Лоис Буджолд - Священная охота

— Тебе лучше отправиться со мной в храм, Камрил, пока я не смогу лучше позаботиться о твоей безопасности. Нам с тобой еще есть что обсудить. — «Наедине» сказано не было, но явно подразумевалось.

Камрил понятливо кивнул и тоже встал. Ингри стиснул зубы. О какой безопасности шла речь? О том, чтобы не дать демону Камрила снова его поработить? Или о том, чтобы оградить его от Венсела? Или от пронырливых храмовых следователей? Или от Ингри? «О да, уж пусть Льюко постарается защитить Камрила от меня!»

Инфи проводил пастыря и заблудшую овцу до двери; Льюко простился с ним и с Йядой, пообещав — или то была угроза? — скоро снова увидеться с ними. Теперь, когда разговор со священнослужителем закончился, дуэнья сочла своим законным правом утащить подопечную в ее комнату. Йяда, лицо которой было затуманено печальными размышлениями, не противилась.

Инфи тоже поднялся к себе, прыгая через две ступеньки, сбросил придворный наряд и натянул одежду, в которой ему было бы легче двигаться и которая не цеплялась бы за ножны меча. Ему предстояло кое с кем увидеться, и увидеться без промедления.

В ранних сумерках осеннего дня Ингри шел по кривым улочкам Королевского города. Он миновал древний Рыбачий храм, построенный для матросов и грузчиков с причалов, обогнул городскую ратушу и рынок на площади позади нее. Рынок уже закрывался; лишь несколько торговцев еще не убрали свои товары из-под навесов или с циновок на земле: печальные остатки нераспроданных овощей и фруктов, увядающие цветы, никому не приглянувшаяся сбруя, перерытые груды одежды, новой и поношенной. Ингри поднялся на холм и оказался в квартале богатых домов, окружающих королевский дворец; он предусмотрительно обошел стороной ту улицу, где находилась резиденция Хетвара и где шанс встретить людей, которые его знали, был особенно велик.

Дворец графа-выборщика Хорсривера был свадебным подарком принцессы Фары; его фасад из тесаного камня украшал карниз с изображениями скачущих оленей. Флаг над дверью с гербом древнего клана Хорсриверов — бегущий жеребец над волнами реки — говорил о том, что граф находится в своей резиденции.

В резиденции, да, но, как сообщили Ингри одетые в ливреи стражники у дверей, домой он еще не вернулся: вместе с принцессой Фарой граф отправился после похорон на поминальный пир в королевском дворце. Ингри не стал разубеждать привратников в предположении, будто он принес какое-то важное сообщение от хранителя печати, и позволил проводить себя в кабинет графа, любезно снабдить стаканом вина и оставить дожидаться хозяина.

Не притронувшись к вину, Ингри принялся беспокойно бродить по комнате. Лучи заката лежали на толстых коврах и полупустых книжных шкафах. Пыльные тома на полках, должно быть, были получены по наследству вместе с домом. На огромном резном письменном столе не было ни неоконченной работы, ни писем, а многообещающий ящик оказался заперт. Ингри решил, что это и к лучшему: не успел он различить тихие шаги в холле, как дверь распахнулась и вошел Венсел. Предстоящий разговор обещал и так быть нелегким, и совсем ни к чему было бы попадаться за чтением чужих писем. Впрочем, Ингри сомневался в том, что это удивило бы его кузена.

Граф все еще был облачен в темные придворные одежды, в которых Ингри видел его в храме. Входя в кабинет, он как раз снимал длинный плащ. Закрыв за собой дверь, он перекинул плащ через руку и обошел вокруг Ингри, который проделал такой же маневр; они настороженно кружили по комнате, словно соединенные невидимой веревкой. Наконец Венсел бросил плащ на кресло и остановился, прислонившись к письменному столу, однако эта поза вовсе не говорила о том, что напряжение покинуло его или что граф позволит Ингри воспользоваться преимуществом, которое давал тому более высокий рост. Взгляд, который он бросил на кузена, был откровенно оценивающим; в качестве приветствия Венсел только пробормотал:

— Ну-ну…

Ингри занял стратегическую позицию у книжного шкафа, сложив руки на груди.

— Итак, что ты видел?

— Мои чувства были загнаны вглубь, как это всегда бывает, когда мне грозит общение со жрецами храма. Однако они едва ли мне понадобились бы: все и так было ясно. Сын Осени не мог забрать Болесо, пока тот не прошел очищения, но в конце концов все-таки забрал. Из присутствующих лишь двое могли совершить необходимые действия, и я точно знал, что я тут ни при чем. Значит… Твои умения быстро совершенствуются, шаман. — Инфи не понял, был легкий поклон Венсела насмешкой или нет. — Если бы Фара знала достаточно и была способна понять, что произошло, она поблагодарила бы тебя, лорд-волк.

Ингри поклонился с тем же слегка насмешливым выражением.

— Похоже на то, что ты — не единственный источник, из которого я могу почерпнуть умения, лорд-конь.

— О, у тебя появились чудесные новые друзья — до тех пор, пока им не вздумается тебя предать. Если богам вздумалось поиграть с тобой, кузен, они делают это ради собственных интересов, а не твоих, кузен.

— И все же, возможно, мне дарована возможность спасти не только Болесо. Я мог бы избавить тебя от твоей тайной ноши, от опасности быть сожженным заживо жрецами. Как ты посмотришь на то, чтобы я освободил тебя отдуха коня? — Делая такое предложение, Ингри ничем не рисковал: он не сомневался, что Венсел скорее согласится на то, чтобы с него живого содрали кожу.

Уголки губ Венсела дрогнули.

— Увы, тут имеется небольшое препятствие. Я еще не умер. Души, все еще привязанные к материи, не расстаются со своими верными спутниками — ты ведь не смог бы лишить меня жизни священными песнопениями. — Ингри не знал, что прочел Венсел у него на лице, но граф добавил: — Не веришь? Тогда попробуй.

Ингри облизнул губы, прикрыл глаза и потянулся в глубь себя. На этот раз отсутствовало яркое великолепие поддержки бога, но Ингри мог с уверенностью положиться на уже обретенный опыт — один раз ему все удалось. Он нащупал темный комок внутри Венсела, протянул руку и пророкотал:

— Выйди!

Это было все равно что попытаться опрокинуть гору.

Темная тень немного пошевелилась, но не тронулась с места. Венсел удивленно поднял брови и быстро втянул воздух.

— Ты силен! — признал он.

— Но недостаточно силен, — в свою очередь, признал Ингри.

— Увы.

— Значит, и ты не сможешь меня очистить, — сделал вывод Ингри.

— Не смогу, пока ты жив.

Ингри почувствовал, что его старательно намеченный путь между Венселом и храмом опасно сужается. И если он не сделает выбор до того, как полностью лишится свободы маневра, он рискует вызвать недовольство их обоих. Несомненно, гораздо лучше иметь одного могущественного врага и одного могущественного друга, чем двух жаждущих его крови врагов. Но кто из них кем окажется? Ингри глубоко вздохнул.