Макс Каменски - Надежда

– Да скорее же! – горячился тёмный напарник. – Скорее. Они уже у ворот!

Медленно, но верно противник преодолевал стену, готовясь соединиться с наступающими через разбитые ворота отрядами. Однако для них стало неожиданным сюрпризом то, что на их дороге лежал бассейн, доверху наполненный водой. В такой ситуации либо вперёд по воде, либо по узким дорожкам в обход. И тот и другой варианты сильно снижали мобильность наступления. Особенно если учесть, что силы, перебравшиеся через стены, вступили в жаркую схватку с ополченцами, и, встретив серьёзный отпор, ничем не могли помочь товарищам.

Добравшись до вала и перескочив острый частокол, Данила занял позицию у края земляной насыпи и садил по врагам оставшимся запасом болтов. Рены старались закрываться щитами, однако без особого успеха. В конце концов, командиры не выдержали и приказали наступать вброд, что увеличило потери как минимум в два раза. Закованные в чарованную сталь воины с трудом тащились по воде мимо десятков арбалетов и луков, которые без передышки обстреливали их, как на учениях.

Минут через пять почти весь бассейн наполнился трупами, которые уходили на дно, словно камни. Пласт за пластом укладывались погибшие в бассейне. Наступавшие сзади были вынуждены идти по своим. Кто-то, не выдержав муки, бросал оружие и тащил товарищей из воды на берег, чаще становясь жертвой дурной стрелы, кто-то пытался идти полуприседом, большую часть тела скрывая в воде и закрывая голову щитом, кто-то – плыть… Однако зачарованные болты легко входили в воду и не теряли скорости. Несмотря на отличное качество вооружения, воины неприятеля оказались в неудачной позиции и простреливались со всех концов. Рядом с защитниками стояли обозы заготовленных стрел и болтов, что позволяло бить и наугад, и на прицел.

Товарищ Данилы успел раздобыть себе добротный осадный арбалет, и, что было сил и ловкости, вёл бой, управляясь с механизмом не хуже охотника. Между ними началось негласное соревнование по быстроте перезарядки и меткости стрельбы. Это так увлекло обоих, что они почти перестали замечать бой, вставая чуть не в полный рост для лучшего прицела.

Однако дело на поле брани изменилось, и самих защитников стен начали поливать потоками стрел. В один из таких моментов, когда тёмный встал для очередного выстрела, вражеский болт, приветливо свистнув, вошёл ему в живот. Юноша слетел с вала и упал на землю. Озадаченный Данила отбросил арбалет и кинулся к напарнику, с которого слетел капюшон. Какого же было его удивление, когда юноша оказался не кем иным, как…

– Ян? – глаза Данилы полезли на лоб. – Какого чёрта ты здесь делаешь?

– Что, не ожидал, старик? – прохрипел тот. – Чего стоишь? Дай порошок сюда.

– Да какой порошок? – бормотал Данила, снимая мешочек с пояса. – У тебя болт в желудке.

– Нет, не в желудке. – пробормотал тот, хватаясь за торчащий конец снаряда. – Мне повезло. Он в сторону ушёл. Эх, благо наконечник гладкий, без зазубрин, – с этими словами, Ян рывком выдрал болт из себя. Разразившись диким воплем, юноша согнулся, но не потерял сознания. Трясущимися пальцами он раскрыл мешочек, и, взял горсть порошка, бросил на рану. Засветившаяся магия сразу взялась за дело, «склеивая» воина заново. Однако болевой шок был так велик, что юноша впал в забытьё.

Подхватив безвольное тело, Данила потащил его подальше от вала, который забрасывали стрелами, и, занеся за стену дома, накрыл широкой доской. Пускай полежит, очухается. Даже если город возьмут, будет шанс удрать. Никто не заметит.

Сам Данила поспешил к валу, где защитники сошлись с неприятелем врукопашную. Воины, которые смогли прийти на защиту Ватрад Вил вперемешку со стражниками и теми ополченцами, которые, не выдержав натиска на флангах, отступили к центру битвы, сражались насмерть с рвавшимся во всю мощь противником. Оба воинства лишились поддержки магов, которые рубились на дистанции, забрасывая друг друга чудовищными заклинаниями. С Вала было хорошо видно, как горит центр города. Увы, маги Строгонова держались из последних сил.

Бой кипел со всей ненавистью, на которую были способны воины обеих армий. За несколько дней конфликта в каждом накопилось достаточно претензий друг к другу, которые наконец можно было высказать в честном мужском поединке.

Поначалу бойцы стали перебрасываться эфирными ударами, разя магическими лезвиями на расстоянии, однако вскоре бросили это дело и сошлись грудь в грудь. Ругаясь, отплёвываясь и рыча, мужчины рубились и мечами, и щитами, и руками, и камнями. Никто не собирался сдаваться и никто не хотел отступать. Удивительно, но Данила впервые видел, чтобы люди так безжалостно к самим себе напирали друг на друга, не обращая внимая ни на разящие стрелы, ни на острые клинки. Бойцы падали на землю лишь израненные до смерти. Кто-то, отдав все силы, умирал от усталости в горячке боя. Как ни старались рены, их стальному напору не удавалось сбить защитников с вала. Поначалу удачный замысел атаки стрелков со стен вскоре исчерпался: отошедшие к правому флангу остатки стрелковых частей Ватрад Вил, укрывшись за обломками домов, вели прицельный обстрел ничем не прикрытых арбалетчиков врага. Какое-то время неприятель пытался сопротивляться, но, понеся чудовищные потери, решил бросить эту затею, сконцентрировавшись на прорыве вала.

Данила поначалу хотел присоединиться к стрелкам, однако толпящиеся в очереди воины оттеснили его к центру и вынудили взяться за меч. Первые ряды постепенно менялись со вторыми, чтобы немного передохнуть и унять дрожь в руках.

Минут через десять таких перестановок, Данила оказался на переднем крае обороны, схватившись с закованным с ног до головы бородачом. Низкорослый коренастый воин отлично орудовал широким ратным мечом, не позволяя лёгкому и быстрому лезвию Данилы задеть его. В левой руке Данила держал небольшой аспис, которым очень удобно закрываться от неожиданных выпадов ловкого противника. Но неизвестно, как закончился бы бой, если бы во всеобщей свалке один из смертельно раненных соратников случайно не толкнул бравого бойца Лиги в плечо, направив того на тонкое лезвие охотника, которое аккуратненько вошло поверх нагрудника в шею врага.

Не успел Данила обрадоваться первой победе, как на него навалился новый враг. Взмахнув тяжёлым молотом над головой охотника, неприятель неудачно нагнулся вперёд и тут же получил быстрый выпад в подмышку. Кровь брызнула рекой. Взвыв от боли, воин отбросил молот и скрылся в гуще своих: если не успеет использовать порошок, то истечёт кровью.

Однако удача постепенно отворачивалась от защитников. Безудержный натиск ренов уносил всё больше и больше солдат из рядов обороняющихся, и силы человеческие постепенно иссякали. Как, впрочем, и магические. Центр города сотрясло несколько мощных взрывов, после чего по позициям стрелков, державших стены под обстрелом, произвели магический удар. Огромный сгусток чистой энергии опустился на остатки домов и с оглушающим взрывом испепелил всё живое в радиусе двадцати метров. Данила стоял недалеко, и видел, как люди превращались в прах. Должно быть, маги потеряли контроль над щитами, и неровен час, на головы воинов посыплется град неприятельского огня, который и решит дело.