Александр Турбин - Метаморфозы: танцор

В этот день барр Геррик был непривычно задумчив, видимо, наряженное воинство за окном его тоже не радовало.

— Тогда зачем этот маскарад?

— Воинам нужно поверить в себя, пусть даже так. А лучшие наши части уже должны быть в Куаране или на границе.

Несколько тысяч хорошо вооруженных пехотинцев маршировали в ту же сторону. Люди под руководством Алифи.

— На всякий случай, — предвосхитил вопрос лаорец. — Они будут держать восточный тракт на случай, если шарги решат обойти Куаран и двинутся к Лаоре.

— И кого они смогут удержать? — Энгелар скептически отметил поджатую губу собеседника, но решил не дожидаться ответа. — Все идут на запад, к врагу, а мы двигаемся на восток, таинственный наш. Ты же не хочешь сказать, что мои карающие напугали тебя настолько, что ты решил укрыться от них в одной из горных крепостей?

Кортеж двигался в обратном направлении, удаляясь от врага и будущих битв. Колонны пехоты и всадников расступались, пропуская небольшой отряд. Барр Геррик задумчиво отметил, стараясь придать голосу былое веселье:

— Я с детства очень пуглив, милорд. Я просто трясусь от страха, если честно.

На сарказм это было похоже мало, но в то, что советник Владыки Лаоры — трус, Хрустальный Родник не верил. Энгелар скосил глаза на происходящее за небольшим окошком в деревянной дверце экипажа и продолжил:

— Итак, восток, но там только горы и ничего, кроме гор. Значит, мы повернем на север в Лаорисс? Ты везешь меня к своей Владычице, Геррик?

— Вы наконец-то меня раскусили, милорд, — частые насмешки лаорца уже не оставляли болезненных ран на самолюбии бывшего Владыки, но до сих пор царапали слух. — Мы действительно бежим в Лаору, моя госпожа — Ваша давняя поклонница и жаждет встречи.

— Я ее хорошо знаю, Геррик. Лучше, чем ты. Намного лучше, чем ты можешь представить. Моей поклонницей она была максимум первых пару лет своей жизни, пока лазила под моим стулом, когда я заезжал к ее отцу. Она всегда верила, что с ней слишком мало считаются, а больше всего в этом обвиняла именно меня. Так что оставь свои дешевые шутки. Кроме того, на север мы могли повернуть и раньше, а мы сейчас не в том положении, чтобы терять время. Значит, не север, а юг.

— Вы просто мастер разгадывать загадки, милорд, — с ироничной улыбкой ответил барр Геррик, задернув шторкой единственное окно. — Вы же не возражаете?

Энгелар не обратил внимания на вопрос.

— Мастер, это конечно. Но только что у Лаоры на юге? Ничего. Горы. Болота. Пустоши. Есть только одна достойная цель — дальние переправы через Аюр. Зачем ты снова везешь меня к реке, Геррик?

Советник откинулся на мягкую подушку и внимательно посмотрел на бывшего Владыку.

— А разве Вы перед смертью не хотите увидеть реку, на берегу которой прошла вся Ваша жизнь, милорд?

— И лучший советник Владыки Лаоры устраивает мне экскурсию? — не выдержал Энгелар.

— Вы льстите мне, милорд. Просто советник, каких много. А Вы у нас один, вот и сопровождаю я Вас в этой замечательной поездке. Там Аюр еще шире и еще красивее. Вот увидите.

— Да видел я, насмешливый мой. Видел, — Энгелар устало откинул голову на мягкие подушки и прикрыл глаза. — Зачем нам будет нужен берег Аюр, если падет Куаран, советник? Зачем тебе артерия, если остановится сердце?

— Не остановится, милорд. Многие считают, что взять Куаран невозможно, но мы же не так наивны? Ваш город лучше других готов к обороне — это правда, но осада может сломить любого. Вы это знаете. Вот только захватить его быстро не получится абсолютно точно, по крайней мере, я в это не верю. Значит, у нас еще есть немного времени.

— Есть немного времени для чего? И у кого? У меня его точно мало, и с каждым днем становится меньше, таинственный наш. Тебе не кажется, советник, что пора поделиться со мной планами, если ты все еще хочешь добиться моей помощи? Иначе попросту можешь опоздать.

Барр Геррик помолчал, а потом тихо ответил:

— Еще рано, милорд. Все-таки рано, — а потом сменил тему. — Скоро мы сделаем остановку, и мой лекарь снова даст обезболивающее, милорд, но это пока все, что я могу сделать.

— Я похож на идиота? От моей жизни остались крошки, и те раздавлены чужими сапогами, но если тебе нужна моя помощь — веди себя соответствующе. Я еще Владыка, а не твой приятель! Думай, Геррик, думай, а пока оставь меня.

— Конечно, милорд. Как скажете, милорд.

И барр Геррик с грустной улыбкой подал сигнал остановить лошадей и вышел из экипажа, оставив Энгелара одного наедине со своей непроходящей болью и тяжелыми мыслями.

Мер То медленно поднимался по крутой каменной лестнице разрушенной башни. Иллион? Так они его называли? Вождь с любопытством провел ладонью по оплавленному участку кладки — здесь прошлись Изучающие сущее. В кои-то веки они сделали свою работу хорошо, но все же не шаманы взломали оборону врага. После потери внешних укреплений еще десять дней и ночей боролся центральный форт за свое будущее, прежде чем упасть в руки Мер То Карраша.

Десять дней и ночей Клан Теней стирал когти и ломал зубы о неприступные каменные стены, ожидая помощи, но Мер То не спешил вмешиваться. Зачем? Вмешиваться надо тогда, когда союзник уже исчерпал терпение и понял свое бессилие, а противник уже на грани. Когда победа уже скосила свои блудливые глаза, выбирая момент и достойного партнера, но еще никто этого не заметил. Чувство победы было лучшим из богатого арсенала умений Мер То, сделавших его тем, кем он был.

Десять суток Косорукий пытался взломать ненавистные укрепления, бросая своих воинов и воинов союзных племен на штурм. Клан Теней, первым преодолевший считающиеся неприступными переправы, племена Боро, Гхоро, Нура, десяток более мелких, и даже несколько отрядов оседлых Тхонга с востока, пришедшие под руку Вождя Клана Теней, раз за разом пытались пробиться через неприступные стены. Косорукий умел находить друзей, вызывая восхищение большинства соперников и лишь снисходительную улыбку Мер То. Похоже, Косорукий забыл, что шарги не дружат, шарги повелевают. Ничего, у него еще будет время вспомнить. И повод тоже найдется.

Десять суток Мер То смотрел на разворачивающуюся рядом схватку и видел, что вступать рано. Тени делали главное — они доводили защитников до отчаяния, истощали и выматывали оборону только для того, чтобы на одиннадцатый день именно Клан Заката, одинокий и устрашающий, проломил стены и собрал всю славу.

Вождь не торопился делиться своими мыслями с союзниками Косорукого. Пусть те считают, что в очередной раз отряды Мер То совершили невозможное быстро. И черная зависть прочих вождей приятно будоражила душу.

Единственный оставшийся в живых сын шел на три шага позади. Поднимаясь по крутой лестнице он, похоже, считал ступени. Молодой еще, острый, дерзкий, но любопытный. Глядя на сына, первым ворвавшегося в открытые Орео Хо ворота, Вождь видел в нем себя. А потому, отправив Тун Хара, он не стал приближать очередного помощника, а выбрал Шин То Карраш-го. Пусть учится, ему предстоит править кланом. Уже скоро, Мер То чувствовал и это. Но скоро — это не сегодня, и улыбка разрезала суровое лицо шарга. Впереди будут испытания, и он еще затащит суку-победу в свою походную постель. А если повезет, то и не раз, ведь именно за этим он пришел на север.