Аксюта - Рождённая летать

— Заходить сюда безопасно? — спросила она, обернувшись на Мастеров. Те, бледные до зелени, хотя на смуглой коже Мастера Езекиила это было не так заметно, уже успели на полтора шага отпрянуть назад.

— Наступать на печать? — Мастер Азорра дождался её ответного кивка. — Вполне. Это только внешние контуры знака.

Однако же говорить ему было тяжело. А ещё труднее удерживать относительно нейтральное выражение лица — очень не хотелось перед девушкой лицо терять, да и самоуважением Мастер Азорра дорожил. Хотя при взгляде на плиту и распластанное на ней тело на сознание начинали накатывать волны запредельной, иррациональной жути, а желудок сжимался, жалуясь на то, что недальновидный хозяин как раз перед этим успел основательно его заполнить. Хотя обычно ни живые, ни мёртвые люди таких эмоций у него не вызывали. Пси. Проклятая магия.

Шерил, чуть заметно дёрнула крыльями, вспомнив о том, что дальше идти ей предстоит одной, и ступила на металлически глянцевый пол. Ничего не произошло. Подгоняемая азартом и любопытством, она прошла к тумбе в центре помещения с лежащим на ней человеком. Пальцами дотронулась до тёмной, неожиданно тёплой и бархатистой на ощупь поверхности. Плита — не плита, а нечто водянисто-мягкое, в чём тело несчастного утопало почти до половины. И не привязан от был, как ей это почудилось от порога, так, в нескольких местах зафиксирован тонкими, анатомически изгибающимися спицами. Со смесью отвращения и любопытства она заглянула в лицо человека. Мужчина. Скорее даже парень, потому как на вид ему было едва за двадцать. Губы сомкнуты, веки плотно прикрыты, лицо неподвижно, как восковое и нет никакого сомнения, что сознание это тело не посещало уже очень давно — часть черепа отсутствовала, замененная сложной техно-магической конструкцией, корнями уходящей в смертное ложе. Не слишком понятно, почему это тело до сих пор всё ещё живо, но грудная клетка еле заметно поднималась, накачивая в лёгкие воздух, а по полупрозрачным трубочкам то и дело просверкивали еле видимые всполохи магических огней. Чувство страха и омерзения заставило Шерил отступить на шаг назад, а извращённое любопытство не позволило отвести взгляд от отвратительного зрелища и более того, заставило обойти этот постамент раз, потом ещё раз. На втором полукружии она вспомнила, что пришла сюда не просто так любопытствовать и не на экскурсию и принялась внимательно осматривать стены круглого зала. Ровные, светло-жёлтые, не содержащие никаких надписей и пометок ни на первый, ни на второй взгляд. И дверь только одна, та через которую она вошла и у которой её ждут Мастера — а то бы решила, что здесь есть ещё какая-нибудь каморка с пультом управления.

Невыполненное задание заставило её вернуться к постаменту с полутрупом (хотя теперь она уже старалась не смотреть на распростёртое тело) и осмотреть его повнимательнее. Постамент — не тело. Ровный, геометрически идеальный овал, в верхней своей части не имел ни выступов, ни впадин, ничего, что можно было бы принять хотя бы за кнопку. А вот в нижней, в изголовье — наиболее удалённой от входа части, обнаружилась небольшая табличка с подробной, по пунктам, памяткой-инструкцией по включению и отключению «источника» и его последующей консервации.

Читать Шерил умела. Добрый месяц убила на овладение этим искусством ещё тогда, когда вместе с Мастером Езекиилом пыталась обнаружить проходы в другие миры. Тогда же обнаружила, что и язык и письменность и у тёмных, и у светлых, и у айев, один. Собственно, раньше это был один народ, а различия в произношении и написании слов ещё не успели накопиться настолько, чтобы разделиться окончательно. Так что последовательность нажатия кнопок, передвижения рычажков и что должны обозначать шкалы вскорости стала ей вполне понятна. А после лёгкого нажатия в нескольких разных точках, когда табличка щёлкнула и отошла в сторону и оказалась не табличкой, а дверкой, Шерил получила и доступ к пульту управления.

Всё очень просто: нажать на белую кнопку-горошинку, подождать пока риска на шкале расположенной тут же, рядышком, опустится в самый низ — и, считай, «источник» отключен, повернуть рубильник в сторону и можно добиться «мягкой консервации», «жёсткой консервации» (что бы ни значили эти термины!), утилизации, или коллапса. В зависимости от того, что нужно оператору.

Шерил уселась на пол, больше не обращая внимания на то, что попирает пятой точкой линии гигантского магического знака, и глубоко задумалась. Делать что-нибудь прямо сейчас или пойти, доложить старшим по званию, оставив им бремя принятия решения и тем снять с себя всякую ответственность за возможную ошибку? Можно — никто не осудит. Хотя, это, конечно, трусость и самообман. В любом случае, принятое решение будет зависеть от того, как и что она доложит, а нажимать заветную кнопку придётся всё равно ей — больше не кому. И пусть значение начертанных терминов ей в точности неизвестны, но интуитивно всё равно понятны и… Ну и не стоит ли прекратить колебаться и всё-таки сделать то, для чего её сюда пригласили?

Однако, не смотря на твёрдо принятое решение, рука, которой она потянулась к заветной кнопке, всё-таки подрагивала. Странно это было и страшно, принимать решение, от которого будет зависеть чужая жизнь. Или нежизнь (что там от этого бедолаги осталось!). Кнопка оказалась неожиданно тугой и пока Шерил с нею боролась, сомнения отступили на задний план. Рядом засветилась ядовито-зелёным шкала и медленно поползла вниз, отмечая прохождение каждого деления тихим щелчком. Рука её мягко легла на рубильник, и едва только заключительный щелчок отметил окончание предыдущего процесса, осторожно повернула его на отметку «мягкая консервация». Будь она дома, откуда-нибудь из платформы непременно выдвинулся бы стеклянный купол, но поскольку это был совсем другой мир, со своими техническими и магическими традициями, над телом возник купол силовой. Сначала прозрачный, едва заметный, постепенно он помутнел став белёсым и матовым, как слепое бельмо на глазу. Ещё минут десять, в течение которых Шерил тревожно оглядывалась и прислушивалась, был слышен ровный, ненавязчивый гул, щелчки, лязг, потрескивание, потом всё вдруг в один момент стихло, а заодно и освещение убавилось ровно вдвое — перешло в режим сохранения энергии.

— Получилось! — донеслось от двери. Кто именно из Мастеров вслух выразил свой восторг она не поняла, но оба тут же оказались рядом. Трясли, хлопали её по плечам и крыльям. И только тут Шерил поняла, что находится в каком-то странном, нервно-заторможенном состоянии. И поскорее, пока оно не закончилось, поспешила наружу. Какой дремучий инстинкт вёл её через лабиринт «ядра» и дальше через путаницу уровней, лестниц и коридоров? И вроде бы не старалась специально запоминать дорогу, да и уверена была, что не запомнит, а ни разу нигде не заплутала, не свернула не в ту сторону, не упёрлась в тупик.