Александр Сапегин - Жизнь на лезвии бритвы (СИ)

К середине июня мужская половина Дурслей перестала напоминать раскормленных работников «Жиртреста». О пошаливающем сердечке Вернон, действительно, думать забыл. Для закрепления эффекта от зелья Крамера в книге советовали заняться физической работой или утренними пробежками, а взрослым, перешагнувшим тридцатилетний рубеж, рекомендовался повторный курс, подкреплённый силовыми упражнениями. Сложности обосновывались тем, что после приёма зелья несколько снижается тонус мышц (или не несколько), а совмещать разные составы категорически запрещалось. Поэтому сильная половина семейства занялась утренними пробежками. Отец и сын переть супротив жены и матери не решились, себе дороже. Мне же досталось за компанию. Вместо утренней неги в тёплой кроватке, приходилось спозаранку продирать глаза и плестись на улицу, не будет же Дадли один убиваться в такую рань. Как единственный брат я был просто обязан его поддержать…. Бдительный домашний жандарм в юбке не оставлял ни шанса увильнуть от «почётной обязанности». Как говорится — за что боролся, на то и напоролся. Пока мы бегали, а дядя после работы по два часа потел и пыхтел на тренажёрах, тётя втихую корпела над «бальзамом Клеопатры».

Знакомое имя, да? Ничего не навевает? А — а–а, навевает, оказывается. Вы думаете, египетская царица родилась писаной красавицей? Как бы ни так. Звезда будущей «первой леди» античного мира и покорительницы мужских сердец неожиданно вспыхнула на небосводе, осветив путь величайшему покорителю мира, но где же она была до этого? А нигде, вела жизнь затворницы, изучающей секреты жрецов древних царств и Богов. У юной царевны была обычная, ничем не примечательная внешность селянки, зато она обладала острым, пытливым умом и непомерными амбициями, умела ставить и добиваться своих целей. Родившись сквибом, в отличие от своего младшего брата, девочка не имела прав на престол, но когда это её останавливало? Клеопатра верно рассчитала, что дурнушке не пробиться к вершинам власти, поэтому она решила избрать другую тактику, сделав женскую красоту сокрушающим оружием. Десять лет она изучала искусство зельеварение и древние рецепты. Плодом её труда и поисков стало поликомпонентное зелье, с помощью которого дурнушка превратилась в ослепительную красотку. Многие знают о многосущном или оборотном зелье, с помощью которого можно на час превратиться в другого человека, но это не наш путь и не путь Клеопатры. Зелье, изобретённое ею, имело постоянный эффект. В чём подвох, и почему оно, такое эффективное, не получило повсеместного распространения? Вот мы и подошли к сути.

Первое, не забываем, что египетская царица была сквибом, её изобретение предназначалось для сквибов. Вторым немаловажным пунктом рецепта является тот факт, что одним из главных составляющих является кровь зельевара, который варит зелье, и только сваривший может использовать его для себя. В третьих, любая, самая малейшая ошибка сводит многочасовые усилия на нет. Промухал чуть, иди, сливай вонючую бурду в унитаз. Теперь скажите, много ли найдётся зельеваров, которые решатся сварить темномагический, запрещённый «бальзам»? Тётя решилась и, похоже, у неё получилось. Снимаю шляпу и преклоняюсь перед её талантом.

После дня рождения Дадли, дядя на месяц улетел в Германию. Фирма открывала в Бонне своё представительство и строила филиал. За новым строительством требовался глаз да глаз. Проводив мужа, Петунья, потерев в предвкушении руки, загадочно — мечтательно улыбнулась, и направила стопы на показ мод. О мальчиках Петти не беспокоилась, сын и племянник, несмотря на малый возраст, показали себя ответственными детьми. Их, то бишь нас, можно было оставить дома одних, не пропадём. Домой Петунья заявилась в одиннадцать часов вечера, в сумочке миссис Дурсль покоилось полтора десятка бумажных конвертиков с женскими волосками. Каждый из них нёс на себе имя владелицы волоса.

Как и в оборотном зелье, на финишном этапе «бальзам Клеопатры» требовал антропогенную добавку. Сам бальзам варился в несколько этапов и на нескольких основах. Я упоминал ранее основу с кровью зельевара, являющейся главным компонентом. В оборотном кровь не требовалась, но что объединяло оба зелья, так это волос или другая частица человека, чей облик вы желаете принять, либо использовать его, как эталон. К примеру: в «бальзаме» можно было использовать до десятка «эталонных» добавок. Уровень воздействия регулировался количеством «живой» крови, добавленной в состав в течение десяти минут после извлечения. Возвращаясь к примерам: тетя добыла волосок модели, рекламирующей нижнее бельё, «эталонная» девушка гордо красовалась на обложках журналов, демонстрируя грудь четвёртого размера. Чтобы стать обладательницей роскошных си…, э — э–э, пышных стоячих до…, э — э, опять не туда, короче, груди с рекламы, нужно было добавить в зелье волосок красотки и по десять капель крови с каждой груди. Хочешь формы второго размера, количество капелек уменьшай в два раза. После полного растворения волоса, а это примерно четыре с половиной или пять минут, можно добавлять следующий компонент. Вторые девяносто, к примеру — капни десять капель с ягодиц и так далее. Получался конструктор «Лего» или «собери сам».

Тетя не планировала кардинальных изменений внешности, кроме увеличения содержимого верхних прелестей и попки. Откровенно говоря, Петунью совсем не устраивало наполнение бюстгальтера и сухопарая пятая точка (дядю тоже, м — м–м, не устраивало). Кх — м, переводя на русский, тетушка у меня была из когорты тех, кого относят к разряду «Дэ, два С», то есть — доска, два соска. Зато её талии могли позавидовать все осы старой доброй Англии — это единственная «деталь» организма, которая была оставлена без изменений. В остальном она решила ограничиться термином «чуть — чуть». Чуть — чуть шире разрез глаз, здесь кровь заменялась слезами, чуть — чуть пухлее губы (ну — у, чуть побольше, чем чуть — чуть), стройнее ножки. Чуть ярче блеск волос, бархатистее кожа (опять кровь заменялась пункцией, соскобом или срезом), а для смены причёски уже требовался свой волос.

Чтобы не навредить здоровью и иметь возможность скорректировать воздействие на фигуру, готовый «продукт» принимался по два глотка (утром и вечером) в течение трёх недель. Все время приёма рекомендовалось кушать богатую белками и углеводами пищу, так что я заранее предвкушал меню из домашних пирожных и прочих ништяков, с которыми последнее время наступил конкретный напряг — худеющие дядя и кузен сидели на жёсткой диете. Я же не подписывался поститься за компанию, но приходилось терпеть. Пущай воробьи жрут овсянку, хочу чего‑нибудь посущественней постной кашки на обед. Наконец, наступал и на моей улице праздник. Ура! Дадлик же оставался в пролёте, епитимью с диетой с него никто не снимал. Не всё коту масленица. Такой вот я злорадный, хе — хе.