Михаил Любовской - Проходящий. Спираль миров (СИ)

— Мам, — прошептал Хисто, озираясь вокруг. — Я чуть не описался от страха.

— Представь себе, я тоже, — она облегчённо выдохнула. — Надеюсь нам здесь ничего не угрожает. Видел, у них тоже дети есть.

— Ага, они такие интересные, никогда таких маленьких не видел.

— Зато потом вырастут вон какие здоровенные. Давай сначала подберём одежду, а потом я тебя искупаю.

— Мам, я уже сам могу.

— Хорошо — хорошо, сам так сам, только покажу как и чем пользоваться.

Тёплый песок приятно согревал тело и я дремал в полглаза, лёжа животом вниз. На моей спине раскинулась Анечка и тихонько посапывала, устав играться с папиными волосами. Вера пристроилась рядом, положив голову на сложенные руки.

— Кто они, Серёж и откуда?

— Не имею представления, языковой барьер, понимаешь. Корабль не военный, однозначно, скорее всего исследователь, попавший в неудачное время и место.

— Что думаешь делать?

— Пусть пока поживут здесь. Места, надеюсь хватит?

— Тут и сотню можно смело разместить, а дальше как?

— Языку надо научить, выяснить, как выглядит их планета — так легче искать. Есть идея взять у Деранго 'Корону Знаний', десять минут мучений и готово. Проще, чем тыкать пальцами и называть предметы.

— Точно, заодно тоже даринский выучу, а то вы с Нарейсой курлычите что‑то друг другу, а я как дура стою и глазами хлопаю.

— А как же ты с Анитой общаешься?

— Вот так, через пень — колоду, ни пошептаться ни посекретничать нормально.

— Пожалуй завтра и схожу, на сегодня хватит путешествий, да и Анечка спит, будить неохота.

Андрес без проблем выдал обруч с кристаллом, не спросив даже о дате возвращения, поинтересовался делами Аниты, пожелал счастья и больше не возвращался к разговору о её жизни. Ему оставалось проучится год, а дальше свободен как птица в небе — хочешь, поступай в столичный ВУЗ или иди на государственную службу, либо сиди дома и ничего не делай. Короче, парень был на распутье, какие‑то коррективы могла внести свадьба с Анитой, но тут не срослось по известным причинам. Я своими словами пересказал шутку отца по поводу неравнозначного обмена, на что получил заинтересованный взгляд и пожелание как‑нибудь превратить её в реальность, прогуляться до нашего мира и посмотреть на местных мистрельен. Ясно, парня заела скука тихого провинциального городка, где кроме стрельбы из лука, фехтования и катания на лошадях, других развлечений не было. Девицы не в счёт, мнение о местных дамах было непоколебимо — 'дуры набитые'. Прямо всё как у Тёмки, только в другом антураже. Пожалуй свожу парня, пусть с сыном погуляет на его тусовках.

Кхара мучилась от головной боли, не помогло даже лекарство, принятое перед тем, как ей одели обруч с большим синим кристаллом. Она уснула почти сразу, но пробуждение вышло не самым приятным.

— Что, болит? — участливо спросил низкий мужской голос.

— Пока терплю, — она с удивлением услышала себя, произносящую слова на чужом языке и подумала, что такие технологии в их мире неизвестны.

— Сейчас кое‑что попробуем, я к практике готовлюсь, надо закрепить материал, — загадочное 'закрепить' вызвало некоторое волнение. — Не переживай, всё будет нормально.

На голову легли жёсткие ладони, появилось ощущение прохладной воды, омывающей разгорячённые участки тела, лёгкое головокружение и потянуло в сон.

— Ну как, полегчало? — жуткие глаза смотрели в упор и даже, кажется, в них светилось любопытство.

— Да, — она потёрла виски и удивилась. — Да, точно, чувствую себя отдохнувшей. Но как такое возможно?

— Таинственное волшебство, — рассмеялся мужчина. — А если серьёзно, то применение энергетических потоков определённой мощности и формы в замкнутом пространстве.

— Простите…

— На этом языке меня зовут Сергис.

— Я Кхара, а мой сын — Хисто. О какой энергии вы говорите?

— О той, что пронизывает здесь всё и в других местах тоже.

— Никогда не слышала ничего подобного.

— Не удивлён, вы житель технического мира. Впрочем, хватит об этом. Поешьте, если требуется и выходите в парк, поговорим о дальнейшей жизни.

Она разбудила безмятежно спавшего сына, такого чистого, что глаз радовался. На корабле приходилось экономить воду, а тут сбылась многолетняя мечта — просто нормально помыться. Они перекусили, Хисто выпил стакан зелёного сока, с необычным, но так понравившимся вкусом и вышли к жительницам этого странного места. Вся компания сидела в открытой беседке, женщины вели разговор между собой, а единственный мужчина держал в руках куклу и что‑то объяснял трём малышам, облепившим его колени. Он заметил гостью с сыном и предложил сесть рядом. Детвора тут же переключилась на новый объект и стала внимательно рассматривать, а затем ощупывать растерявшегося мальчишку.

— Кхара, скажите Хисто, чтобы не волновался, малышкам просто любопытно, они никогда не видели людей с белой кожей.

— А девочки его не поцарапают? — она с тревогой посмотрела на блестящие коготки пухлых пальчиков.

— Что вы, они у них мягкие.

— Мам, она мне в ухо лезет…ой, щекотно, — Хисто старательно отводил голову от самой шустрой малышки, с серьёзным видом обхватившей его шею.

— Сынок, только осторожнее, не дай всевышний обидеться её матери, — она с тревогой глянула на 'хищницу'.

— Кхара, расскажите нам о себе и своём мире, — обратился к ней Сергис. — Возможно мы постараемся вам помочь.

От этих слов в её сердце зародилась слабая надежда снова увидеть дом.

— Я родилась на планете Рахо, в системе Звёздная Пыль, точные координаты дать не могу, они записаны в блоках памяти корабля. Работаю…вернее работала… — женщина запнулась, пытаясь подобрать соответствующие слова в чужом языке, — занималась изучением разных форм жизни. Наш экипаж, из 453 человек, отправился в научную экспедицию на новую планету с номерным названием в скоплении Призма 25. Не знаю, что произошло, но в…другом пространстве, начали сбоить приборы и командир решил совершить экстренный выход. Мы вывалились прямо в густое облако…больших камней. Катастрофы избежать было невозможно — сразу погибло подавляющее большинство сотрудников. Раненные умерли уже на планете, нечем было оказывать помощь. Меня спас муж, когда насильно загнал в блок высшей защиты, сам он погиб. Нас осталось сначала трое, потом, после несчастного случая — двое, и в конце, только я одна. Вы не представляете, как мне было тяжело, — она закрыла лицо руками, пережила минутную слабость и продолжила. — Беременная, в пустом разбитом корабле. Но я выжила и родила сына, хотя стоило это…не передать словами.

Лица окружающих показались Кхаре каменными, то ли им было всё равно, то ли эмоции выражались как‑то по другому, только Сергис произнёс загадочно: