Джек Вэнс - Умирающая Земля [ Умирающая земля. Глаза другого мира. Сага о Кугеле. Риалто Великолепный]

— Я предпочел бы растоптать тебя, Мазириан!

Мазириан безмятежно продолжил:

— Лучше объясни, как ты наделяешь создания своих чанов разумом. Говори, и будешь свободен.

Туржан рассмеялся. В смехе его звучало безумие.

— Сказать, да? А что потом? Ты тут же сваришь меня во фритюре!

Тонкий рот Мазириана раздраженно скривился.

— Жалкий человек, я знаю, как развязать тебе язык! Даже если бы твой рот был набит камнями, залеплен воском и запечатан, ты все равно разговорился бы. Завтра я вытяну из твоей руки нерв и буду водить вдоль него наждаком!

Маленький Туржан, вытянув ноги вдоль коридора, глотнул воды и ничего не сказал.

— А сегодня вечером, — с рассчитанной злостью сообщи Мазириан, — я добавлю в коридор еще один поворот, и углов станет пять!

Туржан молча глядел через стеклянную перегородку на своего врага. Потом медленно сделал еще глоток. При пяти углах ему будет труднее увернуться от чудовища.

— Завтра, — сказал Мазириан, — тебе понадобится все твое проворство. Тут ему в голову пришла еще одна мысль. — Но я избавлю тебя от этого, если ты поможешь мне решить одну загадку.

— Что ввело тебя в затруднение, Мазириан?

— Мое воображение преследует образ женщины, и я поймаю ее. — Глаза Мазириана затуманились. — Ближе к вечеру она подъезжает к ограде моего сада на большой черной лошади. Ты знаешь ее, Туржан?

— Нет, Мазириан, — Туржан снова отпил воды.

Мазириан продолжал:

— Она достаточно сильна в колдовстве, чтобы отвратить Второй Сонный Заговор Фелоджина. А возможно, у нее есть какая-то защитная руна. Стоит мне приблизиться, как она исчезает в лесу.

— И что же? — спросил Туржан, отщипывая мясо, данное Мазирианом.

— Кто эта женщина? — спросил Мазириан, глядя поверх своего длинного носа на крошечного пленника.

— Откуда мне знать?

— Я должен поймать ее, — задумчиво сказал Мазириан. — Какие заклинания и чары могут мне помочь?

— Освободи меня, Мазириан. Даю тебе слово Избранного Иерарха Марам-Ора, я доставлю тебе эту девушку.

— Как ты это сделаешь? — подозрительно спросил Мазириан.

— Буду гоняться за ней по всему лесу со своими лучшими Живыми Башмаками и пригоршней заклятий.

— Тебе повезет не больше, чем мне, — возразил Мазириан, — Я освобожу тебя, когда узнаю все о том, как создавать совершенные существа в чанах. А за женщиной буду охотиться сам.

Туржан опустил голову, чтобы Мазириан не мог ничего прочесть в его глазах.

— А как же я, Мазириан? — спросил пленник спустя какое-то время.

— Тобой я займусь, когда вернусь.

— А если ты не вернешься?

Мазириан погладил подбородок и улыбнулся, обнажив ровные белые зубы.

— Дракон уже давно сожрал бы тебя, если бы не твой проклятый секрет.

Волшебник поднялся по лестнице. Полночь застала его в кабинете, он рылся в крытых кожей фолиантах и пыльных подшивках… Некогда магам было известно больше тысячи рун, заговоров, заклинаний и проклятий. Просторы Великого Мотолама: Асколэс, Ид Каучикский, Южный Альмери, земля Падающей Стены на востоке, — кишели колдунами всех мастей. Верховодил ими Архинекромант Фандаал.

Сотню заклятий Фандаал составил самолично, хотя поговаривали, что когда он над ними трудился, ему помогали советами демоны. Понтецилла Благочестивый, правитель Великого Мотолама, подверг Фандаала пытке и после ужасной ночи мучений убил, объявив колдовство вне закона. Колдуны Великого Мотолама разбежались, как жуки из-под лампы; их знания были растеряны и забыты. Теперь, в смутные времена, когда солнце состарилось, варварство охватило Асколэс и белый город Кайн наполовину уже лежал в развалинах, в памяти людей сохранилось лишь немногим более ста заговоров. Из них Мазириан владел семьюдесятью тремя и постепенно, при помощи уловок и сделок, пытался овладеть остальными.

Мазириан сделал выбор и с большими усилиями вложил в свой мозг сразу пять заклятий: Волчок Фандаала, Второй Сонный Заговор Фелоджуна, Несравненный Призматический Разбрызгиватель, Чары Неиссякаемой жизни и Заклятие Всемогущей Сферы. Завершив работу, Мазириан выпил вина и отправился спать.

На склоне следующего дня Мазириан вышел в сад. Ждать пришлось недолго. Не успел он отряхнуть от земли корни лунной герани, как негромкий шум и топот подсказали ему, что предмет его вожделений рядом.

Блистательная молодость, горделивая посадка и великолепное тело. Мазириан медленно наклонился, чтобы не спугнуть ее, сунул ноги в Живые Башмаки, застегнул их над коленями, и распрямился.

— Эй, девушка, — крикнул он, — ты опять здесь. Что влечет тебя сюда по вечерам? Может быть, тебе нравятся розы? Они такие алые, потому что в их лепестках живая кровь. Если сегодня ты не убежишь от меня, я подарю тебе одну.

Мазириан сорвал розу с задрожавшего куста и направился к девушке, борясь со своими не в меру ретивыми Живыми Башмаками. Не успел он сделать и четырех шагов, как женщина сжала коленями бока лошади и понеслась в лес.

Мазириан дал волю своим Башмакам. Они сделали большой прыжок, другой, и охота началась.

Так Мазириан вошел в сказочный лес. Повсюду изгибались под тяжестью лиственных одеяний мшистые стволы. Бившее в просветы между ветвями солнце пятнало дерн алым. В тени росли цветы с длинными стеблями и хрупкие грибы; в эту эпоху увядания Земли природа стала мягкой и расслабленной.

Мазириан в своих Живых Башмаках был куда как скор, но черная лошадь без напряжения держала его на порядочном расстоянии.

Так они преодолели несколько лиг. Черные волосы летели за всадницей, как знамя. Она часто оглядывалась через плечо, и Мазириан видел, как во сне, ее лицо. Но вот она склонилась к спине лошади, та понеслась быстрее и скоро скрылась из виду. Мазириан продолжил погоню по следу, ясно видному на размякшей земле.

Жизнь начала уходить из Живых Башмаков: они слишком долго бежали изо всех сил. Огромные прыжки становились короче и тяжелее, но шаг лошади, судя по следу, тоже замедлился. Вскоре Мазириан оказался на лугу. Там щипала траву одинокая лошадь. Мазириан замер. Ему был ясно виден весь луг и отпечатки копыт, но человеческого следа, ведущего с луга, он не обнаружил. Значит, женщина спешилась где-то позади, но он не знал, где именно. Волшебник направился было к лошади, но та со ржанием ускакала в лес. Мазириан не пытался ее преследовать. Он почувствовал, что его Башмаки вяло и расслабленно висят на ногах. Они умерли.

Он отпихнул их в сторону, прокляв этот день и свою неудачу. Потрясая плащом, и корча гримасы, он двинулся назад по следу.

В этом районе леса часто встречались черные и зеленые базальтовые останцы, предвестники утесов над рекой Дерной. На одной из таких скал Мазириан увидел маленького зеленокожего человечка, оседлавшего стрекозу. Наездник был одет во что-то вроде полупрозрачного кафтана и вооружен копьем вдвое длиннее его самого.