Джек Вэнс - Умирающая Земля [ Умирающая земля. Глаза другого мира. Сага о Кугеле. Риалто Великолепный]

Повернувшись на своем месте, Кугель строго проговорил:

— Госпожа Сольдинк, пожалуйста, прекратите свои жалобы, они действуют мне на нервы. На самом деле я еще не все сказал и буду беспристрастно откровенен, как настоящий червевод. Несмотря на все ваши достоинства, вы избалованы и изнежены излишней роскошью и, разумеется, перееданием. Вы живете в декадентском сне! Применительно к нашему экипажу: наслаждайтесь комфортом, пока можете, ибо, когда дорога станет чересчур крутой, вам придется идти пешком.

Госпожа Сольдинк, утратив дар речи, только хлопала глазами.

— Кроме того, в этом месте я обычно собираю плату за проезд, — продолжил Кугель. — Сколько у вас при себе?

Госпожа Сольдинк наконец вновь обрела способность говорить. Ее голос был ледяным.

— Вы, разумеется, сможете потерпеть, пока мы не вернемся в Помподурос. Господин Сольдинк по справедливости расплатится с вами в положенное время.

— Я предпочту звонкую монету сейчас справедливости потом. Здесь я могу взять наибольшую плату. В Помподуросе мне придется пойти на уступки скупости Сольдинка.

— Какая бесчувственность!

— Это всего лишь голос классической логики, которой нас учили в школе червеводов. Вы можете заплатить сейчас хотя бы сорок пять терциев.

— Нелепо! Я не ношу с собой такие деньги.

— Тогда можете отдать мне опал, который вы носите на плече.

— Ни за что! Это очень ценный камень! Вот восемнадцать терциев, это все, что у меня сейчас при себе. А теперь сейчас же везите меня к ваннам, и чтобы я больше не слышала ваших дерзостей!

— Не слишком-то хорошее начало, госпожа Сольдинк! Я намерен наняться червеводом на «Таланте», и плевать мне на Кугеля. Он может болтаться здесь хоть до скончания веков, мне-то что! В любом случае, вам придется часто меня видеть, и за радушие я отплачу тем же, так что вы можете представить меня и своим славным дочуркам тоже.

Госпожа Сольдинк вновь почувствовала, что не в состоянии вымолвить ни слова. Наконец она промолвила:

— Везите меня к ваннам.

— Да, пора продолжать путь, — согласился Кугель. — Подозреваю, что если спросить дроггера, он ответит, что уже постарался на восемнадцать терциев. Мы, лаусикаанцы, весим гораздо меньше, чем всякие иностранцы.

Госпожа Сольдинк сухо произнесла:

— Я вас не понимаю.

— Берегите дыхание, оно может вам понадобиться, когда дроггер ослабеет.

Госпожа Сольдинк снова не нашлась, что ответить.

Склон и впрямь стал более крутым, и дорога поднималась вверх и вновь опускалась вниз, до тех пор, пока, взобравшись на невысокий хребет, не вышла к поляне, осененной желто-зелеными имбирными деревьями и одиноким высоченным ланцеладом с гладким темно-красным стволом и пушистой черной кроной.

Кугель остановил коляску у ручья, струящегося по поляне.

— Приехали, госпожа Сольдинк. Можете искупаться в ручье, а я посмотрю на результаты.

Госпожа Сольдинк без энтузиазма оглядела ручей.

— Разве это ванны? А где храм? А упавшая статуя? А где беседка Космеи?

— Собственно ванны на горе выше, — равнодушно пояснил Кугель. — Здесь точно такая же вода, которая в любом случае не дает большого эффекта, особенно в таких запущенных случаях.

Мадам Сольдинк побагровела.

— Можете немедленно везти меня вниз. Господин Сольдинк найдет мне другого провожатого.

— Как хотите. Однако я хотел бы получить свои чаевые сейчас, если не возражаете.

— Можете обратиться за чаевыми к господину Сольдинку. Я уверена, он найдет, что вам сказать.

Кугель развернул экипаж и пустился в обратный путь по склону, приговаривая:

— Нет, мне никогда не понять женщин.

Госпожа Сольдинк всю дорогу до города натянуто молчала, и в положенное время коляска была в Помподуросе. Кугель привез госпожу Сольдинк на «Таланте»; не удостоив его даже взглядом на прощание, почтенная дама прошествовала по трапу на корабль.

Кугель вернул экипаж на площадь, затем вошел в клуб и уселся в укромном уголке. Он перевесил свое покрывало, прикрепив его изнутри к полям своей шляпы, чтобы никто не смог больше принять его за Фускуле.

Прошел час. Капитан Баунт и главный червевод Дрофо, завершив различные дела, прогулялись по площади и остановились, беседуя, перед клубом, где к ним через некоторое время присоединился Пулк.

— А где Сольдинк? — спросил тот. — Он, верно, к этому часу должен был съесть весь понравившийся ему спралинг.

— И я так думаю, — сказал капитан Баунт. — Вряд ли с ним произошел какой-нибудь несчастный случай.

— Ну нет, только не на попечении у моего племянника, — сказал Пулк. — Они, наверное, стоят у загона и обсуждают червя Фускуле.

Капитан Баунт показал наверх, на холм.

— Вот, Сольдинк уже идет! Он, кажется, нездоров! Да он едва ноги волочит!

Съежившись и шагая с преувеличенной осторожностью, Сольдинк зигзагами пересек площадь и наконец смог присоединиться к стоящей перед клубом компании. Капитан Баунт шагнул ему навстречу.

— Вы в порядке? Что-то не так?

Слабым и хриплым голосом Сольдинк прошептал:

— Это было ужасно.

— Что случилось? По крайней мере, вы остались в живых!

— Едва-едва. Эти несколько часов я не забуду до самой смерти. Во всем виноват Фускуле. Он просто дух противоречия! Одно хорошо — я купил у него червя. Дрофо, сходите и привезите его на корабль; мы немедленно покидаем эту дыру!

— Но мы все же наймем Фускуле червеводом на «Таланте»? — отважился спросить Пулк.

— Ха! — свирепо воскликнул Сольдинк. — Он не будет управлять червями на моем корабле. На этой должности останется Кугель.

Госпожа Сольдинк, увидев идущего по площади мужа, больше не могла сдерживать свою ярость. Она спустилась на причал и направилась к клубу. Лишь только достигнув пределов слышимости Сольдинка, она раскричалась:

— Ну, наконец-то ты появился! Где же ты был, пока я терпела дерзости и насмешки от этого мерзкого Фускуле? Ноги его не будет на «Таланте», или я в тот же миг сойду на берег! Да Кугель в сравнении с ним просто ангел небесный! Кугель должен остаться червеводом!

— Я сам, дорогая, думаю точно так же.

Пулк попытался вставить слово:

— Не верю, что Фускуле смог бы поступить невежливо! Здесь, несомненно, закралась какая-то ошибка или недоразумение…

— Недоразумение? Это когда он потребовал за поездку сорок пять терциев и взял восемнадцать, но лишь потому, что больше у меня не было? Когда он пожелал получить взамен мой опал, а потом принялся говорить мне такие гадости, о которых даже подумать страшно? И он хвастался, если вы можете в такое поверить, тем, что он будет работать червеводом на «Таланте»! Да не бывать этому, даже если мне самой придется караулить сходни!

Капитан Баунт сказал:

— Все, решение принято! Фускуле, должно быть, безумец какой-то!..