Марина Андреева - Укради, заставь, убей, но реши. Или избавление от проблем

— Они давно на хвосте висят, — буркнул мой телохранитель.

Какое-то время мы будто бы бесцельно колесили по центру города, а потом началось нечто! Вы видели вертушки, заходящие на посадку посреди Невского проспекта? Так вот зрелище я вам скажу ещё то. Особенно если учесть плотность транспортного потока, рёв вертолётных двигателей, вопли клаксонов, которыми пытались высказать своё недовольство перепуганные водители. Ну и конечно же столпившийся народ. Но всё это светопреставление осталось позади. А мы… мы беспрепятственно убрались восвояси.

— Круто, — только и смог сказать Григорий, в то время как у меня вообще слов не было, а в голове билась несвоевременная мысль: «Интересно как это для СМИ объяснят? Ведь подобное невозможно не придать огласке!»

— Иногда иначе не получается, — тем временем, на удивление спокойно ответил Валентин. — Сейчас направо, там дворами лучше проехать, чтобы на камерах лишний раз не светиться, — обратился он к водителю.

В итоге минут через двадцать, после памятного светопреставления мы очутились на месте. Подписать бумаги водиле и охраннику пришлось, не выходя из машины. После чего, водитель остался ждать, а мы с Григорием и Валентином прошли мимо уже знакомой и теперь хронически улыбчивой девушки, потом миновали бесчисленные вереницы переходов, коридоров и лестниц. Во время пути было заметно, что бедный охранник тужится запомнить все повороты и оценить возможные опасности. В этот момент его было искренне жаль. Даже после моей просьбы расслабиться, он не успокоился, просто делал теперь это тайком. И вот наконец-то нашим взорам предстала заветная комната.

— Это не опасно? — осмотрев помещение, поинтересовался мой телохранитель.

— До сих пор не умер, — отмахнулся я, желая поскорее очутиться в виртуальном мире, где умирал без меня мой питомец. — Спроси, может и тебе разрешат.

— Вот уж нет, — помотал головой он, видя, как я влезаю в костюм и собираюсь натянуть на голову капюшон. — Моя задача быть рядом и следить, чтобы ничего не произошло.

«Ну-ну, посмотри», — мысленно усмехнулся я, вспомнив свой шок от увиденного на экране и представляя его реакцию, когда бедный мужик станет реальным очевидцем происходящего.

Я весь дрожал от нетерпения к тому моменту, пока темнота и тишина не сменились гулом таверны. И сразу же заметил, что ко мне во всю прыть несётся молоденькая гнома.

— Чего изволите, сударыня? — проворно подбежав, вопросила она.

— Еды, — отвечаю и заметив непонимание на её лице уточняю: — Овощи, рыбу, мясо и поскорее!

С этими словами я скинул капюшон, осторожно вытащив запутавшееся в волосах пушисто-шипастое тельце. Стоило явить кроху на свет божий и гомон в столовом зале вмиг затих. Будто звук выключили. Все присутствующие, как один, смотрели на обвисшего в моих руках дракошу.

— Настоящий? — спросил кто-то.

— Игрушечный, — раздражённо рыкаю в ответ, пытаясь ощутить хоть какие-то признаки жизни и тут же вспоминаю о скиле «Святое лечение».

Не было никакой уверенности, что он поможет. Ведь истощение от голода — это не ранение. Но всё же попытался сконцентрироваться, что как оказалось совсем не просто сделать, когда волнуешься. Наконец-то, магия отозвалась и вскоре я ощутил, как она льётся мягким теплом из моих рук. Сначала ничего не происходило, и даже глаза защипало и заволокло пеленой слёз от мысли о том, что малыш погиб, но потом…

По таверне пролетел дружный вздох и чей-то шёпот:

— Он живой…

Шмыгнув носом, протёр глаза и тут же встретился с изумрудным взором пришедшего в себя Пушистика. Немалого труда стоило сдержать порыв и не затискать его насмерть. Внутри всё ликовало! Хотелось кружить в безрассудном танце, петь, кричать…

— Магия… это была магия… — так же шёпотом произнёс кто-то и по залу прокатилось шушуканье.

Но мне сейчас было всё равно. Перед глазами был только он, живой, пусть и голодный по-прежнему, что вполне поправимо, а всё остальное было не важно. Тем временем на столе очутилась миска с отварной, парящей до сих пор картошкой, тарелка с жареной рыбой, блюдо с мясом, хлеб…

Забыв о собственном голоде, хотя желудок и напоминал о себе громким урчанием, казавшимся оглушительным в воцарившейся здесь тишине, я первым делом отломил кусочек рыбки и скормил его малышу. Потом ещё, и ещё, и ещё… Вскоре он набрался достаточно сил, чтобы выбраться из моей руки и, поковылял по столу намереваясь самостоятельно продолжить трапезу.

— Госпожа магичка, — комкая в руках простенькую тряпичную шляпу, промямлил подошедший мужичок, вопреки ожиданиям, в этот раз это был не гном. — Вы уж не почтите за наглость, но можно вас попросить на мою жену взглянуть?

Приплыли. Не хватало мне ещё на жён чужих… тьфу ты, я ж женщина!

— А что с ней? — присоединившись к Пушистику и уплетая за обе щёки угощения, интересуюсь.

— Второго дня как слегла, — потупился. — Не ест, не пьёт, только причитает, мол помрёт скоро. А как же ей помирать-то? У нас деток четверо, младшенькому только-только три исполнилось. Куда ж мне одному-то с этими сорванцами да хозяйством управиться?

Странно с чего это она вдруг слегла. Мужик не старый, лет тридцать от силы. Мысль о заразе я отбросил, ведь если в доме помимо мужика этого ещё и дети, и не болеют, значит это или у неё что-то в организме или извне.

— А что случилось-то с ней? Отчего слегла? — уточняю.

— Так упала ж она, — отводя глаза говорит.

— Понятно…

Не знаю о чём он подумал, а я вот по его морде сразу понял, как именно она упала. И так как по жизни ненавидел мужиков, которые на бабу руку поднимают, то сейчас искренне придушить хотелось этого сморчка. Хорошо хоть врать не стал, что любит и жизни без неё не чает. Сказал, как есть: тяжко будет малых поднимать и хозяйство тянуть в одну лямку.

— Хозяюшка, — позвал я, заметив промежду делом, что та самая юная гномочка здесь всеми верховодит. — У вас комнаты свободной не найдётся?

— Найдётся, как же это не найдётся, — тут же засуетилась гнома. — Пойдёмте, покажу, выберите любую.

— Благодарю, но если можно немного попозже, и сколько с меня за это? — я окинул взглядом опустевшие тарелки.

— Так вам отдельно посчитать или вместе с постоем? — было видно, что она боится потерять клиента.

— Вместе с комнатой. Главное, чтобы вода была в купальне.

— Вода у нас всегда есть, — встрепенулась гнома так, словно я её обидеть чем-то попытался. — Как же это без воды-то?

Хм, то ли она не так меня поняла, то ли Тимофей перехвалил особенности своей таверны, и вода в доме — это норма повсеместная.

— А за постой двадцать серебра за сутки, — добавляет.

Во мне гном так и не умер, потому что сейчас он скрупулёзно пересчитывал цены в Эльфийских садах и здесь, выходило, что тут дороже ни много, ни мало на целых двадцать процентов. То ли это расплата за нанесённую неосторожным словом обиду, то ли и вправду цены здесь такие? Но за неимением выбора высыпал на стол монетки. Подождал пока Пушистик займёт своё излюбленное место в капюшоне, и взглянув на мужика приказал: