Джеймс Оуэн - В поисках красного дракона

— Да, — кивнул Джек. — И после этого, по легенде, она из мести убила его сыновей.

— По легенде , — согласился Дедал, постукивая пальцем по книге, — но не по правде . Не по настоящей истории, которая развернулась здесь , в Подмире.

Дедал протянул книгу Джону.

— Вы читаете на древнегреческом? — спросил он.

— Довольно сносно, — ответил тот, принимая книгу, — если только он не перемешан с латынью.

Джон пробежал глазами страницу, на которую показал изобретатель.

— Поразительно! — прошептал он и взглянул на Дедала. — Кажется, я понимаю, о чем вы говорите.

— Не томи, Джон, — взмолился Джек.

— Если верить этой книге, — пояснил Джон, — Медея не убивала сыновей Ясона, но отправила их в изгнание на эти острова. Они были предоставлены сами себе и озлобились — винили отца за то, что их бросили здесь, — и поэтому они отказались от своих греческих имен и придумали себе новые.

— Какие? — спросил Чарльз.

— Вы ни за что не поверите, — сказал Джон. — Они назвались Хью Железный и Уильям Боров.

— Это же те парни из истории Бэкона! — воскликнул Джек. — Те, которые украли «Красный Дракон»!

— Для них это была не кража, — заметил Берт. — Они потребовали то, что принадлежало им по праву рождения.

— Именно, — подтвердил Дедал. — Сыновья Ясона и Медеи и есть первые Пропавшие Мальчишки.

— Наверное, это правильное предположение, — кисло заметил Берт. — Уильям и Хью, должно быть, те самые типы, которые похитили детей и заварили всю эту кашу.

— Тогда они знали, что «Красный Дракон» — это бывший «Арго», — добавил Чарльз. — Они сами сказали Бэкону, что берут то, что принадлежит им по праву.

— Они еще просили передать послание Питеру и Джейми, — припомнил Джон. — По крайней мере, Уильям просил. Так он, может, считал, что только Питер или Джейми поймут подсказку и помогут. Не понимаю, о чем они вообще думали? Как они могли отправиться в Крестовый поход за местью и в то же самое время саботировать его, пытаясь поступить правильно?

— Где тебе понять подростков, — пожал плечами Чарльз.

— Сатьяграха, — пробормотал Джон.

— Главная причина противоречия между двумя сторонами человеческой души, — вмешался Джек. — Но Чарльз прав: нам ни за что не узнать, что они замышляли.

— Надо поставить себя на их место, — сказал Дедал. — Представьте, что вы — это они. Представьте, что вас бросили и вы никогда не повзрослеете — но у вас не будет больше ничего, кроме вечной юности, потому что вы заперты в ловушке и все пути в будущее для вас, на первый взгляд, закрыты. Что бы вы выбрали? Как бы вы поступили, если бы у вас в руках оказалось средство к отмщению?

— Как я могу судить, если мне никогда не придется с этим столкнуться? — вскинулся Джон. — Я уже повзрослел. У меня есть семья. Могу представить, что чувствовали эти мальчики, но мои воспоминания о детстве весьма туманны. Так что я никак не могу знать, что бы я выбрал, раз я уже на пути, с которого нельзя вернуться.

— А-а, — протянул Дедал. — А что если бы было можно ?

Дедал повел друзей прочь из мастерской по мощеной дорожке между остроконечными башнями и вывел на ярко освещенную полянку, где Сэйди Перечница и Лора Липучка устроили свой огород.

Там неровными рядами была высажена морковь, салат, перемежавшиеся вкраплениями свеклы, кукурузы и какого-то неопределимого на первый взгляд листового овоща. Лора Липучка восторженно водила Эвин от грядки к грядке и радостно замахала рукой, когда увидела Хранителей.

— Джек! Чарльз! Джон! — закричала она. — Вы должны увидеть мои клевагоды! Их скоро можно будет собирать!

— Клевагоды? — спросил Чарльз, прикрыв рот рукой.

— Третий по счету десерт, — напомнил Дедал.

— А. Чудесно, — сказал Чарльз. — Ну, продемонстрируй же нам клевагоды, дорогая.

— Простите, что ушла, — извинилась Эвин. — Ко мне вернулось слишком много старых чувств. Для меня это очень спокойное место.

— Не нужно извиняться, — отмахнулся Дедал, — но теперь ты должна пойти с нами. Мы идем к Колодцу.

Изобретатель ничего не объяснил, просто вышел из огорода и направился в маленький сад на поросшем травой холме. Дети шли за ними по пятам, окружив взрослых, как стайка бумажных журавликов, и наперебой торопились объяснить, что Убежище было построено из-за сада.

— Это сад Рэйли [44], — сказала Лора Липучка, — его посадили, когда индейская колония впервые оказалась в Подмире...

— Но они ссорились с людьми на других островах, — добавила Сэйди Перечница.

— И тогда индейцы переехали на соседний остров, — вмешался Фред Козёл, — и с тех пор мы с ними воюем.

— Яблоки на вид очень спелые, — заметил Чарльз, проведя пальцем по тяжелому плоду. — Можно угоститься?

— Яблоки для всех , — ответила Лора Липучка, — для врагов и для друзей. Но вы никогда, ни за что не должны есть семечки.

— А не то что? — поинтересовался Джек.

Пелвис Петрушка ткнул пальцем в дерево прямо перед ними, и тут друзья поняли, что у яблони...

...было лицо .

Приглядевшись, они различили человеческий торс и руки, превратившиеся в ветви. И, казалось, что дерево тоже наблюдает за ними.

— Это Джонни Яблоня, — сказала Лора Липучка. — Давным-давно он странствовал по дальним краям и сажал семечки, и тогда яблоневые сады расцветали везде, где он проходил. Потом он сел на корабль и поплыл в Англяндию, но не доплыл. Вместо этого он попал сюда, и тогда понял, что яблоки — они везде яблоки, но только в Небыляндии нельзя есть семечки.

— Если они все одинаковые, то я бы хотел яблочко с другого дерева. Слопать чье-нибудь ухо, сорвав яблоко с дерева с именем — это как-то немного слишком, — признался Чарльз.

— А почему началась война с индейцами из-за сада? — не понял Джек. — Они что, не могли высадить свои деревья на Кроатоне?

— Они воевали не из-за яблок, — откликнулся Дедал. — Они сражались за Колодец Эхо.

Дети провели друзей вниз по склону холма, прочь от Джонни Яблони к кругу из камней на траве.

Все собрались вокруг нагромождения камней, возвышавшегося на несколько футов над их головами, и тут Джон понял, что эти камни не просто сложены на земле, а поднимаются прямо из нее.

С одной стороны был широкий проем, за ним — глубокая дыра.

— Явно колодец, — заметил Джон.

— Колодец Эхо, — поправил Дедал. — Загляните, но не говорите ни слова.

Джон нерешительно наклонился над проемом и стал всматриваться вниз. Там, из темноты на глубине десятка футов на него смотрело его отражение. Джон выпрямился и уступил место Джеку и Чарльзу — и заметил, что Берт даже не дернулся в сторону колодца, даже ради короткого взгляда.

— Это старая магия, из тех времен, когда волшебство только зародилось, наука устарела, а тщеславие правило всем, — благоговейно промолвил Дедал. — Если сказать правильные слова, Колодец позволит вам стать теми, кем вы действительно хотите стать.