Дмитрий Вернидуб - Корона Лесной феи

— От-пу-сти маль-чи-ка! — Олли сказал это по слогам, так, будто хотел достучаться до совести обидчика.

Дерг был краток:

— Медальоны! Все сюда!

Болто, Пит и Эрл вопросительно посмотрели на Олли.

Олли кивнул: «Снимайте».

— Четырех мало, — глухим завораживающим голосом произнес Дерг, одевая на шею медальон, который Рыжий Эрл снял с волчицы. — Еще у гнома и девчонок.

Виндибур сделал рукой жест, и Хрюря полетела на корабль. Пока собака отсутствовала, Дерг стоял молча, только меч поднял на уровень горла мальчугана. Лило испуганно молчал.

— Это не Дерг, — шепнул Пит. — Он выше. Да смотрите же, этот гад растет на глазах!

Репейник верно подметил. Захвативший Лило потихоньку увеличивался в размерах. Кожа на его лице вытягивалась, становилась бледнее и суше. Глаза тлели как угли.

Болто ужаснулся:

— Да это же Горх!

Дерг-Горх чуть не прожег его взглядом. Хрюкл охнул и болезненно согнулся.

— Почти угадали, ничтожные выскочки, я был Мазлусом Горхом, пока вы не украли то, что по праву принадлежало мне! Безмозглые невысоклики! Вы еще глупее, чем недотепа Кронлерон! — Жуткий рокочущий голос усиливался, отдаваясь в мозгу у каждого. — Вы даже не сумели распорядиться попавшим к вам сокровищем, как и тот, кого вы называете Хранителем, оскорбивший моего Величайшего Господина. Он думал, что сможет победить Его, уничтожив Кольцо, наивная букашка! И где он теперь? Мертвее мертвых! И вас ждет то же самое.

— Хе! Готов поспорить, твое цирковое злодейство, это не самое худшее, что может случиться, — выплывая из-за спин друзей, молвил призрак старого Брю. — Не будь я убиенный Брю Квакл, три венка мне на шею! А медальоны забирай, коли так приспичило! — паромщик показал в сторону подлетающей собаки.

Тут заговорил Олли.

— Даже если ты нацепишь их все, я все равно тебя уничтожу, кем бы ты ни был, подлец! Отпусти Лило!

Дерг-Горх разразился каркающим смехом:

— Ты, наверное, решил воспользоваться Последним заклинанием? Ну что ж… Попробуй! — он оттолкнул Лило и, выставив меч вперед, направился к Виндибуру. Медальон Кронлерона на его груди вдруг засветился оранжевым. Свет, плотный как туман, окутал всех стоящих вокруг.

Олли больше не колебался: «Последнее заклинание, Последнее. Медлить нельзя!»

Виндибур попытался произнести первое слово, но в горле словно ерш застрял. Внезапная боль пронизала каждый нерв. Сердце сковал леденящий страх. В голове проносились обрывки мыслей, и отчетливее всех была: «Все кончено! Все усилия тщетны…»

— Что, не получается?! — торжествовал злодей. — Нечего было медальоны таскать! Скажите спасибо своему Кронлерону! Что ж он вас не предупредил?

Все, кроме Брю, чувствовали, как их скручивает неведомая сила. И только призрак оставался спокоен. Засветившись против обыкновения изумрудным сиянием, он преградил путь Горхо-Дергу.

— Слышь, меченосец жабий, может, Кронлерон и свалял дурака, да только он хоть приличным хойбом был, трап ему под ноги. И старался исправиться. А тебя, трепанга сушеного, даже Четырбоку с рецептом не вылечить, а раз так, вечного тебе карантина, на том и на этом свете! Эй, Олли, ты что замолчал, словно воды в рот набрал?! Надевай колечко и вперед!

Олли вдруг почувствовал, как от сердца по всему телу начинает распространяться живительное тепло. Там в потайном кармашке лежало у него кольцо, обнаруженное в пещере на Безымянном острове. Кольцо истинного волшебства, очищающее душу и пробуждающее сердце.

«Любовь и вера», — вспомнил Олли, представляя лицо возлюбленной. Невысоклик слабо улыбнулся и через силу, но все же твердо и отчетливо начал читать заклинание.

Гулкий, низкий, прибивающий к земле удар грома расколол небо. Твердь под ногами затряслась, заходила ходуном. Воздух превратился в плотный удушливый синий туман, а морские воды вздыбились и почернели. Вихрь пыльных хлопков поднялся над Ласиотой. Город исчезал — его усмариловые дома и крепостные сооружения лопались как созревшие грибы-дождевики. Потрясенные хойбы, гномы, люди, невысоклики оставались без одежды и оружия, а корабельные команды сыпались в море, лишаясь палуб под ногами.

На том месте, где стоял злодей, завертелся и оглушительно зашипел огненный фонтан, оплавляя гремучими искрами песок. Лило спрятался за растерянного деда, а Олли и его друзья с ужасом озирались по сторонам. Все проваливалось, скукоживалось, раскачивалось. Все пропадало пропадом как в страшном сне. И вдруг…

Вдруг появилась Тина. Она возникла среди этого хаоса неожиданно, как солнечный луч, пробившийся сквозь тяжелую грозовую тучу. На ее голове горела корона Лесной феи, и этот свет разливался все дальше и дальше, ровным спокойным сиянием обволакивая окружающее пространство. Там, куда достигал свет, хаос и разрушение прекращались, все затихало. Стало легче дышать.

Когда шипение, завывание и треск закончились, наступила пронзительная тишина. Барахтавшиеся в море оказались на берегу, а лишенные оружия воины с удивлением оглядывали лопаты, метлы и саженцы, непонятным образом заменившие мечи, алебарды и луки.

Лило подбежал к Тине и уткнулся носом ей в колени, вздрагивая и тихонько всхлипывая. Ласковые руки гладили малыша по голове, обнимали, вытирали слезы. Лило, успокоившись, затих. Когда же из-под кучки бурого пепла, что осталась от могущественного некогда колдуна, выкарабкалась вся перемазанная и чихающая Хрюря, слезы малыша высохли сами собой. Собака подбежала к изумленному Олли, запрыгнула на руки, и на радостях лизнула его в нос. Вот только крыльев у летающей собачки уже не было…

«…Так закончилась Эпоха усмарила.

Тина Уткинс стала новой Хозяйкой леса и единственной волшебницей всех Земель Коалиции.

Пина Уткинс открыла в себе новый дар: теперь она самая популярная портниха в Расшире и законодательница мод.

Пит Репейник обучает молодых моряков в мореходной школе на Эль-Бурегасе.

Болто Хрюкл собирает летательные машины вместе со своими помощниками Прыглом и Модлом.

Гном Нури Орбуж стал известным путешественником и открывателем новых земель.

Рыжий Эрл оставил службу. Теперь его часто можно увидеть на берегу Дидуина с удочкой в руках. Рядом всегда полно хойбилонской детворы, обожающей слушать его бесконечные рассказы.

Загробный Брю Квакл вместе с папашей Уткинсом открыли лавку, торгующую мороженым, которое прямо при посетителях призрак замораживает своей «замогилкой».

Четырбок почти составил справочник «Рецепты Великого Зрячего». А Олли Виндибур, ваш покорный слуга…»

— Ты же обещал написать, что меня там не было, — Лило, оторвавшись от чтения, капризно выпятил нижнюю губу. — И вообще, никакой я не паршивец и не шалопай. Я просто тогда маленький был и не понимал, что хорошо, а что плохо. А теперь меня точно задразнят каким-нибудь «удиралой». Скажут, что я деда боюсь, — мальчуган хитро прищурился. — И вообще, если бы не я, может, ты и не решился на заклинание.