Александр Меньшиков - В краю молчаливого эха

— Я видел вашу посуду в дорогих лавках Новограда.

— И что? Берут?

— Конечно, — улыбнулся Бор. Мягко улыбнулся, примиряюще.

Грабская посуда. Это была особая разновидность керамики. По-простому её называли задымленной, «седой», закуренной. А всё от того, что она была чёрного цвета. И дело не только в глине, вернее, смеси разных глин, а в технике изготовления, секрет которых был известен только гончарам из Погостовой Ямы.

— Вот что… посуду я продал.

— Уже? И кому?

— Ярославе, дочке покойного Спиридона Глебова. Она купила у меня достаточно всяких штучек… А вообще Ярослава давно собирается отправиться в Удел Валиров.

Бор чуток улыбнулся и поблагодарил мастера за информацию.

Едва он вышел на улицу, как не преминул заметить своим товарищам:

— Смотрю, наша поездка в Старую слободку начинает напоминать игру: «Пойди, найди».

Первосвет громко захохотал.

Через полчаса удалось найти дом Глебовой. Ярослава оказалась относительно молодой женщиной. Она как раз стояла у себя на пороге и отдавал какие-то приказы работникам.

Завидев вошедших гостей, она тут же замолчала и пристально стала вглядываться, в особенности в Бора. Тот учтиво поздоровался, представился и приблизился к ней.

Несколько минут он пояснял кто такой и зачем пожаловал. Всё это время Глебова несколько напряжённо покусывала губы, но, наконец, уловив суть разговора, позволила себе немного расслабиться.

— Я подумала, что вы от Лыкова, — откашлявшись, проговорила она.

Первосвет перехватил взгляд Ярославы. Она хоть и продолжала вести разговор с Бором, но периодически как-то по особенному поглядывала на гиганта.

Так ему сейчас казалось… или хотелось… Первосвет не мог пока понять, что происходит, но знал точно — Глебова ему импонировала.

Он любовался её густыми каштановыми локонами, ниспадающих на плечи. Они изящно «волновались», едва Ярослава только чуток поворачивала тонкую белоснежную шейку.

Глебова была одета в голубой кафтан, полы которого были расшиты золотыми лилиями. Такое платье явно дело рук эльфийских мастеров. И даже не смотря на принадлежность оного к мужскому и стилю, да и покрою, кафтан как никогда подходил и к её фигуре… да и вообще…

— Ваш друг во мне сейчас дыру сделает! — улыбнулась Глебова, указывая Бору на Первосвета.

Северянин запнулся на полуслове и обернулся к своему товарищу.

— Что? — не понял тот, клипая глазами.

От проницательного Бора ничего не укрылась. Он едва сдержал ухмылочку и вновь вернулся к разговору с Глебовой.

— Ехать в Старую слободку я, конечно, планирую, — деловито защебетала Ярослава. — Но не раньше, чем дня через три, а то и четыре… пять… Не всё готово.

— Что-то не так?

— А что тут может быть так? — сказала девушка с каким-то вызовом.

Она гордо вздёрнула голову и насупилась.

Надо сказать, что в ней было много мужского. Даже чрезмерно много. Вот так глядишь — симпатичная молодая женщина, а пообщаешься…

«Однако, — усмехнулся про себя Бор, — Первосвет, кажется, ничего подобного в ней не замечает. Кровь-то, гляжу, кипит!»

Судя по всему, Глебова была из «жодинцев». На то указывало всё: от имени и фамилии, до внешних признаков. Ярослава словно прочитала мысли северянина:

— Я канийка! — сказано это было с таким вызовом, что тот невольно сжался в комок.

— Кто говорит другое? — осторожно парировал Бор. — Итак, мы остановились на сроках поездки…

— Да-да, на сроках. Вот что, не станем болтать на улице.

Глебова живо развернулась и пошла в дом. Бор повернулся к своим товарищам и сделал знак идти за ним.

Ярослава ожидала всех у длинного тесового стола.

— Присаживайтесь, — деловито проговорила она…

Сама же подошла к дальнему сундуку и вытянула оттуда какой-то свиток. То оказалась старая потрёпанная карта Темноводья. Такие, кстати, делали в Новограде.

— Организовать отправку торгового обоза в нынешнее время не такая лёгкая задача, — сообщила Ярослава. — И дело не в количестве товара…

— Разбойники?

— Не только. Они — косвенная причина… Всё начиналось с того, что в целях безопасности купцы стали нанимать ратных людей. Но те не всегда давали достойный отпор. Караваны грабили, людей убивали…

— Мы слышали, — кивнул головой Бор. — Не так давно каких-то купцов из столицы….

— А! То старая байка! Её вам, не Дюжев, рассказал? Он многих гостей ей пугает.

— Мы слышали от местных.

— Ясно.

Глебова развернула на столе карту.

— Самый богатый человек Погостовой Ямы — Твердополк Лыков. Он где-то нашёл отличных наёмников. Говорят, некоторые из них раньше воевали на Святой Земле. Ребята, я вам скажу, бравые. И вот результат: до сих пор ни один обоз Лыкова не пострадал. Не знаю, то ли дело в его удаче, то ли в тех самых наёмниках… В общем, теперь Лыков занимается организацией караванов в Старую слободку. Многие купцы стали обращаться к нему за помощью… Вот так!

— То есть мы ждём когда Твердополк соберёт достаточное количество…

— Нет, я никого не жду. Этот Лыков уж слишком вожжи закусил!

— То есть? Я не пойму ваших иносказаний.

— Лично я под его дудку плясать не собираюсь. Кое-кто из купцов и простых торговцев не в состоянии платить такие сумасшедшие деньги за сопровождение груза. Лыков задрал такую цену, что уму непостижимо. А от иных требует отдать их товар чуть ли не задаром. Мы с Гордеем Булатовым (это мой, так сказать, компаньон в кое-каких делах) решили опереться на собственные силы. Сначала отправимся сами. Если удастся наладить дело, то я уже поговорила с кое-кем из торговцев и они согласны в следующий раз поучаствовать в доле.

— Сами? То есть вы тоже обратились к наёмникам?

— Почти… Сейчас найти человека знакомого с ратным делом — не сложно. Вон сколько и ветеранов, и…

— А, может, попросили бы Дюжева? Дали бы ему деньжат…

— Кого? — Ярослава захохотала. — Да этот… петух раскрашенный только кукарекать может. Его всё устраивает!

— Слушайте, а вы не пробовали писать в Новоград? В конце концов, они могли бы помочь решить вопрос с этими разбойниками… Или Дюжева приструнили бы?

— Ха! Не пробовали! Да уже не раз слали рапорты, писали письма… и даже в Совет! Денег давали… Всё бестолку!

— А Белый Витязь?

— Что Белый Витязь?

— Говорят, он как-то с предыдущими разбойниками разобрался. Может, к нему стоит обратиться?

— Как-то… как-то…

Глебова нахмурилась.

— А его хоть кто-то видел? — недовольно спросила она. — Приходят всякие… говорят, что они его «глашатаи»…

— И что?

Ярослава промолчала. Её лицо стало серее мыши.

Тут распахнулась дверь и в комнату вошёл высокий сутуловатый мужчина средних лет со впалыми ясными глазами. Он внимательно оглядел, но именно гостей: Бора, Первосвета да Семёна. А затем поздоровался кивком головы.