кивком головы пригласила мальчика войти. Увидев меня в одной ночной рубашке, Серко резко покраснел и отвернулся.

— Я не понимаю, — сказала я, тем временем доставая из сундука простое темное платье и надевая его поверх сорочки, — Зачем я ему, твоему Ворону. Почему он вернулся?

Серко прикрыл дверь и остался стоять ко мне спиной. Он прокашлялся.