Максим Субботин - Ключ к искуплению (СИ)

Плевать, не до них. Куда важнее смотреть по сторонам. В крадущихся вдоль улицы тенях ощущается угроза. Там никого нет. Сергей знал. И все же не мог избавиться от преследующего его чувства опасности. Он то и дело резко оборачивался на малейший шум, на каждую иллюзию движения.

Даже Дарина, идущая рядом, напряжена, точно натянутая струна. Не показывает вида, но Сергей уже успел немного изучить ее: сощуренные глаза, сжатые в кулаки руки, полнейшая собранность. Она больше не выглядит той беззащитной девчонкой, какой показалась ему недавно - три дня назад, одетая в длинное платье с разрезами. Теперь Дарина превратилась в опасную хищницу, вышедшую на охоту.

Они шли по каменной набережной, и влажный ветер обдувал им лица. Он же приносил негромкие звуки набегающих волн и поскрипывание деревянных судов, оставленных за спиной. От набережной дальше, в бухту, убегали деревянные мостки. На одном из них Сергей заметил сидящего человека. То ли моряк, то ли работник порта - он сидел, не шелохнувшись, уставившись на луну.

Сергей тронул Дарину за руку, указал на человека. Девушка только отмахнулась, кивнула вперед. Там ровная набережная теряла свои правильные очертания и переходила в нагромождение больших камней. Настоящих валунов. Странно, что их до сих пор не раскололи и не растащили на стены или фундаменты. Из тени валунов вышли двое. Замерли в молчании.

- Воняет тут, - проговорила Дарина, остановившись в паре метров от молчаливой парочки.

- Ветер с воды - всегда вонь, - отозвался приглушенный мужской голос.

- Есть чем смочить горло?

- Только козлиная моча. Но холодная.

- Подойдет.

"Что за бред?" - думал Сергей.

- Спокойно, не шевелитесь, - послышалось из-за спины. - И оборачиваться не надо. Оружие при себе есть? Сдаем скорее.

Сергей только развел руками. Дарина выудила из широких рукавов несколько метательных кинжалов. Еще пара кинжалов показалась из голенищ сапогов.

- И это все? - поинтересовались из-за спины. - Обыскать.

Их обыскали - не особенно церемонясь, но и не наглея.

- Пустые.

- Вам завяжут глаза, - продолжал невидимый голос. - Впереди вас ожидает небольшое путешествие. Отказаться можно, но только сейчас. Потом будет поздно.

- А что будет потом? - спросил Сергей. Он почти физически ощутил, как напряглась Дарина. Да уж, с вопросами надо быть аккуратнее.

- Ничего не будет...

В спину Сергея уперся острый металл.

- Вас убьют. Еще вопросы? Нет? Дивно.

Идти в полной темноте оказалось непросто. Мало того, что под ногами то и дело попадались камни, а вскоре началась длинная лестница со стершимися ступенями, так проводники не удосуживались даже предупредить о близких препятствиях. Сергей дважды чуть не падал, а раз ощутимо задел плечом за что-то острое. Судя по отрывистым репликам Дарины, она испытывала те же трудности. И все же они шли.

Запах рыбы и тины сменился удушливым смрадом гниющих водорослей. Звуки сделались более отчетливыми, появилось протяжное эхо. На пути вроде бы попадались другие люди, но Сергей не был уверен. Дважды ему казалось, что откуда-то сверху раздается шепот, сыплется мелкая каменная крошка. А потом их ждала лодка и однообразные звуки опускающихся в воду и поднимающихся весел. Время потянулось медленно и тоскливо. Гребцы успели несколько раз смениться, прежде чем деревянное судно ткнулось во что-то твердое.

Наконец-то представилось возможность размять затекшие ноги. Но на этот раз идти пришлось недолго. Небольшой подъем, раскрывающиеся двери - судя по звуку, большие. От хлынувших в лицо звуков и запахов Сергей чуть было не задохнулся.

- Добро пожаловать в Наслаждение Болью, - проговорили рядом - и повязка с глаз исчезла.

Сергей зажмурился. Его толкнули в спину, понуждая идти. Когда глаза привыкли к свету, картина внутренних помещений таинственного заведения начала складываться. Вернее, пока только одного помещения.

Наверное, в основу Наслаждения Болью некогда были положены восточные гаремы, здесь доведенные до пика своей разнузданности и развращенности. По обе стороны от длинного широкого коридора, выложенного крупной плиткой, разместились многочисленные секции-комнатки, отделенные друг от друга полупрозрачными шторками. Некоторые шторки были задернуты, другие - открыты. Но даже закрытые мало что скрывали. Комнатки просвечивались насквозь, будто неведомый архитектор нарочно разбросал светильники таким образом, чтобы создать иллюзию одного, единого пространства. А шторки в этой иллюзии - не больше чем облака, воздушные и невесомые.

Сказать, что здесь занимались сексом, - не сказать ничего. Люди сплетались целыми клубками, где не разглядишь, кто кого имеет. Мужчины и женщины, отринув стыд, со всей страстью и неистовством отдавались совокуплению. Стоны и крики сливались в невообразимую какофонию, в которую вплетались тонкие мелодичные звуки каких-то струнных. Но самих музыкантов нигде не видно. От запаха благовоний кружилась голова, становилось трудно дышать. Впрочем, Сергей не поручился бы, что в воздухе не кружится след какого-нибудь наркотика.

Сергей ощутил напряжение ниже пояса. Увидел ухмылку одного из провожатых. Мужчина средних лет, с аккуратной бородой с проседью, кивком указал на ближайшую оргию. Совсем небольшую. В ней женщина, молоденькая, вряд ли ей исполнилось больше шестнадцати, старательно удовлетворяла сразу троих мужчин.

- Нравится? - спросил бородатый.

Сергей выдавил кривую усмешку, пожал плечами.

- Если Госпожа вас не убьет, то может позволить один бесплатный сеанс. Хочешь - возьми свою подружку. Хочешь - без нее, - он обернулся к Дарине. - Тебя это тоже касается, милашка. Хороший член любой бабе поднимет настроение. А то ты совсем загрустила, смотрю.

- Благодарю. Буду иметь в виду, - лилейным голосом проговорила Дарина. Но Сергей уловил в ее словах тщательно скрываемое отвращение.

- Идемте. Госпожа ждет. Тем более это, - бородач обвел похотливым взглядом совокупляющихся людей, - только начало.

Сергей посмотрел на Дарину, но та даже не взглянула в его сторону.

Они быстрым шагом шли по коридору. Но каково же было удивление Сергея, когда первое помещение, заполненное стонами и криками, сменилось другим. Здесь царил приглушенный свет, а секции-комнатки имели уже настоящие стены, пусть и не очень толстые. Изменились и звуки. Во-первых, их стало значительно меньше. А во-вторых, откровенные стоны наслаждения уступили место крикам, больше напоминающим болезненные возгласы. Слышалось позвякивание чего-то металлического (цепей?), отрывистый свист рассекаемого воздуха, натужное поскрипывание и что-то еще, чего Сергей никак не мог определить. Тусклый свет нескольких факелов даже мельком не позволял выхватить происходящее за закрытыми дверьми, хотя в каждой из них имелось зарешеченное окошко.