Катерина Диченко - Механик и все-все-все

— Скажите, Юлия, а это нормально, что она разговаривает сама с собой? — не выдержав, спросил он у инженера.

— Не обращайте внимания, — небрежно махнула рукой девушка. — Мы давно привыкли, что она так работает. Эта привычка у нее еще со школы, а еще, — заговорщицким полушепотом добавила Юлия, — по ночам, когда часы пробьют двенадцать, Катерина начинает разговаривать с чертежами.

— Я все слышу! — строго прикрикнула я, не поднимая головы от чертежей. — В каждой женщине должна быть изюминка.

— Это суррогат какой-то, а не изюминка, — глумливо хохотнул Азар. В него тут же полетел скомканный лист бумаги. Парень ловко увернулся, продолжая ехидно лыбиться.

— Шутите? — не веря, переспросил Шэйн.

— Чистая правда, — честно ответила я, отодвигаясь от стола и разминая затекшую шею. — Просто мне всегда лучше работается ночью. И да, я разговариваю с чертежами.

— А скажи мне, сова, они тебе хоть раз ответили? — ехидно спросил Азар, небрежно вертя в руках стилет.

— Нет, — сердито отрезала я и угрожающе добавила: — Но у меня сейчас один удод в клюв получит.

Азар шутливо погрозил мне острием оружия, за что тут же получил гневный взгляд друга и молчаливое порицание, красноречивее любого крика. Ворон, как никто умеет, не произнося ни слова пристыдить и образумить человека.

Была глубокая ночь, но никто не думал о сне. Работа шла не прекращаясь и, если со стилетами справились относительно легко, почистив и остановив скрытые механизмы, то со шкатулкой дело не продвинулось ни на шаг. А время, отведенное для работы, медленно, но верно истекало.

Все мы сейчас находились в комнате заброшенного двухэтажного дома на самых задворках Иштара, поэтому совершенно не опасались быть увиденными или услышанными.

После того как Шэйн согласился помочь и дал мне время, я тут же собрала друзей и подробно описала всю сложность и опасность ситуации. Даже вечно прикалывающийся Азар, не споря, согласился и поддержал меня. Не нужно было приводить никаких доводов и доказательств — каждый из нас в той или иной степени чувствовал зло исходящее от древнего изделия. Это и без дара было понятно. К сожалению, у нас не было ни времени, ни возможности, ни подходящего места для начала работы. Гостиница, в которой мы жили, категорически не подходила, впрочем, как и любое многолюдное место.

К счастью этот вопрос помог разрешить Шэйн, предоставив на поруганье юных дарований заброшенный дом. По мне, в нем и жить можно, а пошарпанные стены, заросшие пылью и паутиной углы и практически полностью отсутствующая мебель, были лишь незначительным недоразумением в наш век нехватки доступного жилья для повсеместно нуждающихся в нем граждан. Только все равно сразу приехать сюда не получилось. Вечером начинался аукцион и наше присутствие на нем было обязательно. Нетрудно предугадать реакцию Шаргиса не явись мы на торги — это прямое нарушение условий договора! Поэтому решено было, что на аукцион пойдет Ворон и Юлия, продолжая изображать пару (ха-ха, так им и надо) и Азар. Мне разрешили не идти. Даже если Майра и поинтересуется причиной моего отсутствия, ему скажут правду — работаю у себя в номере.

Пока собирались, пока обговаривали все детали и спланировали дальнейшие действия, наступил вечер. Ребята ушли мучиться на аукционе, Шэйн исчез в неизвестном направлении, а я осталась в своем номере, пытаясь придумать выход из этой ситуации.

Первым делом я достала из сумки стилеты и шкатулку, аккуратно разложив их в центре стола. От оружия исходила ровное чуть блеклое серое свечение. У этих парных стилетов повреждения, конечно, присутствуют, но они несерьезные и вполне устранимы. А вот черная коробочка… Откровенно говоря, жутко было видеть, как копошившееся черная дымообразная масса, окутывала шкатулку живым коконом. Открывать ее нельзя было ни в коем случае, поэтому я ограничилась только внешним осмотром.

Бетафит по своей природной структуре весьма интересный камень — он меняет свой цвет в зависимости от того, что в нем хранят или в какую оправу вставляют. От серебра он становится лазурным, от золота приобретает цвет охры. Если из него сделать шкатулку (как в нашем случае), табакерку, портсигар или другие декоративные изделия, то цвет может меняться по несколько раз.

В моем случае бетафит имел насыщенный черный цвет с тонкими красными прожилками, очень напоминающими вены. Брать ее в руки не хотелось вообще, но у меня не было другого выхода. Закусив губу и стараясь не морщиться, я поднесла шкатулку к лицу. Кожу тут же обожгло ледяным холодом, а пальцы и кисти рук, словно щупальца осьминога, оплела черная субстанция. От этого прикосновения противно заныли зубы. Не знаю, то ли это моя мнительность, то ли действительно щупальца так действуют на организм, но все равно было гадко. Сама коробочка имела небольшую форму правильного квадрата и с легкостью помещалась у меня на ладони. Стенки ровные, идеально отполированные, не видно ни одного скола, трещины или царапины. А вот замок был необычным. Плотно прилегающую крышку удерживал замок из тех геометрических фигур — двух равносторонних треугольников и одного круга. На каждой из фигур было вырезана руна. К сожалению, язык был мне незнаком. С этим вопросом мог разобраться только квалифицированный лингвист. Замок мог открыться лишь в том случае, когда будут правильно и последовательно размещены фигуры. Другого способа не было. У меня оставалось меньше суток, чтобы подобрать ключ, открыть и сделать все так, чтобы никто не пострадал.

И вот теперь мы все сидели в некогда богатой, а теперь заросшей пылью и паутиной комнате заброшенного дома. Из мебели здесь было несколько стульев, одно пошарпанною старое кресло и стол. Также мы нашли в других комнатах еще два стола, перенесли их сюда и соорудили себе рабочий кабинет. Свет от чадивших дымом ламп, разгонял тьму по углам мрачной комнаты и давал освещение, достаточное для работы.

— Юль, ну, как там? Что-нибудь получилось? — с надеждой спросила я.

— Ничего путного, — тяжело вздохнула подруга, нервно откидывая в сторону карандаш. — Даже если сделать точно такую же по форме и размерам шкатулку, это ничего не даст.

— То есть ты считаешь, что не получится переместить то, что находиться в ней в другую?

— Идея, конечно, неплохая, но трудноосуществимая. Попробовать можно, но за результат я не ручаюсь.

— Если бы мы, хотя бы знали, каким образом этот дух туда был помещен, — мечтательно протянул Азар.

— Ну, знали бы и что? — скептически возразил ему Ворон. — Среди нас нет магов. Да, наши работы бывают похожи и очень часто механика переплетается с магией, но это не одно и то же. Этой проклятой коробке несколько тысяч лет. Представь, что и как туда могли нашаманить древние колдуны.