Елена Асеева - Сквозь Пекло

В комнату, резко открыв дверь, вошел правитель. Он был еще в парадном белом опашне — летнем, долгополом кафтане с короткими, широкими рукавами, и подойдя к сыну, остановился около него, тревожным взглядом обозрел наследника, и с трепыханием в голосе спросил:

— Искрен, сказал, что рубец на ноге не разошелся. Почему же она у тебя тогда разболелась?

Святозар отпустил голову, и, убрав от нее руки, схватился за ручки сиденья, будто страшась с него упасть, он посмотрел на отца пронзительным взглядом да порывчато кивнул ему в сторону книги. Правитель проследил за движением головы сына и незамедлительно поспешил к столу. Он также как и ранее Святозар наклонился над книгой, вздрогнул всем телом, и беззвучно передвигая губами, прочитал то, что показала Вед. Отец оперся руками о гладкую поверхность стола, его губы искривились, лоб нахмурился. Он какое-то время хранил молчание, погодя убрал руки со стола, выпрямился, и, посмотрев на сына, сказал:

— Значит, тебе, нельзя тревожиться.

— Как же можно жить и не тревожиться, отец? — усмехнувшись, вопросил Святозар. — Да, и посем, ты же дочитал до конца, я думаю, и узнал как я могу излечить свою ногу, и что содержалось в крови Нука… — Наследник внезапно заулыбался, и добавил, — да, я уверен… уверен… Он плюнул туда, потому как знал, что теперь я буду мучиться до конца своих дней… Знал, что его кровь, высосанная из пальца Горыни из самого Пекла, будет всегда доставлять мне боль, всякий раз… всякий раз, как я начну тревожиться и волноваться. Ах, ты, подлое существо… не знал ты только, что Боги укажут мне мой путь. Укажут, что сойдя в Пекло, я не только смогу освободить душу моей матери, но смогу излечить и свою ногу… Взяв воды из жидко-стоячего озера боли и страданий, что находится в пекельном царстве Чернобога…

— Замолчи, Святозар, — громко и очень гневно проронил правитель. — Ни какого Пекла, не хочу, чтобы ты об этом говорил и думал. — Отец подошел к сыну, обхватил пальцами его подбородок, и, приподняв, заглянул ему в очи. — Я сделаю все, чтобы ты не тревожился и жил спокойно.

— Отец, сегодня, я был в тронном зале, услышал про неллов, и нога заболела, — заметил Святозар не отрывая своих голубых глаз от очей правителя. — Да, так, что мне пришлось приложить всю свою волю, чтобы не упасть, а до стоять прием до конца.

— Значит, — уже более спокойным голосом произнес правитель. — Я поставлю рядом со своим троном тебе сиденье, и ты будешь во время приема сидеть, а не стоять.

— И каждый раз, меня кто-то из моих другов будет выносить из зала, да? — раздраженно спросил наследник, и убрал руку правителя от своего подбородка. — И потом, отец, — Святозар усмехнулся. — Нога все равно будет болеть… прочитай этот лист в книге до конца.

— Я прочитал его до конца, — откликнулся правитель, и, сведя брови к переносице, отошел от сына к окну. — Я прочитал его два раза.

— И не понял, отец, главного…,- звонко выкрикнул наследник, и стукнул ладонями по ручкам сиденья. — Мне надо идти в Пекло. Там я освобожу мать и излечу ногу.

— Слышать, тебя, смешно мальчик мой, смешно… — Правитель стоял все еще лицом к окну, и очень мягко добавил, — ну, как ты с такой ногой дойдешь до Пекла? Это же не Беловодье, волшебная страна света, это же пекельное царство, Навь. Оттуда никто не возвращался, и ворота туда не открываются смелым, храбрым и мудрым, нет… Если бы ты был здоров, я был бы против, а с такой ногой… Ногой которая откажет тебе, стоит лишь переступить ворота Пекла.

Святозар молча, выслушал отца, да гневливо стукнул ладонями о ручки сиденья раз, другой, третий, громко застонал и выкликнул:

— Да, да, да… ты прав отец. — Он смолк, пронзительно скрипнул зубами, сделал глубокий вздох, подавляя волнение и стон, и уже тише дополнил, — и потом… ДажьБог сказал, что прежде чем я смогу пойти по этому пути должен я подарить тебе надежду… Надежду, что это отец? Я все время об этом думаю, все время…

Правитель подошел к сыну, и, придвинув стоящий возле стола деревянный тонконогий табурет сел напротив него. Он посмотрел на сына, наполненным, одновременно, болью и любовью взглядом, и тихо изрек:

— Не стоит об этом думать, мальчик мой. С такой ногой, ты не сможешь дойти до двери этой комнаты. Я видел, как ты выходил из тронного зала, а отправится в Пекло, это… это, сынок, невозможно.

— Ну, может, я найду заговор, — беспокойно проронил Святозар и поднялся, чтобы пойти к столу.

Наследник оперся на больную ногу, та опять подогнулась, и тяжело покачнувшись, Святозар упал. Правитель вскочил с табурета, и подле самого пола успел подхватить и придержать наследника, он заботливо усадил сына на сиденье, погладил его по волосам и, вздохнув, заметил:

— Мальчик мой, да, что же ты, в самом деле…. — А увидев перекошенное от боли лицо сына, добавил, — сейчас я позову Борща и Вячко, и они переведут тебя в твою опочивальню. Тебе надо отдохнуть, а заговор ты поищешь погодя. Ты перестанешь волноваться, и боль в ноге утихнет. Ведь все это время, после возвращения с похода, ты так не страдал, потому что не тревожился. И, я, думаю еще, если ты не можешь, в тронный зал на прием приходить не будешь.

— Отец, — возмущенно откликнулся Святозар, подавляя на лице боль. — Какой же я тогда наследник буду?

— Тогда, — словно отвечая на вопрос сына, произнес правитель. — Изменим традицию…

— Что? Что, ты, такое говоришь, отец? — наследник замотал головой и, разочарованно глянул на правителя. — Да, как это изменим традицию?

— Ну, ты же Святозар, изменил традицию…,- улыбаясь, пояснил правитель, и, протянув руку, вновь погладила сына по волосам. Он пододвинул табурет вплотную к наследнику так, чтобы тот больше не смог вскочить, сел, и продолжил, — еще, будучи наследником. Так почему же, я, правитель Ярил, по реклу Щедрый, не могу изменить одну традицию, ради моего сына.. — Правитель замолчал, с нескрываемой любовью, воззрился на Святозара и дополнил, — ради моего сына, наследника Святозара, по реклу Велико-Достойный.

— Что ты сказал, отец? — удивленно переспросил наследник.

— Я, мальчик мой, сказал, что восуры тебе уже дали рекло, — проговорил правитель, и в тоне его звучала гордость и восхищение собственным сыном. — Ни один наследник, никогда, не получал рекла. Этого удостаивались лишь правители, и только после нескольких лет правления Восурией. Но, ты, мой мальчик, уже получил от своего народа прозвище, и твое рекло Велико-Достойный.

Святозар широко улыбнулся, и смущенно зыркнув на Ярила, смятенно поспрашал:

— Откуда ты узнал?

— Мне уже об этом целый месяц сказывают воеводы и вельможи с разных городов, — ответил правитель, и тоже широко улыбнулся. — Ты же на докладах в тронном зале не бывал, и не слышал, как люди о тебе говорят… Потому, я думаю, что если ты решишь посещать тронный зал, то мы с тобой изменим традицию. И теперь я не буду покидать тронный зал в сопровождении наследника, а тронный зал будут покидать воеводы и вельможи. И когда они уйдут, ты сможешь, спокойно опершись на плечо Борща выйти из него.