Юлия Гутиева - Ликвидатор

Таким человеком для Фарион была Гаремова.

Ванна, затем ром, сок, София, разговор…

После событий дня Джули чувствовала свою причастность к чему-то нереальному, потустороннему, странному и страшному… Она рассуждала вслух, давая подруге пищу для размышлений:

— Я окончательно запуталась в понимании Морана… Я пытаюсь пробиться сквозь стену, которой он себя окружил, но, узнавая его больше, прихожу к выводу, что нет никакой стены… он то, что я вижу… Пять лет назад я бы сказала, что он — маньяк, но после знакомства с Ричардом это как-то не вяжется…

Гаремова издала нервный смешок, закуривая очередную сигарету:

— Ты его человеком-то считаешь? Или так: чем ниже опущу, тем проще ненавидеть?

Фарион изогнула бровь, в недоумении посмотрев на подругу.

— Джули, заметь, ты говоришь о нём «что», а не «кто». Конечно, вариант, что он — мужчина, ты отмела сразу. На крайний случай, самец-производитель. Но человек? Не кажется, что это уже слишком.

— Ты защищаешь его?! — резкий выпад брюнетки. Настало время удивляться Гаремовой.

— Если хочешь, то — да… Защищаю. Без обид, но от тебя всех мужиков защищать нужно. У тебя дар делать из них слабых, неуверенных в себе особей.

Джули отпила глоток, задумавшись над словами подруги, затем довольно грубо выдала:

— А у тебя дар делать из них любовников, причём, не особо разбираясь в качестве последних. Извини, но у нас сегодня откровенный разговор. Так?

София улыбнулась своим мыслям:

— Скажи, а как реагирует Берк, когда ты выделываешь с ним подобные финты?

Вопрос застал Фарион врасплох. Гаремова внимательно посмотрела в глаза подруге:

— Он реагирует не так, как остальные. Да? Ты не можешь просчитать его, как до этого просчитывала остальных, и они тебе быстро надоедали. Не доходило даже до секса, пара его фраз, мальчик расколот, пара твоих фраз, и мальчик опущен ниже плинтуса. Но с Мораном иначе. И это злит тебя.

София чувствовала себя прокурором на процессе, но заставить Джули прислушаться можно было лишь таким способом.

— С Ричардом тоже было не так, но в тебе он увидел дочь, и это не угрожало твоему спокойствию. И Макс не угрожал… по причине своей слабости, податливости, бесхребетности, если можно так выразиться. К тому же, ты не любила Макса, а лишь привязалась к нему, как к тому, с кем иногда хорошо и комфортно, не более. Но Берк…

Гаремова многозначительно замолчала. Милый, вечерний разговор двух подруг принял опасный оборот.

— Что Берк? — не выдержала Фарион, градус её гнева был близок к предельному. — Говори.

— Ты не понимаешь его потому, что не хочешь понять. Ты говоришь, что боишься Морана, боишься его тьмы, но тьма есть в каждом из нас, в каждом, Джули, в каждом… И не коснувшись её, ты не поймёшь, сможешь с ней смириться или нет… Ты боишься его потому, что он сильный, властный лидер, такой же, как и ты… А два разнополых лидера рядом… или любовь, или битва на смерть… Вы оба воздвигли стены и пытаетесь что-то выяснить…

София замялась, усиленно пытаясь подобрать правильные слова:

— Помнишь, когда я увидела его в первый раз… я почувствовала броню, которую он ослабил при виде другой женщины… меня, но не тебя… Пара комплиментов, лёгкий флирт, обычный обмен любезностями… В тот момент он вздохнул с облегчением, дал себе передышку, а с тобой он застёгнут на все пуговицы, будто находится рядом с опасностью, и требуется максимальная концентрация и собранность, чтобы не быть застигнутым врасплох.

Джули очень хорошо помнила ту сцену в прихожей. Моран изменился у неё на глазах при виде яркой, раскованной, сексуальной Гаремовой. Но Фарион иначе объясняла причину этих изменений.

— Или любовь, или смерть… — Джули нарочно растягивала слова. — Почему ты всегда всё сводишь к любви? Или ещё того хуже, к банальному сексу.

Внезапно нахлынувшие воспоминания вызвали горькую усмешку:

— Знаешь, София, сегодня мне было стыдно вытаскивать тебя за шкирку из подразделения. Кто твоя новая игрушка? Леонид. Хороший выбор… Судя по тому, что я о нём слышала: в постели не подкачает. Но впредь избавь меня от своих игр, я не хочу в этом участвовать.

И когда это Гаремову можно было пристыдить, а тем более сбить с поставленной цели.

— Не переходи на другую тему. О Леониде поговорим позже. Замечу лишь одно: я живая, хочу любить и радоваться жизни, а ты в последнее время прячешься от чувств.

Джули скривила губы в презрительной ухмылке:

— Ещё скажи, что мне нужно переспать с Мораном, и всё станет намного проще.

— А ты права. Всё стало бы намного проще, — София демонстративно вздохнула. — Фарион, куда бы ты ни пришла, все вокруг рано или поздно начинают играть по твоим правилам, но Берк не будет этого делать, но и ты не будешь играть по его, значит, вам нужно искать компромисс. Готовы ли вы к этому? Не мне судить.

Не выдерживая напряжения, Гаремова вскочила с дивана и зашагала по комнате, пытаясь донести до подруги хоть каплю разумного, на большее девушка не рассчитывала:

— Ты себя-то слышишь: «От него веет опасностью, но рядом с ним так хорошо и спокойно». Привет последовательности и нокаут логике. Из всего того, что ты мне рассказала, я делаю вывод: вас тянет друг к другу вопреки всему. Вопреки вашим желаниям и планам. Посмотрите на себя со стороны: не так ведут себя безразличные друг другу люди.

— Да, конечно, — Фарион горько усмехнулась. — Наше сотрудничество основано на ненависти. Он ненавидит любовницу своего отца и учит эту самую любовницу ненавидеть себя. И знаешь, в этом Моран делает успехи.

София сделала глубокую затяжку, выпустив струю дыма в пол:

— Извини, дорогая, но я тебе не верю. Вы хотите ненавидеть, но не можете… и не сможете… Я знаю: когда ты ненавидишь мужчину, у тебя на лице появляется отвращение, но с ним…

— Перестань. Речь не об этом, совсем не об этом.

София сдалась:

— Ты не слушаешь меня… Между вами встало нечто личное, и, не разобравшись с этим, вы не сможете идти дальше. И дело не только в Ричарде… Анализируй его и свои поступки до утра, но ты не найдёшь объяснения происходящему, не выйдя за рамки, в которые сама себя загнала.

— Хватит… уходи, — резкий голос, взгляд, устремлённый в пустоту.

— Хорошо.

Гаремова накинула пальто, взяла сумочку, но внезапно остановилась, взявшись за ручку двери:

— Джули, ты боишься не его, а себя. Ты боишься, что ледяное сердце оттает и станет уязвимым для боли…

Щелчок замка, шаги на лестнице…

Фарион осталась одна… в холодную, бессонную ночь… И в эти долгие, мучительные часы ей хотелось только одного: никогда не знать Берка Морана.

Удовлетворённый Такер добавил к списку Арона ещё одну жертву. Конечно, аура не совсем тёмная, но и такая пригодится. «Осторожность — прежде всего», — успокаивал себя змей, маскируя этой самой осторожностью банальную лень. Ему не хотелось таскаться по барам, и выбор пал на первую попавшуюся развязную блондинку. Несчастный случай… удар током… это ж какой надо быть глупой, чтобы держать фен в ванне, да ещё и рискнуть воспользоваться им в момент… хотя уже не важно.