Анатолий Ростокин - Хранитель

Сережа отошел на несколько метров, сел на бордюр и стал ждать. Несколько раз ему казалось, что он видит ее или слышит сзади ее голос. Он вскакивал, но каждый раз это оказывался кто-то еще. Примерно через час он устал сидеть на одном месте и поднялся. Он, было, подумал поискать ее на пляже, на их маленьком переполненном пляже, но зачем ей там быть, если у нее есть свой пляж. Морской.

Сережа направился в лес. Он понимал, что, скорее всего, он без Светы не доберется туда, но попробовать стоило. Он долго шел, стараясь держаться вчерашнего направления, но ни смены леса, ни моря так и не было.

Впереди забрезжил просвет, послышался шум машин, и тут вдруг на Сережу накатил страх. Даже не страх – ужас. Он почувствовал на себе сзади чей-то взгляд, и этот взгляд был недобрым. Он резко обернулся, пытаясь всмотреться в чащу. Ничего. По крайней мере, поблизости. А страх нарастал, и Серее развернулся к дороге и побежал что есть мочи. Уже через несколько секунд он стоял на обочине, напугав какого-то водителя, решившего, видимо, что Сережа хочет броситься под его машину. Та вильнула по асфальту, злобно побибикала и укатила дальше.

Сережа обернулся. До деревьев было метров десять, из леса за ним никто не шел. Но Сережа знал, чувствовал, что оно там. И смотрит на него.

Кое-как Сережа успокоился и стал думать, как быть дальше. Обратно в лес нельзя. Как по-другому добраться до дома, он не знает. Оставалось положиться на помощь взрослых. И Сережа поднял руку. Рядом с ним затормозила первая же машина, стекло опустилось, за рулем сидел усатый мужик с добрыми глазами.

- Куда тебе, мальчик?

- В Паршино.

- В Паршино? Хм. Тут напрямую не доберешься, надо делать крюк. Заблудился?

- Да. – Сережа, конечно же, не стал рассказывать про нечто в лесу. Скажет еще, что маленький, испугался ветки – дикие звери-то здесь не водятся.

- Садись, довезу, чего уж там.

Всю дорогу мужик что-то рассказывал, но Сережа не слушал. Он пытался понять, не связано ли появление в его жизни Светы с этим чем-то из леса. Вчера море, сегодня чудище. Странно все это.

Когда они приехали, Сережа поблагодарил водителя и вылез из машины.

- Мальчик, — окликнул тот его. Сережа обернулся, — совет на будущее: не садись в машину к незнакомым. Люди ведь разные бывают. Неужели тебе мама не говорила?

Да, мама говорила, и папа говорил, и брат. Но сегодня был особый случай, у него не было другого выхода. Да и мужик был добрый, Сережа это сразу понял.

- Хорошо, — ответил он и направился к поселку. Пожалуй, дома он ни про чудовище, ни про поездку на машине рассказывать не будут. А то запрут дома и выпускать не будут.

В кармане зазвонил телефон. Сережа подумал, что это мама зовет его обедать, но номер был неизвестный.

- Але, — сказал он в трубку.

- Привет. Это Света, — сказала трубка Светиным голосом и той же интонацией, что и вчера: серьезно, с расстановкой.

- Ой, Свет, привет! А я тебя ищу, — обрадовался он, но спохватился, — а откуда у тебя мой номер? Я же тебе его не давал.

- Не важно. Ты сейчас где?

Опять она так.

- Я иду к поселку. А ты где?

- Отлично. Мы будем тебя там ждать, — и повесила трубку.

Интересно, кто это – мы? Она с папой? Или с чудищем? Нет, хоть она и чудище появились с разницей в один день, она не может быть с ним связана. Наверное, с папой.

И правда, у шлагбаума она стояла вместе с мужчиной. Он был крепким, высоким, с темными, чуть седеющими волосами. Как и она вчера, он разглядывал приближающегося Сережу внимательно и задумчиво. Судя по лицу, он не злой. Добрый ли? Непонятно. Уставший какой-то.

Света же виновато смотрела себе под ноги.

- Ну, привет, — строго, но немного насмешливо сказал мужчина и подал Сереже руку, — ты, значит, Сергей?

- Да, — Сережа пожал руку. Взрослые мужчины, знакомые родителей или соседи, еще никогда не подавали ему руку при знакомстве. Только таким же взрослым.

- А я Матвей. Матвей Николаевич. Пойдемте в дом, — и Матвей Николаевич кивнул в сторону шлагбаума.

Они вошли внутрь, охранник, разумеется, не возражал. Свернули чуть левее. Вот и дом Пашки, Сережа его сразу узнал. Стоп! Матвей Николаевич открывал калитку как раз этого дома.

- Но это же Пашкин дом! – воскликнул Сережа, — а, — понял он, — вы его родственники?

Матвей Николаевич остановился в проходе, посмотрел на Сережу серьезно.

- Нет. Они даже не знают, что мы здесь живем. Но, поверь, — он сделал акцент на этом слове, — мы не делаем ничего плохого.

И Сережа поверил. Он почувствовал, что этому сильному и уверенному в себе мужчине можно верить.

Они прошли в дом, Сережу посадили на диван в уже знакомой ему гостиной, Света села рядом.

- Чаю хотите? Или водички?

Во рту пересохло уже давно, но, кажется, Сережа только сейчас обратил на это внимание.

- Воды. Если не сложно, — добавил он.

Света покачала головой. Она так и не сказала ни слова за все это время. Матвей Николаевич налил в стакан воды из кувшина, поставил на столик рядом с Сережей и сел в кресло напротив. Подождал, пока Сережа жадно выпьет свой стакан, и спросил, прищурясь:

- Ну что, Сергей. Родители тебе, конечно, не поверили про море?

- Про море? Я им ничего не сказал про море, — обиженно воскликнул Сережа, — я же пообещал никому не говорить!

- Да? И брату? И друзьям?

- Никому вообще!

Матвей Николаевич еще секунду глядел на Сережу с подозрением, потом улыбнулся и откинулся на спинку кресла.

- Ты не врешь, вижу. Ну что, Свет, — он повернулся к дочери, — ты в нем не ошиблась.

Она кивнула, но все еще выглядела виноватой.

- Видишь ли, Сергей, — продолжил со всей серьезностью Светин отец, — Света не должна была водить тебя туда. Это секретное место. Наше с ней секретное место. Я привел ее туда впервые пять лет назад, и за это время никто о нем не узнал. До вчерашнего дня.

Сережа кивнул. Во рту опять пересохло, на сей раз от волнения, но он стеснялся просить еще воды. А Матвей Николаевич продолжал:

- Теперь и ты знаешь о нем. И ты должен еще раз пообещать, на сей раз мне, что никогда и никому об этом не расскажешь.

- Я обещаю, — так же серьезно, без раздумий ответил Сережа, — я никому-никому не скажу. И вообще, — он немного обиделся, — я вчера пообещал, а, значит, выполню обещание.

- Не дуйся, — по-доброму сказал Матвей Николаевич, — я не хочу тебя обидеть недоверием. Просто это очень важно для меня и для Светы. И для того дела, ради которого мы здесь.

- А что это за дело, расскажете? – любопытство пересилило волнение.

- Не все сразу, — улыбнулся Матвей Николаевич, — со временем. Ну а теперь… Теперь идите. Вам же наверняка хочется туда, правда?

- Да, — Света впервые подала голос, — пап, ты не злишься на меня?

- Нет, дочка, — тот ласково смотрел на нее, — он не выдаст нас. Он честный. Только будь осторожна. Сама знаешь, почему.