Михаил Любовской - Проходящий. Спираль миров (СИ)

— Молчать! — гаркнул храмовник. — Говорить и стонать только по моему разрешению. Ученик, подойди сюда, размести руки над пострадавшим местом. Тупица, не 'на', а 'над'; видишь, ему больно; выпусти немного энергии и тонкими лучами ощупывай кость. Что чувствуешь? Как ничего? Ну‑ка, яснее представляй её себе, почувствуй в руках как настоящий предмет. Нет, грызть не надо. Я кому сказал молчать? Да никому твоя нога не нужна, лежи спокойно. Теперь разведи ладони и пропусти поток слева направо и наоборот, чтобы узнать по задержке прохождения, есть ли трещина или перелом. Ничего нет? Дай посмотрю. Хм, точно, всё чисто, значит просто сильный ушиб мягких тканей. Сейчас смажем ногу восстанавливающей мазью, дадим костыли и до свидания.

Я помог легкораненому подняться, сунул две палки под мышки и проводил до двери.

— Ну, что же, это был лёгкий случай, а теперь задачка посложнее, — Фирто посмотрел на затаившегося Урмса. — Для начала нам надо больного обездвижить. Кольни тонким лучом сюда — видишь, он даже мычать не сможет, а теперь сюда, чтобы отключить болевые ощущения. Проверяй целостность кости, что чувствуешь? Правильно, она сломана плюс отколовшийся кусок. Вот теперь обхватывай пальцами руку, аккуратнее, все части должны встать на свои места. Выпусти луч потолще, обмотай повреждённый участок и завяжи. Как‑как, да хоть на бантик, лишь бы держался. Что, вспотел? А кому легко? Вон Урмс того гляди сознание от страха потеряет, хотя его и отродясь не было. Так, хорошо. Выпускай энергию лентой…пошире…ещё пошире…обматывай. Отлично, осталось подождать… — он оглянулся вокруг, выискивая часы. — До двухсот считай и можешь отпускать.

Никогда не чувствовал себя таким уставшим, храмовник только посмеивался, глядя на моё лицо. Я поставил фиксирующие лубки, которые можно будет снять уже через пару дней, 'разблокировал' клиента, уколов другие точки, и бедняга Урмс тут же рванул, сопровождаемый ехидным смехом старика.

— Как тебе роль лекаря?

— Тяжело, отец Фирто. Словно брёвна на себе таскал.

— Это просто опыта маловато. Эх, тебя бы на какую‑нибудь войнушку сунуть, но, к твоему счастью, пока ничего не предвидится. На вот, держи книжицу, я тут написал методы лечения других частей тела, чтобы в следующий приход от зубов отскакивало. Хотя постой…ты читать‑то умеешь?

— Вы меня совсем за дурака не держите, — я постарался сделать обиженный вид.

— На себя будешь обижаться, когда не выучишь. Ступай, не тяни время.

Женщины сидели на кухне и пили чай с тортом. Я вымыл руки и решил составить им компанию.

— Не боитесь поправиться? — кивнул на десерт, щедро обмазанный кремом.

— Нисколько, — улыбнулась Вера, слизнув пышную розочку и поглаживая плоский живот. — У нас такой метаболизм, что всё сгорает мгновенно.

— Как дела с роддомом?

— Договорились, — Татьяна облизнула пальцы. — Деньги творят чудеса, правда и цену заломили, никак не ожидала такого от старой знакомой.

— А что ты хотела, Танюш, все боятся, но жить хорошо хочется, не взирая на госконтроль. Ты ещё будешь, Серёж? Тогда уберу в холодильник.

— Никаких лишних вопросов не возникло? — я допил чай и поставил кружку на мойку.

— Нет, у Татьяны только заминка с отчеством вышла, у заведующей чуть глаза от удивления не выскочили.

— Серёж, я по твоему имени дала, ты не против?

— Тань, глупости не говори, как я могу быть против, это же наша дочь.

— Вот и я так подумала, только фамилию свою оставила. Вер, ты ничего там поблизости не заметила?

— Нет, а что?

— Показалось, что неподалёку джип полковника стоял.

— Да ну, — отмахнулась Вера. — Сейчас столько машин в городе развелось, пройти негде.

— Возможно и ошиблась, — задумчиво ответила Татьяна.

Однако не показалось, полковника я заметил на скамейке бывшей детской площадки, когда выносил пакет с мусором, выглядел он достаточно свежо, не как в прошлый раз.

— Серёга, подойди, разговор есть, — махнул он мне рукой.

— Здорово, Владимирыч, чего не поднимешься?

— Здорово. Она у вас?

— Да. С Верой телик смотрят.

— Вот поэтому не зашёл. Серёга, вот скажи мне, как мужик мужику, дочь — твоя?

— Моя конечно. Вера Аней назвала.

— Что? — он было вскинулся, то тут же остыл. — Нет, я не об этом. Впрочем ладно, забудь. Ты Татьяну позвать можешь?

— Могу, но уговаривать выйти, не буду. Ты уж извини меня, Владимирыч.

— Скажи, я попрощаться пришёл, уезжаю. Понимаешь, — полковник замялся, подбирая слова, — я тут месяц назад с одной женщиной познакомился…в общем решили жить вместе. Чего нам в одиночестве время проводить, она женщина деловая, свой бизнес, меня к себе пристроила. Короче — жизнь потихоньку налаживается, а тут Татьяна появилась…нехорошо может выйти. Понимаешь меня?

— Хорошо, Владимирыч, раз такое дело, я постараюсь убедить. Давай, желаю тебе удачи.

Похоже, разговор выдался не из лёгких — Татьяна молча прошла в комнату Артёма и закрылась. Вера покачала головой, посидела немного и пошла 'поплакать за компанию'. Через полчаса они вышли и стали собираться к детям — плачь не плачь, а забот и других хватает.

Центр встретил нас весёлым гомоном детворы, Аня и Катя, радостно улыбаясь, неуклюже засеменили к своим мамам. Я окинул взглядом поправившуюся фигуру Аниты и показал большой палец — молодец девочка. Она сначала смутилась, но затем, подняв голову, гордо прошествовала к Вере и стала о чём‑то шептаться — наверняка про Артёма, тут и гадать не надо. До обеденного сигнала провозился с малышнёй — изображал гору, а они скалолазов, пытающихся добраться до вершины пища и толкая друг друга. Вообще, с системой питания, тут очень строго; как только дети стали постепенно отказываться от груди, мамам поступило сообщение о необходимости подносить малышей к специальному анализатору, определяющему необходимый состав пищи. Встроенный синтезатор сразу выдавал необходимые продукты — вот что значит высокие технологии. Я проводил женскую компанию по их апартаментам и покинул опустевший холл, решил развеяться небольшим турпоходом и вновь поискать миры, аналогичные Земле.

Развернул карту, сдвинул изображение в хвостовую часть Спирали и увеличил масштаб. В глаза сразу бросились две сферы, расположенные на расстоянии семи миров друг от друга, на одной ветке. Метку порта поставил на самую крайнюю, конечную в этой циклопической системе, и коснулся кнопки активации. Планета выглядела совершенно безлюдной — сплошные массивы лесов, ленты рек и чаши морей; ближе к экватору попадались пустынные плеши. Меня несколько озадачило наличие белёсого марева вокруг мира — никакого мало — мальского присутствия аборигенов я не заметил. Прокрутил панораму обзора помедленнее — опять ничего.