Александр Бреусенко-Кузнецов - Мёртвые душат

Выглядывая во двор, где вчера появлялась Бокси, посланник тоже не увидел ровно ничего подозрительного: ленивый двор приевшегося замка. И всё же: не нарочно ли ему показали эту карличью криминальную знаменитость? Не специально ли подразнили связанной с ней загадкой, чтобы он неразумно раскрыл свои секретные возможности?

Чичеро обошёл по периметру третий ярус замка (не углубляясь во внутренние переходы), затем спустился во второй ярус, где встречалось довольно много глухих коридоров, лишённых окон. В их нарочитой путанице даже не слишком тренированному глазу можно было угадать присутствие каких-то потайных ходов.

Чичеро когда-то уже внутренне улыбался наивности строителей, которые расположили свои секреты в стенах этого яруса. То, что этажом выше представало как сквозная система широких проходов, здесь многократно сужалось и обрывалось: явные ходы делились площадью с тайными — и тем их выдавали.

Именно белые пятна в плане второго яруса могли привлечь внимание разведчика Лимна. Конечно, вряд ли великан здесь, в ярусе, открытом для посещения гостей, стал прятать за потайными дверями что-то действительно важное и ценное (ведь он мог запросто это хранить в помещениях, для гостей закрытых — и, главное, легко доступных ему самому). Но карлик-то — не великан. Ему ближе и роднее не широченные пространства верхних ярусов, а именно эти мелкие полости.

Впрочем, самому Чичеро демонстрировать карличьих замашек в особенности не стоило, поэтому коридоры второго яруса он прошёл быстрым шагом. Всякому ясно, что здесь не место для праздных прогулок посланника перед утренним приёмом пищи. У лестницы, ведущей в передний двор, к Чичеро подошёл стражник — один из тех, которые имели право заговаривать с гостями (были и такие, которые не имели права гостям даже отвечать).

— Здравствуйте, посланник. Ваша лошадь сдохла, — сообщил стражник и повернулся чтобы уйти.

— Когда это случилось? — спросил Чичеро ему вдогонку.

— Вчера. Поздно вечером.

Ну вот. Злосчастный вчерашний вечер. Вечер, когда за него всерьёз взялись шпионы замка Глюм. Вечер ошибок, который ознаменовался предъявлением ему Бокси из Шенка, пропажей Лимна и пропажей Зунга. Ибо не мог «сдохнуть» боевой конь Чичеро, пока Зунг сидел внутри.

— Могу я увидеть своего коня? — крикнул он стражнику, спустившемуся уже во двор.

— Зачем? — удивился стражник.

— По правде говоря, мне бы хотелось получить тело, — объяснил Чичеро.

— Он же сдох! — напомнил стражник.

— Это мёртвый конь, его тело подверглось бальзамированию, и у меня есть надежда когда-нибудь его восстановить.

— Хорошо, я спрошу, — кивнул стражник.

Что ж, может статься, что хоть для смеха Плюст из Глюма позволит Чичеро забрать к себе в комнату труп его коня. Такой смех — вполне в жестоком стиле юмориста-великана.

Не дожидаясь ответа стражника (ясно, что о возможности выдать коня посланнику он не у конюхов на конюшне спросит), Чичеро поднялся в трапезную залу, холодно раскланялся с гостями замка.

Вчерашний любитель легендарного прошлого из Карамца был тут как тут. Чичеро, прежде чем подойти к нему, наскоро восстановил в памяти запрошенную историю. Бларп Эйуой, завидев его, радостно заулыбался и церемонно воскликнул:

— Здравствуйте, о любезный мой друг Чичеро Кройдонский, многомудрый посланник Смерти!

— Здравствуйте, о надежда Великого Карамца! — приветствовал Бларпа посланник Чичеро.

В витиеватой речи, рисующей достоинства Чичеро, — не только как посланника Смерти, но и как хранителя мудрости веков, Бларп Эйуой выразил свою надежду на скорейшую встречу с желанной легендой.

Чичеро признался, что легенда вот-вот последует. И вот что он рассказал:

— Известная мне история относится к тому периоду, когда замка на скале Глюм ещё не было. Называется эта история «О Драеладре и Ашогеорне», её мне доводилось слышать далеко отсюда, на морском побережье прежней Восточно-Человеческой империи в районе Адовадаи…

…Говорят, что от начала всех времён в глубочайшей бездне около скалы Глюм среди едких кислотных испарений и стелющихся зелёных ядов жил ужасный Драеладр. Он охранял жемчужину, которая светилась ночью. Свет этой жемчужины видел всякий, кому хватало смелости подойти к скале Глюм в ночное время и заглянуть вниз. А все остальные об этой жемчужине слышали.

Услышала об этой жемчужине и прекрасная Элла, дочка правителя земли Цанц. Ей захотелось самой увидеть свет жемчужины, и она стала спрашивать у своих слуг, где находится таинственная скала Глюм. Но никто из слуг этого места не знал, хотя каждому довелось слышать о жемчужине.

Тогда Элла спросила у своих слуг, кто может знать о скале Глюм. Слуги ответили, что есть в земле Цанц мудрец Авдрам, который точно знает об этой скале, ибо несколько раз там побывал. Ведите же меня к нему, велела слугам Элла. Из слуг лишь двое знали, где живёт почтенный Авдрам, и они с радостью её туда провели.

И когда они подошли к дому Авдрама, то проголодались, и Авдрам их угостил яблоками, грушами и виноградом. Поев плодов, Элла чуть было не забыла, зачем пришла, настолько они были вкусны. И когда она спросила, откуда эти плоды, Авдрам указал ей на два дерева в саду и на виноград на крыше дома. Но откуда же сами деревья, откуда виноградная лоза, спросила Элла. Они — из замечательной страны на юге, из Адовадаи, сказал Авдрам. Наверное, эта страна где-то рядом со скалой Глюм, предположила Элла. Нет, ответил мудрец, это в другую сторону. К тому моменту Элла почему-то забыла, зачем ей нужна была скала Глюм, и, подробно расспросив Авдрама о дороге, направилась в страну Адовадаи, к ласковому синему морю и богатым южным садам.

В Адовадаи она нашла такие же яблони и груши, как и те, которые росли в саду Авдрама. Только саженцев винограда ей не удалось отыскать. Когда же Элла, утомлённая поисками, спросила у местных жителей, где виноград, те ей ответили, что все виноградники спалил ужасный дракон Драеладр, который сюда прилетает с далёкого северо-запада, со скалы Глюм. Тут Элла вспомнила о своей жемчужине и поняла, что добрый Авдрам специально направил её далеко на юг, чтобы отвратить от опасной скалы.

Но добраться до жемчужины под скалой Глюм ей всё равно очень хотелось. И пришла Элла к сожжённому винограднику, откуда далеко на северо-запад, до самой скалы Глюм вёл чёрный след, выжженный в земле Драеладром. По этому следу она и добралась до самой скалы. Взглянув же со скалы вниз, увидела светящуюся в темноте жемчужину.

И жемчужина словно приковала к себе её взгляд волшебными цепями: теперь Элла больше не могла посмотреть ни на что иное. Она не могла ни уйти со скалы Глюм, ни отвернуться. Её шея устала, но она всё смотрела и смотрела вниз — на огонёк среди опасных испарений жуткой бездны.