Люба Штаний - В любой гадости ищи свои радости

кобылы не совсем адекватное.

Может, богиня постаралась? Должна же она была хоть какие-то бонусы предоставить, раз сочла

такой вид необходимым для неизвестной миссии? В любом случае покрываться изморосью ради

эксперимента совсем не улыбалось.

Я глухо заворчала, покосившись на всё ещё пребывающего в ступоре горбуна. Нет, чего он резину

тянет?! Что я ему, фантик, под ногами валяться? Может, для ясности шашечки на лоб

пришпандорить?! Впрочем, кажется некоторые гниющие товарищи начали потихоньку шевелить

мозгами.

– Эм...

Гениальное изречение! А какое глубокомысленное!

Алехандро медленно, словно к скалящейся псине, протянул ко мне бирюзовую ладонь. Я

окаменела, глотая отвращение. Господи, лишь бы не вырвало! Я заслужила, конечно, но...

Пожалуйста! Зажмурившись, сосредоточилась на дыхании.

Шкуры неуверенно коснулась тёплая ладонь. Я против воли вздрогнула, но стиснула зубы и

запретила себе шевелиться. Если не вспоминать про обладателя руки, даже не противно. Ну, почти...

Ладонь прижалась чуть плотнее. Погладила по шкуре у лопатки. Почти приятно даже. Господи, если

бы вонючка не был такой... такой вонючкой! Насколько проще было бы пребывание в этом мире, а?

Да уж ‘Ромео, как мне жаль, что ты Ромео!’. То ещё сравненьице...

Представив себе, как Алехандро томно взирает из-под балкона на юную Джульетту, фыркнула и

едва удержалась, чтобы не заржать в голос. Нет повести печальнее на свете, чем повесть о седой, как

лунь, Джульетте! Бедная девочка от одного взгляда на гниющего поклонника надо-олго перестала бы

мечтать о романтических отношениях.

А вот мне не только лицезреть горбуна придётся, но и на себе везти. Я вздохнула. Сама виновата.

Нагадила? Устроила полудохлику убогому сотрясение черепной коробки? Значит должна искупить

вину. Для сотрясения мозга, наличие оного, как это ни парадоксально, не обязательно.

И вообще, если уж мне так погано, пусть хоть кому-то будет от этого хорошо. Раз уж, кроме нас с

Алехандро, вокруг никого, почему бы и не зомбику? Тем более ему не только от меня, но и от судьбы

неслабо прилетело. С такой-то ‘очаровательной’ внешностью... А отвращение... что ж, ради такого

дела перетерплю, не переломлюсь.

Под давлением всколыхнувшейся совести я упорно занималась аутотренингом. Приучала себя к

мысли, что нечто гниющее и далеко не эстетичное будет в ближайшее время не только находиться

рядом, но соприкасаться с моей лошадиной шкуркой. Так вот, вонючка, похоже, занимался примерно

тем же.

В смысле пытался свыкнуться со мной. Угладил всю почти! Хорошо хоть морды не трогал. А вот по

спине и бокам микробы свои и бациллы (или что там у него) размазал щедро. Так сказать

‘распределил равным слоем’. Нетопырь под майонезом! И ведь не рыпнешься – сама виновата.

Хотя кое-что и при этих обстоятельствах можно было записать в столбик с ‘радостями’. Во-первых,

уродец уже почти не вонял. Ну, это если сравнивать с тем, прежним, бьющим наповал амбре, которое

было до проведения ритуала, превратившего моего спутника в радужную фантосмагорию. Во-вторых,

прикосновения Алехандро оказались по-человечески тёплыми и совсем не противными. Если не

думать, конечно.

В третьих, даже если подцеплю какую-нибудь заразу от этого ходячего источника инфекции и мечты

паразитолога, есть шанс выжить. Пока ещё не угасла надежда вернуться в своё собственное,

двуногое и двурукое тело. Вряд ли травмы и болячки одного отразятся на другом. Организме, имею в

виду.

Ну, и в четвёртых... Я покосилась на горы. Они были так близко! Возможно где-то там, именно в этих

горах, смогу найти Эйара. Кровь прилила к несуществующим сейчас щекам, и я мотнула головой,

отгоняя неуместные воспоминания.

При всей своей непоследовательности, богиня наверняка не просто так мне показала воина. Она

явно была в курсе куда мы с Алехандро идём. Не удивлюсь, если и цель путешествия не была для

блондинки секретом. Может, моя задача как-то связана с этим горами и голубоглазым брюнетом? Раз

уж мучительница обмолвилась о том, что я на правильном пути?

В любом случае, найти Эйара стоило. Конечно, в этом теле о полноценном общении не могло быть

и речи. Даже найди я мужчину, так легко и жарко переступившего через все мои комплексы,

выделываться перед ним в этом вот копытном виде точно не стала бы. Глупо, бессмысленно и

унизительно.

Но угрозы богини нельзя не брать в расчёт. Окровавленная рубаха, рукоять ножа, торчащая из

груди, и слепой мёртвый взгляд убитого брюнета я не забыла. Блондинка говорила, что... Независимо

от обстоятельств, я не могу позволить, чтобы Эйар погиб. Таким грузом на совести жить нормально

просто невозможно.

Спустя минут десять горбун наконец-то поверил в реальность привалившего счастья в виде готовой

почти на всё кобылы и споро погрузил на меня нашу поклажу.

Я лежала, хотя так и подмывало смалодушничать – встать и позабыть о седоке. Нет уж! Умерла так

умерла! Если вот так менять собственные решения, и глазом моргнуть не успеешь, как маятником

заделаешься.

Когда поверх хребтины легло аккуратно сложенное вдвое одеяло, а последняя сумка устроена на

месте, на Алехандро снова что-то нашло. Минут пять он сидел н корточках, прижав ладонь к моей

шкуре. Просто сидел и молчал, держа руку на моей шее. И, сам того не понимая, испытывал терпение

одной очень брезгливой лошади.

Когда я уже почти решилась на активные действия, мой кошмар вдруг выпрямился и отвернулся. На

несколько секунд между облаков показалось поднимающееся солнце. Лучи скользнули вдоль

неприветливой промозглой за ночь земли

Алехандро развернулся лицом к восходу. В ореоле золотистого света уродливость перекошенной

фигуры будто проступила ещё ярче. Отсутствие шеи, Криво посаженная голова, Сутулые, разной

высоты плечи. Горб. Кривые, неестественно вывернутые ноги.

Солнце слепило глаза и я видела лишь абрис, контуры тела своего безобразного спутника.

Подумалось, что и без смрада и многочисленных язв он отвратителен, как ни крути. Даже мне,

попривыкшей за последние дни, захотелось отползти подальше и спрятаться где-нибудь в кустиках.

Чтоб не смотреть и... не чувствовать себя такой сволочью.

Знаю, что оценивать человека по внешним данным глупо, а в нашем случае ещё и подло. Но я

ничего не могла с собой поделать! Совсем ничего. Алехандро вызывал отвращение и страх на

инстинктивном, подкожном уровне.

Вздохнув, олицетворение ночных кошмаров развернулся и неуклюже взгромоздил себя мне на

спину.

– Знаешь, – вонючка почти шептал, и сиплость из голоса словно исчезла.