Александр Меньшов - Железом и кровью

Посол вздохнул.

Мне вдруг подумалось: ведь среди гибберлингов нет и никогда не было Великих Магов. Чего вдруг они думают, что их континент Иса остался целым в астрале? Кому бы удалось сдержать его наступление?

Принесли угощение. Честно говоря, меня чуть не вырвало от запаха. Я слышал о национальном гибберлингском блюде — «кислой рыбе» — ескгирр, когда мы плыли в галеоне на Кватох, но я не думал, что у неё настолько противный запах. Готовили её, насколько я припоминаю, так: засоленного очищенного омуля клали в какую-то открытую посуду и оставляли бродить.

К рыбе подали лепешки, сыр и холодный темный эль.

— Мы рады, что вы помогали Тону на том острове, — продолжил старший посол. — Жаль, конечно, что его путешествие так печально закончилось. Мы считали его направление перспективным, но… Что ж, будем снова отправлять разведчиков во все уголки Атрала. Может, кому-то из них удастся найти Родину и Древо.

В это время наконец-то привели в чувство Первосвета. Он тяжелыми шагами поднимался по ступням в жилище послов. Но едва он переступил порог и учуял запах «кислой рыбы», как лицо его стало бледно-зеленым, и он одним прыжком назад преодолел все ступени, и его вырвало прямо на мостовую.

— Слабый желудок у вашего товарища, — улыбнулся посол. — А вы чего не едите?

Я сдержался от едкого замечания, и последовал традиции: на лепешку выложил сыр и немного рыбы. Свернув всё в трубочку, я выдохнул и откусил первый кусочек. На удивление омуль не был протухшим, как мне думалось. Соленный на вкус да еще с сыром, притом запитый элем — очень даже не плохо.

Не знаю даже отчего тогда рассказчик делал страшные глаза и говорил, что подобную еду могут есть только варвары.

— Дикий народец, что тут скажешь, — несколько раз повторил он аудитории.

— Интересный вы человек, Бор, — вдруг сказал посол, прерывая мои мысли.

— Чем же я так интересен?

— Знаете Лока?

— Ещё бы.

— Он заходил к нам вчера, помог Тону… Кстати, они даже сдружились друг с другом. Удивительно, не так ли?

— Отчего же: оба стали… одинокими. Почему же не сдружиться?

— Да, да, тут вы правы.

— Вы так и не ответили.

— Да… Лок упоминал о вас. Я отчего-то представил вас не таким, но сейчас посмотрел и понял, что ошибался.

Говорил посол какими-то загадками.

— И что же Лок обо мне такого сказал? — я снова откусил свою трубочку и запил элем.

Двое младших из «ростка» так и не присели с нами. Они стояли чуть поодаль от своего старшего брата и смотрели немигающими черными глазками.

— Он описал вас как сурового и неподкупного воина, следующего своим древним северным традициям. Эдакий Сверр.

Опять это слово. Не кажется, я его и раньше где-то слышал. Отчего-то вдруг подумалось, что это имя стало чем-то нарицательным, правда не понятно в каком значении.

— Сверр, — повторил я, изображая непонимание.

— Ну да… Вы же с Ингоса?

— Верно.

— Тогда должны знать, кто такой Сверр.

Я пожал плечами. Посол мягко улыбнулся и вдруг сказал:

— А там, на Ингосе, суровый климат.

— Не такой как Новой Земле, — я имел в виду северные островки, на коих сейчас разместилась колония гибберлингов.

— Это уж да, — согласился посол. — Я вижу, что вы такой же авантюрист, как и мы.

— Есть немного.

— Вы мне нравитесь, — вдруг признался посол. — Потому скажу прямо: мы всегда будем рады вашему визиту к нам.

— Спасибо, — кивнул я в ответ, начиная понимать, что сейчас мы ведём с ним какую-то игру. Смысл её я ещё не уловил, но уже начинал что-то смутно представлять.

— Если будет необходима наша помощь — можете обращаться.

И тут я понял, что мне нужно ответить аналогичным способом. Но если я это сделаю, то загоню себя в угол: от сказанного я, как человек слова в их представлении, отказаться потом не смогу.

— Если вам будет необходима моя помощь… если она не будет противоречить, конечно, моим «северным традициям», то я готов вам тоже придти на помощь.

Гибберлинг улыбнулся, если можно было так сказать, и отпил из глиняной кружки.

— Рука руку моет, — негромко проговорил он, и я вдруг подумал, что гибберлинги не такие уж лопухи, какими их рисуют обыватели.

Их «игры» не менее закручены, чем у эльфов. И в отличие от последних, слову Святой Церкви они не вняли и живут по своим религиозным взглядом. Хотя Даром Тенсеса тоже не обделены.

Я допил эль и приговорил лепешку, а потом лишь поблагодарил посла и стал прощаться с ним.

Первосвет сидел в стороне, всё ещё «зеленый».

— Возьмите как дар, — предложил посол, и его интенданты вынесли какую-то одежду и сапоги. — Это вашему другу.

— И снова большое спасибо, — я принял подарок, в душе негодуя, что приходится так поступить и хотя бы формально стать зависимым от кого-то. Лишь благодарностью я потом не отделаюсь.

Я взял под руку Первосвета и поднял его. Мы медленно пошли вон из квартала.

В Торговом Ряду, я нашёл тихое местечко и посадил Первосвета на скамью.

— Ну что, болезный? — сердито начал я. — Что с тобой делать?

— Ой! — вздохнул Первосвет, выпуская из своих лёгких такой выхлоп, что мне аж дурно стало.

— Пойдём ко мне. Там отоспишься, а вечерком я тебя свожу в баньку.

— Спасибо, брат, — выдавил из себя Первосвет.

Он попытался встать сам, и мы медленно поплелись к воротам.

Едва я спустился по лестнице вниз, как ко мне подошла Зая.

— Вами сегодня интересовались, — негромко сказала она. — После утреней заварушки приходили из Городского Приказа.

— Что хотели?

— Спрашивали кто да что. Но я ведь и сама не знаю, — отчего-то улыбнулась хозяйка.

— А интересно?

— У вас жесткий и цепкий взгляд. Не думаю, что вы матрос или грузчик, каким прикидываетесь. Я в этом уже поднаторела. Сами понимаете: работаю с людьми.

— И что вы сказали им?

— Ничего. А следовало бы?

— Кто знает… У меня к вам просьба: я в своей комнате оставил отдыхать товарища. Приглядите за ним. И главное: вина пить ему не давайте, хотя бы до моего прихода.

— Сделаем, — снова улыбнулась Зая.

В её глазах я прочитал женский интерес.

Кивнул на прощание, я вышел из трактира и снова отправился в столицу.

Ну что, Бор? — спрашивал я сам себя. — Не «засветился»? Да, прав был посол — я авантюрист. И Бернар мне уже не раз говорил, что следовало бы сначала думать, а потом действовать. Эх, лопух ты, лопух! Ну да сделанного назад не воротишь.

Я быстро миновал ворота и вышел в Торговый Ряд. Оттуда проследовал к воротам, ведущим к Башне Айденуса.

Такого величественного сооружения мне видеть не приходилось.

Башня уходила высоко вверх. Ощущение такое, будто до самых облаков. На самом верху по кругу медленно двигались воздушные фонари. Уже вечерело, и я понял, что чем темнее становилось, тем сильнее они начинали светить. Наверняка ночью здесь вокруг башни также светло, как и днём.